Когда нельзя отступить - Тюрин Иванович

"Мы в ловушке. И вина целиком моя. Один шанс из ста, что удастся прорваться. Но когда они поймут, что нас всего двое, вообще никаких шансов не останется".

Я прокручивал все это в голове, а руки, привычными уже движениями, меняли батарею в излучателе. После того как батарея стала на место, я уже все решил для себя: или сейчас, или никогда. Обведя взглядом, ненадежные прозрачные стенки купола, напряженное тело Крона, прячущегося за стойкой, я только утвердился в своей мысли. Внезапно раздавшееся шипение излучателя, а затем яркая вспышка ударившая в панель терминала, дало понять, что время раздумий кончилось. Сравнение с загнанной в угол крысы, конечно, не делало мне чести, но именно оно подтолкнуло меня к безумному поступку. В том, что происходило далее, рассудок не принимал участия, его заменила хорошо отлаженная программа, весь смысл которой заключался в одном: убить – чтобы выжить. Вскочив на ноги, и держа в обеих руках по излучателю, я вскочил на ноги и прыгнул к выходу. Моя безумная выходка плюс удача, в виде мощного, проскрежетавшего, как гром, звука, ударившего в мертвой тишине в тот момент, когда я в прыжке пересекал порог, помогли сохранить мне жизнь в почти безвыходной ситуации. Еще на лету я успел засечь двух солдат, взявших меня на прицел, когда с высоты рухнула высоко поднятая клешня робота, впечатавшись со всего размаха в стоящий под ней контейнер. Грохот заставил их вздрогнуть, сбиться с прицела, тем самым, дав мне шанс. Серебристые нити, опалив жаром, прошли рядом. Ответ не заставил себя ждать. Уже катясь по земле, я разрядил игольник и бластер в ближайшего ко мне солдата, затянутого в черный комбинезон. И здесь удача оказалась на моей стороне. "Черный" рухнул как подрубленный. Распластавшись на мозаичном полу, я выставил излучатели в направлении оставшегося противника, готовый драться насмерть за свою жизнь. Но к моему облегчению и удивлению, враг бежал с поля боя. Вперед! Уйти с открытого пространства, спрятаться, раствориться в этом сумасшедшем лабиринте! Сжигая остатки адреналина, я метнулся в ближайший проем между контейнерами, где и замер, прислушиваясь. Сердце молотом билось в грудную клетку, но голова, на удивление, мыслила легко и ясно.

"Получилось! Теперь мочить этих гадов! Одного за другим. Или мы, или они".

Я шел, даже шел – не то слово, крался, стелился над полом, перетекая из одной точки пространства в другую, но застать врасплох врага мне так и не удалось, "черный" тоже оказался не лыком шит. Только я посчитал, что приближаюсь к месту его приблизительного местонахождения, как на меня кто-то прыгнул сзади. Звериным чутьем, в последний момент, почувствовав его присутствие за спиной, я отпрянул в сторону. Рука с оружием, которым он пытался оглушить меня, прошла над моим плечом. Левой рукой, схватившись за рукав его комбинезона, тем самым, зафиксировав тело бойца, одновременно мощным и резким ударом правого кулака, с зажатым в нем излучателем, я ударил того между ног. Стон, вырвавшийся из-под шлема и мгновенная обмявшая рука на моем плече, подсказали мне, что удар достиг цели. Резко отбросив его руку, крутнувшись на месте, в упор прошил разрядом, скорчившегося от боли, солдата. Стон, тянувшийся на одной высокой ноте, резко замолк. Подхватив его оружие, и не теряя больше ни секунды, тут же понесся зигзагами между контейнерами, стараясь сбить с толку возможных преследователей. Потом резко остановился, вслушиваясь, пытаясь вычислить подозрительные звуки вокруг себя. Но вокруг было тихо. Почему солдат при нападении не воспользовался своим оружием, я узнал, наскоро изучив его. Оказалось, что это был не излучатель, а оружие иного плана. Звуковой пистолет, который посредством направленного акустического удара оглушает и дезориентирует противника. Отбросив его за ненадобностью, я продолжил свой извилистый путь среди ящиков. Сейчас я не просто шел, а старался уловить колебание воздуха, еле заметную дрожь от пола, малейший шорох, который укажет мне на затаившегося врага, пока не услышал характерное шипение излучателей в той стороне, где скрывался Корн. Эти звуки подстегнули меня не хуже чем старого ветерана звуки боевой трубы, заставив отбросить излишнюю осторожность и ускорить движение. Уже на подходе я вдруг неожиданно наткнулся на труп "черного" солдата. Это могло означать только одно: "соседи" взялись за оружие. Хорошо бы еще знать: кто мы для них – друзья или враги? Но мысль осталась незаконченной, так как я приблизился к последнему ряду контейнеров, своеобразной границе перед открытым пространством. Скользнув ужом между двумя ящиками, замер, пытаясь понять, что только что сейчас произошло. Так как к этому моменту бой закончился и в прямой видимости я не обнаружил ни одного из "черных". Правда, это ни о чем не говорило. Противник в это время мог прятаться по другую сторону контейнера, за которым притаился ты. Но следы схватки были видны невооруженным взглядом. В трех метрах от входа "операторской" валялся еще один труп "черного".

"Молоток, Крон! Держится! Еще одного положил. Если я правильно посчитал, то долж-но остаться четверо или пятеро "черных". Но были еще крики. Правда, неизвестно кто кричал: эти или неизвестные. Интересно, кто…".

Протяжный стон, раздавшийся со стороны купола "операторской", мгновенно оборвал мои мысли. Я осторожно выглянул, вслушиваясь. Мысли лихорадочно заметались: – Крон? Или тот "черный"? Перед входом".

Вновь раздался стон, глухой и протяжный. Стонал явно не солдат. В одну секунду меня облило холодным потом.

– Крон!! – с силой крикнул я. – Отзовись! Это я, Влад!

Ответом мне была тишина. Черная и вязкая, она давила на мой мозг не хуже страха.

"Теперь терять мне больше нечего. Все знают, где я нахожусь. И что?! Снова бегать между ящиками? А если он умирает? – мысли заметались. – Ведь ты без Крона ничто! Он твой выход отсюда! И так, и так – смерть! Давай! Ну!".

Взвинтив себя подобным образом, я вскочил на ноги и рванулся с места. Ринулся к этому куполу – операторской, как на врага. Наверно, во мне, за эти несколько часов бесшумной войны в подземелье, не имеющей ни линии фронта, ни тыла, что-то перегорело. Какие-нибудь предохранители, отвечающие за самосохранение, потому что я даже не петлял, а бежал по прямой линии. "Черный", стороживший ловушку, видно не рассчитывал на подобную наглость, поэтому несколько запоздал с выстрелом. Уже на полпути, словно что-то почувствовав, я рванул в бок. В этот момент мимо меня прошил воздух энергетический импульс. Я продолжал бежать, а сам чувствовал каждой клеточкой своего тела, как в мою спину вонзается огненная игла. Вот сейчас… Сейчас! Отчаянный прыжок перенес меня через порог и со всего размаха бросил на пол. Несмотря на боль, пронзившую тело при ударе, я извернулся как змея и выбросил вперед руки с зажатыми в них излучателями, готовый как можно дороже продать свою жизнь. Но стрелять было не в кого. Некоторое время тупо смотрел из неудобного положения на два свежих трупа "черных" солдат, раскинувшихся нелепыми куклами на плитках. Сел. Осмотрелся. Радости не было, только тупая усталость.

"Значит, друзья…, – но начавшую формироваться мысль, перебил протяжный стон. Вскочив на ноги, я бросился к террянину. Крон сидел на полу, прислонившись спиной к стойке одного из трех пультов управления. На боку серого комбинезона расползлось большое черно-красное пятно. Его запрокинутая голова, серое безжизненное лицо и прерывистое дыхание говорили о том, что он очень плох. Не теряя времени, опустился перед ним на колени, прощупал пульс. Тот был нитевидный, слабовыраженный. Но и этого хватило, что-бы во мне возродилась надежда. Найдя взглядом свой рюкзак, я подтянул его к себе, став лихорадочно в нем рыться, ища аптечку – анализатор. Найдя, тут же закатал ему рукав, приложив анализатор к руке. Почувствовав легкое гудение прибора, отнял руку. Аптечка осталась висеть на руке Крона, присосавшись, как гигантская пиявка. Она представляла собой электронный вариант скорой помощи, способный определить причину, сформировать курс лечения и на первых порах поддержать на уровне состояние больного. К сожалению, их действие было одноразовым, поэтому на каждого приходилось по пять аптечек. Я знал, что анализатор сейчас вводит в организм Крона необходимые препараты для поддержания жизни, но насколько они окажутся эффективными, этого знать не мог. Умрет или не умрет?

Не отводя глаз от анализатора, я застыл в ожидании ответа, от которого зависела моя жизнь. То, что анализатор продолжал работать, давало мне надежду, что еще не все потеряно. Осторожно поменял позу. Вытянул ноги. Попытался расслабиться, дать отдых телу, но разгоряченный мозг не дал мне этого сделать. В голове набатом звучал вопрос: как жить дальше, если Крона не станет. Время от времени я бросал взгляды на запрокинутое лицо Корна. Надежды становилось все меньше. И вдруг его глаза медленно открылись. Я замер, не сводя с него глаз.