Ярость огня - Розария Мунда

удержаться на ее спине со своей ношей, пока она отталкивалась от пола, рассекая крыльями воздух, чтобы поднять нас.

Мы приземлились на улице за периметром, где уже поджидали команды быстрого реагирования с насосами, водой и медиками. Я передала женщину и ребенка в руки санитаров, а затем снова взмыла в воздух, не дожидаясь ответа, живы они или мертвы.

Я занималась этим, не оглядываясь, а иначе вообще ничего не смогу сделать.

Кружащий над пожаром Пауэр вновь закричал:

– Ты в порядке?

– Я в порядке. Иди.

Мы с Аэлой остались парить над огнем, пока они с Итером скользнули внутрь, и к тому времени, когда снова наступила моя очередь, жар от огня высушил мои слезы. Мы продолжили сменять друг друга, то заходя в горящие здания, то вылетая из них, пока солнце и пожары не утихли.

– Энни, – сказал наконец Пауэр, – давай сделаем перерыв.

– Мы должны продолжать искать…

– Пожары утихли, они открывают бункеры. Тебе нужно поесть.

Мы подлетели к берегу реки, задыхаясь от пепла. В этой части города, недалеко от Фабричного района, река обычно была замусорена даже в пригожий день, а грязные берега были пустынны. Я сняла шлем и брызнула водой на лицо, пропитанной сажей. Позади нас от истлевающего пожарища в сумеречное небо вздымался дым. Я собиралась снова подняться в воздух, но, оказавшись на земле, вдруг обнаружила, что ноги меня не держат. Я рухнула прямо в грязь и, зажав голову коленями, разразилась рыданиями.

– Вот.

Пауэр сунул мне в руку полупустую флягу, и, даже не думая отказываться, я тут же осушила ее. Но не смогла остановить текущие по щекам слезы.

– Энни. Посмотри на меня. – Его ладонь сжала мое плечо так сильно, что я ощутила ее тяжесть. – Мы только что спасли людей.

Я провела ладонями по лицу.

Он был прав. Сегодня я не была тупицей. Не стреляла в протестующих и не отказывала в продовольственных карточках тем, кто хотел их получить. Я защищала свой народ.

В детстве я дала клятву, что всегда буду защищать его, искренне веря в это, и сегодня так и случилось.

Эта мысль была подобна прохладному ветерку, освежающему, как море, который успокаивал мое сердце, разум и душу. И хотя это могло показаться странным, но очень помогло мне подготовиться к тому, что поджидало меня дальше.

Перед нами приземлился Рок на своем грозовике с поднятым забрало, из-под которого выглядывало его посеревшее лицо.

– Энни, – говорил он. – Бункеры…

И тут его голос оборвался.

ЛИ

Мы не сразу поняли, что случилось.

После того как мы с Гриффом разделились на вершине Крепости, я так сосредоточился на своей цели, что даже когда мы с Кором стояли посреди пожарища и смотрели на улицы, я не понимал, что у меня перед глазами.

Мы находились в руинах Хаймаркета, в самом сердце догорающего пожара, на прогалине, где в углублении располагался вход в подземный комплекс, воздух в который поступал через щели в брусчатке. Общественный бункер. А вокруг нас – море неподвижного черного пепла, который то тут, то там образовывал фигуры, едва напоминающие… тела.

Тела лежали повсюду.

Даже сквозь воздушный фильтр моего шлема я чувствовал запах обугленной плоти.

Кора начала бить дрожь, и его ноги подкосились. Маурана, сидящая вместе с Пэллором на уцелевшей перекладине сигнальной вышки, фыркнула и затопала лапами по насесту:

– Почему они не…

Почему они не в безопасности, не живы, не закрыты внутри этого бункера? Я протолкнулся мимо Кора и спустился по наклонному входу к закрытой кованой двери.

Я ударил по ней молотком, и металл зазвенел, как от удара в барабан.

– Эвакуация, открывайте!

По ту сторону меня встретила лишь тишина. Позади меня Кор испустил шипящий вздох:

– Ли, это железные.

Я обернулся:

– Что?

– Мертвые… у них у всех железные браслеты.

Металлическая дверь заскрипела, когда внутри повернулся засов, а затем распахнулась. Я оказался лицом к лицу с несколькими членами городской стражи. Позади них стояли гражданские, лица которых были скрыты тенью. Кто-то внутри прошептал: «Это Ли сюр Пэллор!» Но вместо того чтобы отойти в сторону, чтобы освободить им выход, я протиснулся между стражниками и шагнул в темноту.

– Покажите свои браслеты. Все.

Все подняли запястья, на которых в тусклом свете достаточно ярко сверкали браслеты, чтобы я увидел: золото, бронза и, в случае городской стражи, серебро.

В бункере оставалось полно свободного места.

– На выход, – сказал я гражданским.

Они начали просачиваться мимо. Одна из женщин скользнула пальцами по моим доспехам, и я бросил на нее короткий взгляд прежде, чем узнал ее: миссис Саттер, мать Кора. Я был в ее доме сегодня утром. Он находился неподалеку, всего в нескольких кварталах отсюда, и она, должно быть, укрылась здесь со своей семьей: мужем, Грегом и Мериной. Бронзовая семья нашла спасение от огня… Но затем я понял, что Аны, принадлежащей к железному сословию, с ними не было.

Глаза миссис Саттер – дикие и налитые кровью, а ее взгляд перескакивал с меня на охранников. Мистер Саттер, стоящий рядом с ней, онемел от ужаса, а его невидящие глаза уставились в пустоту, пока он удерживал Грега за руку.

– Верни нам правосудие, Ли… – прошептала миссис Саттер.

Семья Саттеров прошла мимо меня, и я оглянулся на серебряных, в чьи обязанности входило наблюдение за этим бункером, на членов гарнизона городской стражи Хаймаркета, которые стояли на посту с момента моего появления. Кулаки были подняты в революционном приветствии, а руки лежали на рукоятках сабель.

Хорошо, что Пэллор остался снаружи, потому что, если бы моя ярость выплеснулась на него в этот момент, эти солдаты были бы мертвы.

– Кто главный?

Один из них выступил вперед; он был всего на несколько лет старше меня, а над его губой проглядывали редкие усы.

– Сэр.

– Почему железных не пустили в бункер?

Но прежде чем он успел ответить, снаружи раздался душераздирающий рев. Через открытую дверь, с площади снаружи. Разрывая тишину, он все нарастал и нарастал. Низкий, злобный и такой знакомый.

Потому что я держал того человека, который издавал тот же звук всего несколько недель назад.

Кор, выкрикивающий имя своей сестры так, словно хотел, чтобы небо разверзлось и ответило ему.

«Ана».

Охранник сглотнул, и пот выступил на его прыщавом лбу.

Его пальцы сжались вокруг рукояти сабли.

– Мы выполняли приказ.

ЭННИ

На берегу захламленной реки, стоя в грязи рядом с Пауэром, Рок втиснул железный браслет в мою ладонь. С него хлопьями слетал пепел. Он, рыдая, сделал доклад, пухлыми ладонями закрывая лицо и дергая за