Иная реальность - Иван Катавасов

   Сам Кирилл, его двойник и Леон намеревались скрытно проникнуть в лагерь противника с запада. Частокол и камеры слежения для них не представляли проблемы в боевом режиме. А сейсмодатчики на подходе к частоколу они собирались преодолевать, не спускаясь на землю, по деревьям, так как лес по периметру не был вырублен и доходил до самого трехметрового забора.

   Лес -- наше богатство. Берегите природу, мать вашу! Экологи-какологи под красным знаменем. Ура-ура. Всем хорошо: им и нам. Работаем.

   Первого красногвардейца, зевавшего на крылечке отрядного теремка номер один, Кирилл снял собственноручно. Дальше внутри здания работали эффектор с Леоном. Троих сделали бесшумно и сразу. Четвертый сцепился с двойником и подставил шею под клыки Леона.

   Сигнализация, лестница, сейфовая дверь. Тамбур. Камера, зараза. Командный пункт. Были дежурные и нет их. Пять дверей. Эффектор на позиции. Еще лестница. Второй уровень. Север, юг, восток! Пошли, родные! А здесь в подземелье почему-то ни души. Ни прекрасных порывов. Тревогу-то обязаны были поднять, если в лагере тарарам с трех концов. Глухо, как в танке. Ни живых, ни мертвых.

   -- Леон, есть тут кто аль нет никого?

   -- Только активированная электроника. Живых не чувствую. В холле за дверью налево -- два мертвых тела. Направо еще одно.

   -- Проверяем. Пока из коридора.

   Движение за третьей дверью Кирилл уловить-то успел, но не убрать эффектора из западни. От выстрела из одноразового гранатомета прямо в бронежилет двойник вылетел в холл и проломил своим телом дверь напротив. Но пулемета из рук не выпустил и продолжал поливать огнем противника, невидимого Кириллу и Леону.

   -- Леон, прикроешь меня от двери слева, там еще какой-то электрический говноед.

   В правую дверь, откуда эффектора дырявили из автомата Калашникова, Кирилл зашвырнул две эфки. Еще до двойного взрыва из двери слева метнулся второй человекообразный механизм с гранатометом, но выстрелить не успел, получив от Леона прямо в гуманоидную морду полный заряд скорчера.

   Влипли. Два тотальных киборга. Вот, дерьмо! И живучие же, гады! Жаль, но процессоры и память придется крушить всем в подряд.

   -- !Hasta la vista, Leon! Ты обновил свои файлы перед боем, бэйби?

   -- До свиданья, Кирилл. Мой баланс всегда в ажуре. Я тебя люблю, хозяин, и мы...

   Додумать последнюю мысль у верного боевого пса не получилось -- Кирилл активировал импульсный электромагнитный деструктор.

   Сейчас мы скажем всем: ша! Даю разряд, еще разряд, мы вас теряем... Как бы не так! Дерьмо и еще раз дерьмо!

   Мощности деструктора, сконструированного Виртой после знакомства с процессором, извлеченным из тела Натальи, к сожалению, не хватило, и двух покрытых синтетической плотью евграфовских телохранителей-киборгов он методично и до упора дезактивировал ломом, снятым с пожарного щита. Когда два железных идиота, охранявших только что живое, а ныне умерщвленное, очевидно ими же, еще теплое тело Кима Евграфова, наконец перестали дергать гидравлическими приводами, Кирилл бегло обыскал подземные апартаменты усопшего партийного мафиозо.

   Здесь тебе, Ким Маратович, не Мавзолей -- долго не пролежишь. Кто сказал, что труп врага хорошо пахнет? Наверняка тот, кто бальзамирует тела вождей. Хватит резонерствовать, милостивый государь! Теперь в реанимацию.

   Кирилл бережно взял недвижимого Леона на руки и поднялся на поверхность. Наверху уже все стихло. По-прежнему моросил дождь, но заострившееся лицо Кирилла под пластиковым забралом стальной полусферы, обтянутой маскировочной сеткой оставалось совершенно сухим. Столь же сухо и резко он отдавал распоряжения:

   -- Василий, гони свою таратайку-двустволку ко входу в кремль. Подбросишь нас к вертушке. Живо, пацан! Вирта, летим домой. Верни мне Леона! Инга! Ты у меня бугор в зоне. Жмуров обработать хладагентом и в овощехранилище. Полный обыск всего и всех. И чтоб к утру у меня был образцовый лагерный порядок. Не справишься -- навечно в памяти народной останешься девушкой с веслом и горном вон на той аллее пионеров-героев.

   * * *

   На рассвете десятого августа Кирилл и его верный боевой пес Леон вступили в бой с отступавшими в беспорядке на северо-восток разрозненными остатками ментовских бандформирований, но еще в царскосельском блокгаузе командир распорядился:

   -- Вирта! А летунам вертушку ты, мать моя, возверни. Им еще воевать надо. Буди их там, дико извиняясь. Скажи, девушкам полетать была охота. Знаю, у тебя получится. Нам с армейцами ссориться никак не с руки.

   Перед отъездом на юго-восточный фронт отец-командир не забыл также глянуть он-лайн, что происходит в глубоком северном тылу, где его спецкоманда закреплялась на захваченной территории противника, ставшей теперь новыми землями Кирилла Дербанова. Иначе и быть не могло. По праву наследования. От проигравшего властителя к властителю победившему.

   Король умер. Да здравствует король! Вот не было печали! Евграф, паскуда вечноживая, и после смерти напакостил. Всю жизнь мечтал вождем стать по его милости.

   Покойный Ким Маратович Евграфов, коего Кирилл поминал после смерти добрым проникновенным словом, был в самом деле единоличным вождем, коллегиальности не признавал и проповедовал культ своей партийной личности; следовательно, в силу паханско-шестерочного уставного принципа демократического централизма, а также по неписаным законам города и окрестностей сеньориальные, они же суверенные права Кима Евграфова переходили по наследству к Кириллу Дербанову. В одночасье становиться крестным отцом политических и экономических угодий покойного партийного бонзы Кириллу отнюдь не хотелось, но пришлось.

   Шеф Дербан, мать твою за ногу! Лидер прогрессивного человечества и отечества со всеми сопутствующими обязанностями. Ох, долги наши!

   К примеру, триумвиры-восточники традиции весьма почитали, неписаные законы чтили и уже связались с Ингой, настоятельно, но ненавязчиво интересуясь, когда же босс Дербан заплатит контрибуцию за своего предшественника. Или им следует временно аннексировать крахмальный завод и авторынок в счет уплаты долга?

   -- Ишь, губу-то раскатали. А ху-ху не хо-хо? И про совет да любовь уж и помина нет. У, скупердяи настырные!

   -- Вирта, заплати, пожалуйста, восточным недоноскам, сколько они там выставили, -- уже по дороге на фронт попросил Кирилл своего свежеиспеченного финансового советника.

   -- Как скажешь, мой дорогой. Но мы могли бы этих восточников поиметь точно так же, как еврографьев. И люди у нас теперь найдутся, и штыки...

   -- Нетушки! Не то мы потом будем с тобой вдвоем дальние подходы вокруг атомной станции охранять. И от террористов-экологистов на пару отбиваться спина к спине.

   -- А Леон, Инга, Игорь, Васька?

   -- Пять с половиной бойцов маловато будет таки для тридцатикилометровой зоны безопасности, мать моя. Плати без разговоров. Мне с соседями надо жить в любви и согласии.

   -- И за Северный авторынок любовью за любовь?

   -- Торг уместен. Можешь сказать, мол, "Автокон" изначально Хатежину обещан.

   -- Неужто отдашь?

   -- Посмотрим на его поведение. За ним и так крупный должок за Наталью.

   -- Фи, сударь, какой вы меркантилист, право. Хотя за давешнюю авантюру Евграфа Хатежину тоже надо заплатить.

   -- Ништяк, свои люди -- сочтемся. Мы там тоже воевали. Как у нас Наталья? Весела ли? Не грустит часом?

   -- Спит твоя неизменная Наталья. На часы посмотри, бестолочь. Ой, прости, любимый. Я не хотела тебя обидеть.

   -- Без проблем. Наталье привет, как проснется.

   -- Сам ее разбудишь, когда вернешься. А я к восточникам. Инге без меня с ними не совладать. Потом на нашу северную базу. Там работы невпроворот. И киберы эти противные. Вскрытие много чего покажет.

   * * *

   Вирта и Кирилл полностью избавили Наталью Хатежину от кибернетической начинки в ночь с седьмого на восьмое августа. Операция проходила под общим наркозом и продолжалась более пяти часов. Работала, естественно, Вирта. А Кирилл с эффектором-двойнком ей ассистировали. Помимо спинного мозга и всего позвоночного столба пациентке пришлось регенерировать большую часть скелетных мышц, а также кое-где уже начинавшие атрофироваться поперечно-полосатые мышцы верхних и нижних конечностей. Регенерации, кроме того, подверглись и несколько участков кожного покрова.

   Вирта вошла во вкус имиджмейкерства и боди-дизайна, вспомнила о своей крутой работе над телом Инги и предложила слегка увеличить Наталье грудь, добавить немного плоти на лобок и округлить половые губы. Но Кирилл ей этого не позволил, сославшись на отсутствие согласия пациентки и ее близких родственников на столь решительное косметологическое вмешательство. Заснув, таким образом, во вторник вечером в спальне для гостей, Наталья там же проснулась ближе к полудню в среду в собственном неизменном теле без искусственных добавок и вроде бы без косметических правок. Удивилась, как же долго она спала. Но чувствовала она себя и в самом деле неважно, поэтому Вирта ей прописала общеукрепляющие средства и постельный режим до четверга. На следующий день легкое недомогание прошло, и к девяти утра в четверг Наталья Хатежина была вновь весела и здорова. Но после легкого завтрака под ласковым и внимательным взглядом Вирты ей опять захотелось немножко поспать.