ДОСПЕХИ БОГА, или Сын Богини Севера - Александр Алексеевич Зиборов

тут неожиданно они подо мной принялись поворачиваться. Оказывается, я находился на спине гигантского животного. То, что я принял за выступы скал, оказались ороговевшими шипами на его бронированной спине.

Поднялась чудовищной величины голова с телескопическими глазами, которые двигались сами по себе. Саранча принялась тормозить бег, но из пасти гиганта вылетел, словно толстый шланг язык с присоской на конце, ухватил переднюю и в мгновение втянул в рот. Ритмично задвигался рот, перемалывая на зубах добычу. Глубокий глоток, а после ещё одна саранча была увлечена в пасть…

Похоже, саранча числилась любимым лакомством моего спасителя, который, наверное, даже не чувствовал присутствия на нём человека.

Чувствовалось, что саранча побаивается этого чудища, несомненно, испытывая инстинктивный страх. Но иные пытались всё же добраться до меня. Таких я сбивал вниз копьём, от других мой спаситель отмахнулся своим длинным хвостом — они только летели в разные стороны! Некоторые оказались покаленными и были доставлены в рот языком с присоской. Очень эффективное оружие, я тому свидетель!

Живая гора слопала штук одиннадцати-двенадцати саранчи. Остальные в конце концов убежали, поняв, что здесь не самое лучшее для них место. Когда их не оказалось в поле моего зрения, то я осторожно спустился на землю, помня и об очень опасном языке и почти точно таком же хвосте гиганта, успокаивая его и внушая ему впереди появление жирной саранчи. Он повернул глаза в ту сторону, а я спокойно удалился от него.

Долго искал оазис, но его нигде не было. Прочесал местность вдоль и поперёк. Нет такого — и всё!

Сел, задумался: как же я мог заблудиться? У меня всегда было отлично развито чувство ориентирования на местности, которым я гордился. А тут так оплошал!

Понял, дело в том, что всё изменила саранча, она сгрызла практически всю растительность и оазиса просто больше не существует! Нужно искать то место, где он находился ранее.

Теперь я знал, что мне делать. Проанализировал всё и направился туда, куда меня вело внутреннее чувство. С ужасом увидел пеньки, грязную лужицу и крохотные остатки моих припасов и воздушного шара. От шёлка, из которого он был изготовлен, не осталось буквально ни ниточки. Было съедено всё одеяло до последнего клочка. Мои запасы. Ничего не напоминало о существовании моих шести бурдюков, в которых хранилась вода. Валялись только изгрызенные доски круглого пола, разбитая глиняная посуда, кувшин и бокал. Вырезанную из клёна ложку перекусили надвое и, видимо, выплюнули, не сочтя её съедобной. Разглядел в мусоре одну из металлических иголок, она была самой большой из всех, а затем и вторую, поменьше. Остальные пять штук так и не сыскал.

Может быть, и это событие прибавило мне седых волос на голове. Ни о каком возвращении в родные места теперь уже не было и мысли. Я должен был жить и выживать в новом мире.

Погоревав, посетовав на судьбу, пошёл дальше. Ещё пару раз чудом спасался от стай саранчи, то на высоком термитнике, то на огромном дереве в несколько обхватов. Тут я пробыл пять дней и четыре ночи. Хорошо, что в дупле имелась вода. Да и древесина была такой пористой, что позволяла выжимать из себя годную для питья жидкость. На ветках имелись плоды, отдалённо похожие на огурцы. Я яростно сражался за них с саранчой. У меня имелось преимущество: я сидел наверху, и мне было сравнительно легко поражать копьём карабкающихся ко мне тварей, но на их стороне имелось численное преимущество, сила и упорство. В конце концов почти вся саранча ушла, а парочку оставшихся я спокойно прикончил, пользуясь внушенной им своей невидимостью. Поодиночке я легко справлялся с ними. Они были страшны в массе.

Встречал огромные кладки яиц саранчи. Их количество было колоссальным. Они коллективно заботились о них. Именно тогда я понял, что куда эффективнее не делать себя «пустым местом», а притворяться такой же саранчой, идущей по своим делам. На своих собратьев они обращали внимание только в драках за еду. Но в этом я никак не мог быть им конкурентом, по вполне понятной причине.

Донимала сильная жара. Я помнил по рассказам родителей, что чем дальше продвигаешься на север, тем там холоднее. Решил продвигаться именно в этом направлении.

Опасными оказались переправы через реки. Обычно я использовал поваленные деревья, из которых строил плоты. Но однажды был особый случай!..

Представьте не очень широкую реку, до противоположного берега которой я мог бы добросить камень, с мутной водой и не особенно глубокой. Чем-то она приглянулась крокодилам, их там обитало неимоверное количество. Стал опасаться, что они перевернут мой плот. Так как же перебраться?..

Мне пришла забавная идея. Я заслал в мозги крокодилам — а они у них примитивные! — образ крупной саранчи, упавшей в воду. Их сюда приплыло не менее сотни! Я их несколько успокоил, заставил сплотиться теснее, внушил сонное состояние и перебежал по их спинам на другой берег. При этом ни разу даже не спотыкнулся!..

Сказал крокодилам «спасибо» и продолжил свой путь.

Шёл на север, отклоняться меня заставляли только какие-либо обстоятельства или природные препятствия — реки, горы, леса. Последних старался избегать, хотя порой вынужден был двигаться по их дебрям.

Не скоро, но стал замечать, что стала меняться местность и ночами было холоднее. Это ободрило меня.

Стал всё чаще встречаться с пауками, которых до этого видел редко. Не знаю, по какой причине…

— Уж не саранча ли тому виной? — предположил внимательно слушавший рассказ Сечень. — Или ещё какой хищник, вроде того, на спине которого ты спасся?

— Вполне вероятно, — не стал возражать Махайн. — Я только констатирую факт: пауков стало больше. Пришлось изучать их, маскироваться под кого-то. Выяснил, что очень часто прямое проникновение в их сознание замечается, нужно это делать предельно осторожно или когда их внимание рассеивается. Например, при общении с кем-либо, во время какого-то занятия, когда внимание отвлечено на что-то, и тому подобном.

Постепенно приноровился, перестал их бояться, только немного опасался и держался всегда настороже. Я даже побывал в их городе. Это оказалось даже легче, чем я предполагал. В нём жило много людей, которые работали на восьмилапых, потому те привыкли