Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов (сборник) - Виктор Каннинг

Бланш улыбнулась:

– Теперь уже простил, я уверена. Вы когда-нибудь обсуждали с ним данную тему?

– Нет. Однажды я сделала попытку, но Шолто дал мне понять, что от него я ничего не узнаю.

– А его друзья в Нортумберленде? Им что-нибудь известно?

– Только одна женщина из той семьи до сих пор жива. Недавно я навестила ее и затронула этот вопрос. Но она ничего не знает. Гарриэт поместили в родильное отделение местной больницы под видом замужней женщины. А когда младенец появился на свет, Шолто и акушерка через два дня забрали его и куда-то увезли. Жестоко по отношению к Гарриэт, но Шолто решился на такой шаг. Ни о каком сопротивлении со стороны Гарриэт и речи не возникало. Ей не хватило бы характера – так уж она была устроена. Вот и подумайте, что сделал бы частный детектив, не имея отправной точки для начала поисков… По крайней мере…

– Вы хотели сказать, по крайней мере в материальном, физически существующем мире. Вот почему приехали сюда и все рассказали.

– Да.

– Но вы пока не верите, что подобное возможно осуществить?

После некоторого колебания мисс Рейнберд ответила:

– Трудно преодолевать предрассудки, с которыми прожила жизнь. Но если это можно сделать без огласки, то я готова попробовать. – Она улыбнулась. – Я ведь не получаю удовольствия от того, что Гарриэт постоянно является мне во снах, мадам Бланш. Я хочу спать спокойно. Если ребенок – то есть теперь уже взрослый мужчина – может быть найден, я приму его и отдам ему должное. При том условии, что он не окажется существом нестерпимым.

– Что ж, – Бланш встала, – тогда нам лучше сразу взяться за дело. Давайте послушаем, что думает обо всем этом Генри.

Заметив изумление на лице мисс Рейнберд, Бланш мягко дотронулась до ее плеча:

– Вам пора бы привыкнуть к моему отношению к подобным вещам, мисс Рейнберд. Для меня они – часть жизни. Дар, которым я наделена, кажется вам чудесным, странным, даже пугающим. Но, уверяю вас, в нем нет ничего необычного. Каждый человек обладает способностью выйти за пределы своего тела и проникнуть в иной мир. Но лишь немногие умеют пользоваться им, потому что для этого необходимы убежденность и вера. Генри так же реален, как я и вы, сидящая сейчас в кресле. Мы разговариваем с Генри как обычные люди, шутим, смеемся, спорим. И нам нужно сейчас немного поболтать с ним, узнать его мнение. Он присутствует здесь.

Подавив внезапное желание оглядеть каждый угол комнаты, мисс Рейнберд произнесла:

– Но почему вы в этом уверены?

Бланш улыбнулась и отбросила прядь длинных волос с плеча.

– Я чувствую его запах, мисс Рейнберд. – Она усмехнулась. – Только не надо удивленно смотреть на меня. Если бы вас посадили в комнату с завязанными глазами и с затычками в ушах, а туда вошла сильно надушенная женщина, вы бы сразу поняли, что в помещении есть кто-то еще. Иногда я ощущаю вибрации эфира, создаваемые Генри, своим особым зрением я вижу его ауру, улавливаю исходящий от него аромат. А у него свой, ни на кого не похожий запах – смесь вереска и пряного древесного дыма. Мужественный и явно привнесенный извне. – Бланш подошла к окну, но задернула не штору, а только тюль. – Я сделала это, – объяснила она, – потому что комната просматривается с противоположной стороны улицы. Нам нужно не затемнение, а изоляция от посторонних глаз. Однажды… Когда у меня будет достаточно денег, я возведу подходящее место для отправления культа и помощи людям. Храм свободного общения, где будет происходить постоянный обмен взаимной любовью, пониманием и советами между нашим миром и тем, что остается для большинства невидимым и непостижимым.

Поддавшись порыву, мисс Рейнберд воскликнула:

– Мадам Бланш, вы необыкновенная женщина!

Бланш покачала головой:

– Вовсе нет. Это вы необыкновенная женщина, мисс Рейнберд. А я самая заурядная, которая научилась пользоваться Даром Господним. И вы тоже получили такой подарок, как и все люди, но только они почему-то не заметили его на самом дне своего рождественского носка, отвлеченные и обрадованные тем, что показалось им более ценными и блестящими презентами. А теперь давайте повторим уже проделанное нами прежде. Вы будете спокойно и расслабленно сидеть на своем месте, и мы проверим, есть ли что нам сказать у старины Генри. Остается только надеяться, что у него сегодня не слишком поэтичное настроение.

Мисс Рейнберд откинулась в кресле. «На сей раз я полностью расслаблена», – убеждала она себя. Сделан новый важный шаг, принято ответственное решение. Хотя мисс Рейнберд не до конца верила в происходившее. В ее планы не входил полный отказ от здравого смысла, но она не могла не признать, что тайная сила и глубокое понимание сути вещей, исходившие от мадам Бланш, есть нечто, с чем она столкнулась впервые в жизни. Можно было даже ощутить своего рода блаженство, отказавшись от постоянного самоконтроля… Отдавшись под власть воли другого человека.

Она видела, как мадам Бланш тоже откинулась на спинку кресла с закрытыми глазами. На мгновение она кончиками пальцев провела по бусинам у себя на шее, но потом ее руки опустились. Она взялась за концы шарфа и держалась за них. Дышала очень глубоко, грудь и плечи вздымались и опадали при каждом вдохе и выдохе. Вскоре дыхание стало спокойнее и наконец сделалось почти незаметным. Мадам Бланш сидела как восковая фигура, но мышцы на лице так обмякли, что у нее приоткрылся рот, и мисс Рейнберд заметила слюну в уголках ее губ.

Внезапно мадам Бланш громко окликнула:

– Генри?

Наступило молчание, после чего она произнесла раздраженно:

– Генри! Не надо так поступать со мной! Не смей! Здесь присутствует человек, нуждающийся в помощи. Тебе известно, кто он.

Снова воцарилась тишина, а потом она начала говорить, явно поддерживая диалог с кем-то, чьих ответов слышно не было:

– Да-да, понимаю… Изображения? Но слова были бы уместнее… Да, понимаю. Они должны приготовиться… Есть трудности, которые нужно преодолеть… Да, вижу отчетливо. Молодые женщина и мужчина на берегу реки… Женщина – блондинка, держит в руке шляпку… Соломенную шляпку. А мужчина в военном мундире. Да, я вижу мальчика… Боже мой, Генри, какой он растрепанный и неряшливый! – Бланш рассмеялась. – Впрочем, как все мальчишки. Что у него на запястье, Генри? Не могу разглядеть, что это… Ох, Генри, это как рассматривать старый альбом с семейными снимками, когда никто не может тебе ничего объяснить. И эти фото… Некоторые изображения я почти не различаю. А вот это здорово! Мне нравится. Малыш на руках у женщины. Она кажется счастливой, и младенец улыбается. Гарриэт? Нет, на нее не похоже… Вряд ли это она. У Гарриэт были светлые волосы… О нет!

На лице Бланш отразилось разочарование.

– Почему ты так странно себя ведешь сегодня, Генри? Пожалуйста, постарайся. Она очень хочет знать, что случилось с ребенком. Где он сейчас? Тебе нужно подвести их поближе… Спроси у них… Почему? Ладно, если не можешь, то я не собираюсь давить на тебя. Но пусть даже они не идут на контакт, ты все равно должен хоть что-нибудь знать… Он счастлив сейчас? Ах, так все-таки счастлив… Женат?

Внезапно она грустно вздохнула.

– Подобное пережили многие люди. Но ты мог сказать мне сразу, а не листать перед глазами все эти фотографии… Да, разумеется, она тоже поймет… – И голос мадам Бланш постепенно затих на сонной, но мелодичной ноте.

Мисс Рейнберд наблюдала за ней. Мадам Бланш теперь полулежала в кресле и дышала ровно, как во сне. Через несколько секунд глаза открылись, а потом, дернувшись всем телом, она пришла в себя и взглянула на мисс Рейнберд с ослепительной улыбкой.

– Что поделаешь, такое порой случается! – воскликнула она. – Я застала Генри в неудачный для него день. – Мадам Бланш встала и подошла к столику. – Не знаю, как вам, мисс Рейнберд, а мне нужно что-то успокоительное. Налить вам?

Та кивнула и молча смотрела, как Бланш наливает им по бокалу хереса.

– Я ничего не поняла. Что произошло?

Бланш подала ей бокал с напитком.

– Так бывает, когда возникают помехи на телефонной линии. Генри всегда ведет себя по-джентльменски в таких случаях, берет вину на себя. Хотя виновата я.

– Но на сей раз вы помните, что было?

– Да, конечно. Сейчас я все помню.

– Тогда, может, объясните ситуацию?

– Постараюсь, но не всегда и не все этому верят. Главное здесь то… Даже не знаю, как лучше выразиться. Понимаете, люди, оказавшиеся там, еще не достигли финальной стадии своего окончательного состояния. В их существовании все подвижно, нет постоянства и статики. Они непрерывно развиваются. И потребуется много времени, прежде чем к ним придет полное понимание великой мистерии. Они обладают властью, но не абсолютной и не всеобъемлющей. Так бывает поначалу со всеми. Вот что дает основание многим людям научного склада ума и откровенным скептикам с иронией вопрошать, почему во время спиритических сеансов сообщения, приходящие с той стороны, не содержат точных ответов на вопросы о жизни и смерти, которые им задают. А объяснение простое. Большинство из тех, кто покинул нас давно, еще не овладели полнотой знания об этом. Согласитесь, многие из живущих в этом мире не в состоянии объяснить с точки зрения техники, как работает радар или обычный телевизор. Так же обстоит дело и в ином мире. Покинувшие нас близкие люди подвержены влиянию окружающей их обстановки и сменам настроений. Поэтому и общение сегодня оставляло желать лучшего. Брат и сестра тесно ассоциируют вас с Рид-Кортом. Увидев вас здесь, они ощутили отчуждение и удалились. Думаю, в будущем мне лучше все-таки приезжать к вам.