Дочь палача и театр смерти - Оливер Пётч

Он медленно опустил руку.

– Нет… не думаю. Совершенно не стоят. Мне так жаль, Магдалена… В меня как будто…

– Бес вселился, я знаю. – Женщина улыбнулась. – Но я тебя прощаю, потому что ты мой муж и я тебя люблю. – Она подозвала Петера. – А теперь помогите мне раз и навсегда уничтожить эту дьявольщину.

Они втроем встали у печи и принялись бросать документы в огонь. Симон снова помедлил и задумчиво помял в руке один из листков.

– А ты уверена… – начал он.

Но сразу замолчал под строгим взглядом Магдалены.

Он и этот лист швырнул в топку. Взявшись за руки, отец, мать и сын смотрели, как медленно пожирает огонь строки одну за другой.

У Меченой скалы найди…

Через секунду и эта загадка обратилась в пепел.

* * *

Якоб открыл глаза, и в первый миг ему показалось, что злобный карлик все-таки вернулся за ним. Из-под капюшона на него смотрели внимательные глаза, крошечные пальцы ощупывали его переломанные ноги.

– Он жив! – прошептал кто-то тонким голосом.

– Но это невозможно! Он сорвался со скалы, я собственными глазами видел!

– Должно быть, у него могущественный ангел-хранитель. Хотя возможно, что просто сама смерть испугалась палача.

В отличие от двух других, этот голос принадлежал взрослому мужчине. Куизль моргнул, солнце светило прямо в глаза, и разглядеть что-либо было трудно. Но он по-прежнему все видел как во сне. Вокруг собрались карлики, поливали ему лицо, тянули за одежду.

– Чертовы коротышки! – прорычал он. – У меня нет алмазов, я…

Но тут взгляд его прояснился, и палач понял, что вокруг него не карлики, а дети. Много детей, больше дюжины! Среди них была и Йозеффа, ее поддерживал Йосси. Рядом стоял Максль и другие ребята из пещеры.

– Я же сказал вам, чтобы вы возвращались к родителям! – глухо проворчал Куизль. – Чертовы негодники, даже палача не слушают…

– Вам повезло, что они не отправились в долину, а присмотрели за вами! – вновь раздался низкий голос, который показался Куизлю знакомым. – Иначе скоро вы стали бы кормом для стервятников. Вам срочно нужен цирюльник.

Куизль с трудом повернул голову – и замер.

– Черт возьми, Ксавер! – прохрипел он. – Я повсюду тебя разыскивал!

Молодой резчик усмехнулся. Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на палача, лежащего на лугу. Его рыжие волосы огнем переливались на солнце.

– Ну а вышло так, что я сам вас разыскал, – произнес Ксавер насмешливо. – Вам повезло, что я оказался у заброшенных рудников в поисках укрытия. Дети рассказали мне, что вы лежите тут. – Он подмигнул Куизлю: – И я решил, что надо бы повидаться со своим палачом. Последняя наша встреча была не самой приятной.

– Ты… ты знал о рудниках? – спросил Якоб в смятении.

Ксавер пожал плечами:

– Разумеется, я знал о старых рудниках, о них еще многие из местных помнят. Но я понятия не имел, что учитель вместе с Ханнесом до сих пор искали там золото и серебро. Ребята все мне рассказали.

– Ханнес… где?.. – спросил палач слабым голосом.

– Лежит у подножия, как поломанная кукла. Глаза выпучены от ужаса. Уж не знаю, что он такого увидел перед смертью, но явно ничего хорошего.

– Черного… карлика… – пробормотал Якоб. – Вот кого…

Ксавер взглянул на него с удивлением:

– Кого?

Но палач лишь мотнул головой, что отозвалось в нем новой волной боли.

– А, черт… забудь. Но хорошо, что ты здесь. Теперь не придется разыскивать тебя. Поэтому слушай… – Куизль попытался подняться. – Ксавер Айрль, ты схвачен по подозрению…

Палач застонал и вновь упал на спину. Мелкие камешки впились в открытые раны, в глазах на краткий миг потемнело.

– Хм, честно говоря, я не думаю, что вы в состоянии кого-либо схватить, – ответил Ксавер. – Даже кролика. Иначе я бы не стал ждать, пока вы придете в себя. – Он улыбнулся, показав белые зубы. – Но все равно вы заблуждаетесь. Я не тот, кто вам нужен. По крайней мере, я никого не убивал. Если и можно в чем-то меня обвинить, то лишь в браконьерстве… – Резчик наклонился к самому уху Куизля: – Хочу посвятить вас в одну маленькую тайну. Я повстречал старого углежога, который в последнее время тайком носил мне хлеб с сыром. Он побывал в долине и рассказал мне, что там произошло прошлой ночью. Проклятых контрабандистов разоблачили, судья Ригер переправлен в Шонгау. Справедливость наконец восторжествует, а это значит, что вам больше не нужно меня разыскивать. Моя миссия выполнена.

– Контрабандисты?.. – Куизль снова попытался подняться, но и теперь упал. – Черт подери! – выругался он. – Я… я-то догадывался, что пара глупых историй здесь ни при чем, но…

Палач попытался сосредоточиться, но у него лишь сильнее разболелась голова. Тело стонало, словно все кости были сломаны.

– Вам бы и впрямь лежать спокойно, – поучительно произнес Йосси, стоявший подле Ксавера. – Вы серьезно ранены.

– Дожили… Теперь ребенок будет указывать мне, что делать! – проворчал Куизль.

Тем не менее он послушно улегся на спину – боль была просто нестерпимой. Ребята проворно сняли с него разодранную рубаху и вымыли его ледяной водой. Палач лишь постанывал и не сопротивлялся.

– Давайте вы не будете задавать вопросов, а просто послушаете? – предложил Ксавер. – Я расскажу вам, что произошло, а ребята в это время промоют раны.

Куизль молча кивнул, и молодой резчик стал рассказывать. Он рассказал о контрабандистах под предводительством судьи Йоханнеса Ригера и Франца Вюрмзеера, о тайных знаках и черных всадниках. Упомянул также, что во всем этом была замешана половина местных жителей. Потом в двух словах рассказал о том, что произошло на Жертвенном холме прошлой ночью.

– Сейчас в долине заправляет секретарь из Шонгау, – закончил Ксавер. – А с судьей Ригером вы, наверное, вскоре встретитесь на эшафоте. Только Вюрмзееру удалось сбежать, но всадники его разыщут. – Он удовлетворенно кивнул: – Я утолил жажду мести.

– То есть ты давно знал об этих преступлениях? – спросил Куизль, пока дети вытирали ему кровь свежесобранной пастушьей сумкой.

– Вся деревня об этом знала, но никто не возмущался. Все молчали и по-тихому получали свою долю… – Ксавер вдруг покраснел от злости. – Только мы с отцом выступали против. Отец говорил, что это не по-христиански. Что мы не вправе вырезать фигурки Христа и при этом наживаться незаконным путем. Когда он пригрозил рассказать обо всем аббату, нас разорили. Отец умер в нищете, а я покинул долину. Но поклялся отомстить!

– Ты вернулся и стал раздавать этих фарисеев, – закончил за него Якоб.

– Я хотел напомнить всем об их преступлении, чтобы они остановились! Старый цирюльник Ландес, Габлер, Вюрмзеер, Зайлер – почти весь Совет участвовал в контрабанде! Файстенмантель тоже знал об этом, но не вмешивался. Видимо, понимал, что рано или поздно навлечет на себя их гнев. Но и он должен был получить от меня фарисея, потому что всегда думал лишь о собственной выгоде. В отличие от своего сына Доминика. Тот был мечтателем. – Черты Ксавера разгладились. – В детстве мы проводили вместе много времени.

– Но почему ты молчал тогда на допросе? – спросил Куизль. – Ты ведь мог бы рассказать обо всем аббату!

– Вы забыли, что на допросе присутствовал и судья Ригер, один из главарей шайки. Стоило мне лишь обмолвиться, он обвинил бы меня во лжи и позаботился о том, чтобы меня прикончили поскорее. Поэтому он опровергал ваши доводы, когда вы сказали, что я неспроста забрался к Файстенмантелю. – Резчик улыбнулся: – Но потом произошло землетрясение, и мне удалось сбежать. Мне порой кажется, что оно стало божественным знаком.

– Не тебе одному, – пробормотал Куизль.

Ребята тем временем наскоро обработали его раны. Но Якоб все равно не мог встать самостоятельно. Левая нога, по всей видимости, была сломана. Ксавер окинул его задумчивым взглядом.

– Так вам в долину не вернуться, – покачал головой резчик. – А дети вас не поднимут… – Он вздохнул: – Похоже, что придется мне вас донести.

Куизль закашлялся, отметив при этом, что во рту недостает двух зубов.

– Ты… ты хочешь тащить на себе собственного палача?

– Не думаю, что вам доведется меня казнить. За что? За то, что я раздавал резные фигурки и подстрелил пару косуль? – Ксавер рассмеялся. – Вообще-то я хотел выждать еще пару дней, прежде чем вернуться. Но раз уж обстоятельства так сложились… – Он склонил голову набок, потом призывно махнул рукой: – Ну, давайте, взбирайтесь ко мне на спину.

– Ты позабыл, что я довольно тяжел, – заметил Куизль.

– А я довольно силен. Мы всегда можем остановиться и передохнуть.

Якоб неуверенно покачал головой. Но потом дети помогли ему подняться. Он сделал пару неуклюжих шагов, обхватил Ксавера за шею и повис у него на спине. Парень медленно выпрямился, покачнулся и зашагал вниз по склону. Как два демонических существа, слитых в одно целое, палач и его бывшая жертва спускались к залитой солнцем долине.