Райское место - Мария Туманова

Но Делберт не собирался вычислять свои шансы на спасение.

— У тебя нет времени, — ответил он. — Спускайся и постарайся догнать мистера Риденса, пока его не скрутило. Передашь ему привет.

Господи, он еще пытается улыбаться! Я обнял его, не так крепко, как хотелось бы, потому что боялся задеть раненое плечо, но все же прижал к себе и еще раз сказал:

— Все будет хорошо. Только спрячься, прошу тебя. Найди укромное место, пока они будут проводить свой обряд, и пересиди там до завтра. А завтра я приеду за тобой.

— Ты говорил… — высвободившись из объятия, Делберт пошатнулся, но устоял на ногах, жестом отказавшись от помощи. — Что на глупые просьбы всегда отвечаешь такими же. Помнишь? Я тоже… отвечаю так.

Его рука нырнула под футболку и вернулась с рукописью. Верхний лист был в бурых пятнах. Наверное, и остальные пропитались кровью.

— Возьми это с собой. Пожалуйста. Посмотришь… когда-нибудь.

Пока я прятал стопку бумаги под рубашку, он прошел до кровати Сельмы, лег на левый бок поверх покрывала и подтянул под себя согнутые ноги.

— Мисс Уибли обрадуется, — пробормотал срывающимся голосом. — Наконец-то у нее на кровати оказался мужчина.

Мне не было смешно. Не хотелось лезть в черноту провала. Не радовала перспектива столкнуться там с чем-то, сводящим с ума. И я понятия не имел, доживет ли Делберт до утра.

— Я вернусь. Очень скоро.

Что еще я мог сказать? Присел на корточки, проверил в последний раз, хорошо ли держатся нож за ремнем и бутылки на спине. Чиркнул зажигалкой, опустив руку в «колодец». Огонька хватило, чтобы увидеть выбоины в стене. Я встал на колени у края провала спиной к мальчику, руки клещами впились в доску, а правая нога отправилась нащупывать первую «ступеньку». Ага, есть! Получилось одно, получится и другое. Так говорила бабушка. Не моя, врать не буду, но чья-то бабушка должна была так говорить.

Разбиралась в жизни старая ведьма! Вторая нога нашла опору еще быстрее. Помалу соскальзывая в «колодец», я переступил с верхней выбоины на те, что пониже. Теперь самое сложное: надо опустить правую руку, нащупать выемку, ухватиться за ее край покрепче и не свалиться, пока не уцеплюсь и второй рукой. Если это удастся, я стану знаменитым на весь мир. Получу Нобелевскую премию. А главное — выживу.

— Есть фильм, — сказал вдруг Делберт. Громко и четко; я вздрогнул от неожиданности, а он продолжал: — Называется «Аутсайдер». Я его смотрел по телику. Не знаю, кто там играет и кто режиссер. «Аутсайдер», запомнил? Вернешься в Лос-Анджелес — следи за телевизионными программами. Когда-нибудь наткнешься на него.

Рискуя сорваться, я оглянулся. И увидел, что на губах мальчика снова появилась улыбка. Прощальная — если прощальные бывают такими радостными.

— И что?

— Можешь… — Делберт вздрогнул, судорога боли на мгновение исказила лицо, но улыбка не исчезла. — Можешь смотреть его одним глазом и то… прищуренным, но слушай… внимательно. И тебе… больше не будет обидно… за то, что тут случилось. Будешь радоваться… вот увидишь.

Я не мог дольше держаться в позе трюкача-акробата. Отбросил вспыхнувшие возражения здравого смысла, не стал прислушиваться к мнению души и заставил их обоих позаботиться о теле. В ближайшее время я хотел бы сохранить его в целости. Хотя бы пока не увижу этот самый фильм.

* * *

Спустился я удачно. Ободранная ладонь в счет не идет. Зато бутылки не разбились, и нож вел себя тихо, даже не пытаясь впиться мне в ногу. Честно говоря, я думал о нем все время, пока ощупью искал «ступеньки». Как пираты умудрялись лазать по вантам под ураганным ветром с ножами вдвое длиннее моего на бедре? Да и по стене спуститься им ничего не стоило. Кто там искал выемки! Цеплялись за трещинки в волосок толщиной, раз-раз — и уже внизу или наверху, хоть и на самой высокой башне замка. Не захочешь — позавидуешь. Почему нигде не открывают курсы по развитию пиратских навыков? Дело полезнее, чем бухгалтерия и маникюр, хотя и не может поспорить с контраварийным вождением.

Спрыгнув на каменный пол, я позволил себе минуту отдышаться. И снова пополз по туннелю, ощупывая каждый фут левой стены. Потребовалось совсем немного времени, чтобы измученные мышцы поняли: помилования им не дождаться — и перешли в автоматический режим, позволив мне думать о чем угодно.

Существование туннеля быстро перестало меня удивлять. Наоборот, оно было до невозможности логичным. Моухейским мутантам издавна приходилось прятаться, а что может быть надежнее подземного хода? Сто лет назад он небось в каждый дом выходил. И если в деревню заявлялся отряд полиции, моухейцы исчезали в туннеле, по которому я сейчас ползу, а тогдашние выродки и вольнонаемные закрывали отверстия в стенах коврами или придвигали к ним шкафы и ставили тумбочки, а то и просто кадушки на люки в полах. Ход должен где-то выходить на поверхность — там, откуда по окончании дождя появлялась веселая толпа милых честных людей, чтобы удивленно посмотреть на полицейских: «А мы решили погулять за холмами… Отправились в дальнюю рощицу, офицер, устроили маленький пикничок, но пришлось под деревьями пережидать дождь, а то раньше бы вернулись. Хотите выпить?»

Правда, при таком раскладе в туннеле не могло быть ничего сводящего с ума. А как это вообще может выглядеть? Я приказал воображению уняться и, когда полчище нарисованных им монстров растаяло, решил, что свести с ума может и обычная столовая ложка. Перегибаю? Если и так, то самую чуточку. Медленно капающая вода точно сводит с ума. Сельма могла застрять в туннеле,

если она застряла, то мои плечи в том месте точно не пройдут. Куда я ползу?!

как раз в том месте, где вода просачивалась сквозь почву. Пока сумела освободиться, свихнулась. Или дело было еще проще: наткнулась в каком-то ответвлении туннеля на старый скелет, испугалась до смерти. Одни от такого заиками становятся, другие вполне могут чокнуться. Но не я, конечно, не я! Я только посмеюсь, если в следующий раз, выбросив руки вперед, опущу их на столетние кости.

Представив, как прозвучит смех в тесном подземелье, я поежился. Хорошо было бы сейчас вытащить из кармана зажигалку и осмотреться.

Земли не видел? Вот так и трогаются умом!

Но тело вошло в ритм, и я не решился его сбить. К физической нагрузке, которая сегодня выпала на мою долю, разве что парни из спецназа бывают подготовлены. Сейчас остановлюсь — больше не заставлю себя пошевелиться. Распластаюсь и забуду обо всем. Даже о том, что земля уже точно попала в ранки на левой ладони.

Набилась под содранную кожу, смешалась с кровью, и напрягаться не имеет смысла, потому что заражение крови уже началось. Результатом будет как минимум ампутированная рука. Однорукому писателю, конечно, проще вернуться к работе, чем однорукому плотнику, но ты уверен, что хочешь этого?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});