Драконы в Невской Академии (СИ) - Тимаков Сергей

Неизвестность сама по себе настораживает, а тут доподлинно известно, что есть нешуточная и притом не вполне изведанная опасность. Очень не хочется опозориться, а ещё больше не хочется ненароком подставить своих. Да, Великолесье и Роговы с Хвостовыми как-то очень уж быстро стали именно своими. Шишки, понятное дело, все набивают, но процесс этот весьма неприятный. По себе знаю! Хотя следы былых жизненных уроков со становлением драконом пропали. По крайней мере, видимые.

«М-да, как ни крути, а склад характера у меня больше тяготеет к созиданию, а не к желанию сталкиваться с кем-то лбами…»

* * *

Переход от мыса Горн до крупнейшего полуострова Антарктиды запомнился весьма приличным волнением на море, заставившим нас задействовать защитный пузырь. Скорость шхуны резко возросла, а наши спутники прямо-таки фонтанировали эмоциями. Больше всего впечатлился Ярослав, взявший на себя создание флота Великолесья.

Собственно, «Касатки» — именно его детище, созданное ещё до того, как у Великолесья появилась возможность обзавестись полноценным флотом. По рассказам Ратмира, его сын очень переживал, что во время ответного похода на Константинополь его детище не получилось взять с собой. Потому-то Ярослав решил отомстить ворогу тем, что остатки ханских военно-морских сил он будет громить на борту самого натурального корыта. Братья его затею охотно поддержали. Трём молодым архимагам, пустившимся бороздить прибрежные воды на столь оригинальном плавсредстве, остатки ханского воинства всё равно не смогли бы достаточно сильно возразить…

Злить своей выходкой Мореходовых братья не собирались. Скорее, желали достаточно громко войти в военно-морское дело. Мол, коли на корыте смогли одолеть супостата, то уж на корабле и подавно сдюжим! Только в итоге вышло так, что главного противника прославленного флотоводческого Клана Мореходовых, окончательно разгромили на море три остроухих шутника на поильном корыте для скота, сильно опередив матёрых военморов, прибывших уже после сокрушительного разгрома…

Черномор с тех пор ходил чернее тучи и при упоминаниях сей морской победы вовсю пыхал недовольством, впрочем, держа при этом хорошую мину. Усугубляло ситуацию то обстоятельство, что, несмотря на все потери в чародеях, несколько боёв ханские корабли береговой обороны «шутникам» всё же дали, и лишь последний, самый крупный, потопил себя сам, не желая терпеть подобный позор.

— Да-а-а! Удивительная всё-таки защита! А какой стремительный да мягкий ход при поднятых щитах и столь сильном волнении… Эх, мы ведь тоже пытались изобразить нечто подобное, но пока лишь чуть-чуть увеличили мореходность в полном боевом, — задумчиво протянул Ярослав.

— На тех клипер-шхунах, которые недавно спустили на воду верфи в Средиземноморье? — уточнил я.

— Сначала на нашем корыте, а после на «касатках». На первом — для пробы, а «касатки» я знаю вдоль и поперёк, даже то, что в них зачаровывали и создавали другие. Посему запросто могу их улучшить даже в готовом виде. А ещё, после самой первой переброски «касатки» порталом, мы с братьями загорелись затеей проворачивать подобное с помощью Роговых или Хвостовых. Даже чары парения к ним приспособили. Правда, из самых простеньких, позволяющих едва-едва парить над водою. Для новых же шхун покамест пытаемся создать более подходящие щиты да измыслить менее прожорливые чары полёта. Всё-таки способность воевать на кораблях даже в глубине суши дорогого стоит! Благо возможность переделки и улучшений закладывалась в корабли нового строя с самого начала, — с немалым энтузиазмом в голосе поделился Ярослав.

— Что верно — то верно… Считай, передвижная чародейская крепость, — протянул я, думая об очередном своём влиянии на военную мысль этого мира, однако решил додумать как-нибудь потом и перевёл тему: — Значит, «Касатки» стали летучими?

— Так ведь красавцы-киты, с которых мы брали пример, тоже горазды лихо выпрыгивать из воды во время охоты. Были бы они чуть полегче, летали бы над волнами аки летучие рыбы, — лучась довольством, ответил Ярослав.

* * *

Огромный ледяной полуостров, тянущийся с полярного материка в сторону Закатной Земли, мы исследовали с особым тщанием и в постоянной полуготовности к бою. Всё-таки это наиболее доступная часть Ледяной Земли. А ведь путешествия по ней, даже при условии наличия магической Силы — дело отнюдь не простое. Рассылали передовыми и фланговыми дозорами «орлов» и пристально за ними следили, как и за показаниями сторожевых артефактов шхуны.

Шхуна парила относительно невысоко над поверхностью вечных льдов, закутавшись в защиту. Щиты были развёрнуты не на полную мощность, но на то, чтобы выдержать первые удары их, скорее всего, хватит.

Только вот, похоже, те, кто обустроил очередную ледяную темницу не искали лёгких путей. Дни поиска потихоньку собрались в неделю, потом во вторую… И лишь на третьей Эльдар вдруг почуял направление на цель, и вело оно совсем не туда, где мы рассчитывали найти ледяную темницу.

Двигаться, по его ощущениям, следовало пусть и не прямо на полюс, но по довольно близкой к нему касательной. И путь предстоял весьма неблизкий. Это-то обстоятельство и натолкнуло меня на мысль, требующую проверки. Идти через полюс мне очень уж не хотелось. А к чутью следует прислушиваться!

Зафиксировав точку на карте и направление, я решил поискать обходной путь и воспользовался глобусом. Что-то мне подсказывает — надо было заходить на ледяную землю с юга Африки, или около того. Только вот там далеко не столь удобный путь и вообще удивительно, что им кто-то до этого умудрился пройти.

Предчувствие, либо просто здравый смысл, меня не обманули. Облетев по дуге да с открытием нескольких промежуточных воздушных порталов, мы вышли в точку, из которой Эльдар снова ощутил направление на цель. В этот раз добраться будет проще, но всё равно хлопотно. Чем ближе мы подбирались, тем больше сторожились и готовились к отражению удара. А хуже всего то, что не было уверенности в том, на каком именно расстоянии от цели по нам могут нанести упреждающий удар.

После долгих поисков мы-таки нашарили скрывающий полог. В этих местах располагался один из горных хребтов, вершины которого временами выглядывали из-под толщи многовековых ледников. Чуть отступив, перебросили порталом боевое корыто, которое сразу шло под скрытом.

— И как они только нашли это место⁈ И на кой ляд, вообще, сюда сунулись⁈ — невольно вырвалось у меня.

— Да бес их знает! — буркнул в ответ Ратмир.

— Скорее всего, что-то очень ценное тут искали, или привело их сюда что-то… Просто так в такую глухомань не попёрлись бы! — заметил Ладимир.

— «Чистые» были очень приземлёнными. Без очевидной выгоды или возможности усилить своё влияние, они бы палец о палец ударять не стали, — добавил Вячеслав.

— Вполне возможно, скоро мы всё или хоть что-то, да узнаем… Ледяные горы с расселинами — это хорошо. Можно будет подвести на малой высоте, а после спрятать в какой-нибудь подходящей расселине боевое корыто. Расстояние тут небольшое, до полога рукой подать, да и прикрывает он относительно небольшой участок. Всё это даст возможность успешно отстреляться из укрытия… Главное, чтобы была подходящая цель! — вымолвил я.

— Я теперь тоже чую нашего побратима. Это Горян. А ещё, он там не единственный из наших, но уже из детей… Надо бы оповестить об оном Эльдара, — как-то отстранённо выдал Ладимир.

— Я слышал! — донёсся по связи ответ тестя.

— Эх! Тогда не уследили, и теперь незнамо как всё обернётся… — сокрушённо буркнул Ратмир.

— Давайте-ка готовиться. Как только «корыто» встанет на позицию, «Поморник» пересечёт границу полога.

Окутавшись многослойной защитой, наша шхуна нырнула за границу скрыта. Под ней обнаружилась всё та же, вздымающаяся из-под многовековых напластований льда, гора, которую до этого очень натурально изображала маскировка. За одним единственным отличием — стали видны следы разумного вмешательства, пусть и сглаженные временем.