Мичман Изи - Фредерик Марриет

Джек задумался, Гаскойн продолжал:

— Кроме того, прошу тебя, Джек, сделай мне личное одолжение. Ты меня очень обяжешь, если уважишь мою просьбу.

— Это будет величайшая милость, которую я когда-либо оказывал, — сказал Джек, начиная сдаваться. — Ты будешь обязан мне по гроб жизни!

— А я надеюсь, что дон Сильвио будет обязан мне гробом в конце своей жизни, — ответил Гаскойн.

У моряков есть обычай: отправляясь за призом, ещё до того, как прозвучит первый выстрел, они заранее рассчитывают, какую долю призовых денег они получат. Наши мичманы, по всей видимости, делали то же самое — делили шкуру неубитого медведя.

Уступив Гаскойну, Джек отправился в гостиницу, где остановился дон Сильвио, и послав ему свою визитную карточку, поднялся со слугой наверх. Слуга открыл дверь в комнату и подал дону Сильвио карточку.

— Хорошо, — сказал дон Сильвио. — Ступайте и приведите его сюда.

Услышав эти слова, Джек не стал дожидаться, а вошёл в комнату, где он увидел, как хозяин поспешно убирает со стола оселок, на котором правил острый стилет. Сицилиец подошёл к Джеку, протягивая руку для дружеского рукопожатия, но Джек не принял протянутой руки, а сказал с вызывающим видом:

— Мы узнали вас, дон Сильвио. Я пришёл сюда, чтобы передать вам вызов на поединок от имени своего друга. Вы не заслуживаете его, но мы вынуждены потребовать у вас сатисфакции в связи с вашим повторным покушением на дона Рибьеру. Если вы не умрёте от руки моего друга, вы будете иметь дело со мной. В общем, считайте, дон Сильвио, что вам повезло, ибо лучше погибнуть от руки джентльмена, чем от руки палача.

Дон Сильвио смертельно побледнел. Его рука скользнула к груди, нащупывая стилет, но тот лежал на столе. Наконец он с трудом произнёс:

— Пусть будет по-вашему. Мы встретимся, когда и где вам будет угодно, но не ранее, чем через час.

Джек указал место поединка и вышел из комнаты. Затем они с Гаскойном поспешили в дом одного знакомого офицера и, вооружившись пистолетами, явились на место встречи незадолго до назначенного времени. Наступил срок дуэли, а дон Сильвио так и не появлялся.

— Он сбежал, — сказал Гаскойн. — Негодяй обманул нас.

Прошло ещё полчаса, а о противнике Гаскойна не было ни слуху ни духу. Вместо него к ним подошёл один из адъютантов губернатора — Аткинс.

— Черти его принесли, — прошептал Джек. — Не везёт нам, но, надеюсь, он нам не помешает.

— Джентльмены, — сказал Аткинс торжественно, снимая шляпу, — губернатор желает видеть вас у себя сию же минуту.

— Сейчас мы не можем явиться, — сказал Джек. — Мы будем там через полчаса.

— Нет, вы должны быть у губернатора через три минуты. Полученный мною приказ непреложен. И дабы исполнить его без промедления, я привёл с собой капрала с солдатами. Конечно, если вы отправитесь со мной по доброй воле, не стану прибегать к их помощи.

— Это проклятое насилие! — воскликнул Джек. — Разве нашего губернатора зовут «король Том»?

— Да, — ответил Аткинс, — и он правит здесь как «rey absoluto»[40], так что прошу вас подчиниться.

Джеку и Гаскойну ничего не оставалось, как последовать за адъютантом в губернаторский дом, где они нашли сэра Томаса на веранде, с которой открывался широкий вид на гавань и открытое море.

— Подойдите сюда, молодые люди, — сказал губернатор строгим тоном. — Вы видите в море вон то судно, которое только что вышло из гавани? На нём плывёт дон Сильвио, он возвращается на Сицилию в оковах и под стражей, чтобы предстать перед судом. А теперь запомните на всю жизнь, как «Отче наш», то, что я вам скажу: деритесь на дуэли, если уж нельзя избежать её, с порядочными людьми, но не с негодяями и убийцами. Поединок с негодяем марает честь мундира и наносит урон вашей собственной чести ничуть не меньше, чем отказ дать удовлетворение джентльмену. Теперь убирайтесь отсюда — я сердит на вас, и не показывайтесь мне на глаза до обеда!

ГЛАВА XXIX,

в которой наш герой продолжает свою службу и участвует в деле более важном, чем дуэль с доном Сильвио

Но прежде чем они встретились за обедом, из Тулона прибыл посыльный шлюп с депешами от главнокомандующего. Приказ, полученный капитаном Вилсоном, предписывал ему поторопиться с окончанием ремонта и отправиться в крейсерское плавание к берегам Корсики. По имеющимся сведениям, там находился русский фрегат, который нужно было захватить. Если у Корсики фрегата не окажется, то капитан должен постараться найти и преследовать его, где бы он ни был.

На борту «Авроры» поднялась суматоха. Капитан Вилсон, Джек и Гаскойн переселились из губернаторского дома на судно и трудились не покладая рук денно и нощно. На третий день «Аврора» была готова к плаванию и около полудня вышла из гавани Валлетты.

Спустя неделю «Аврора» достигла берегов Корсики. Здесь не было нужды посылать на топ-мачту вперёдсмотрящего, поскольку кто-нибудь из офицеров или мичманов постоянно торчал на мачте с утра до поздней ночи. Судно прочесало прибрежные воды до самой северной оконечности острова, так и не обнаружив предмета своих поисков и не получив сведений о его местонахождении.

Штили и лёгкие бризы задержали их на несколько дней, пока северный ветер не позволил им обогнуть мыс и побежать к югу вдоль восточного берега острова. Наступил восемнадцатый день после отплытия фрегата из Мальты, когда вдруг впереди увидели большой корабль. Команда в это время сидела за завтраком.

— Фрегат, капитан Вилсон, вне всякого сомнения! — доложил капеллан Хокинс, спустившись с мачты, куда его погнала беспокойная натура.

— Каким курсом он идёт?

— Тем же, что и мы.

«Аврора» подняла все паруса, какие только было возможно, но к тому времени, когда команду свистали к обеду, «Аврора» сократила расстояние до преследуемого судна всего на две мили.

— Преследование будет долгим: оба судна идут в кильватер, а такая погоня всегда затягивается, — сказал Мартин Гаскойну.

— Думаю, что так оно и будет, но ещё больше я опасаюсь, что фрегат исчезнет.

— Не исключена и такая возможность, — подтвердил помощник штурмана.

— Тоже мне утешитель нашёлся, Мартин. Так ты считаешь, что мы не захватим приза? — спросил Гаскойн.

— Тут бабушка ещё надвое сказала: во-первых, мы можем и не догнать корабль, во-вторых, если мы и догоним его, то может оказаться, что это не тот корабль, который мы ищем.

— Ты говоришь так, как будто тебе всё равно!

— Ничего подобного! На нашем корабле я самый старый из всех мичманов, которые сдали экзамен на чин лейтенанта, и захват фрегата даст мне возможность выдвинуться и получить повышение в чине, если только я останусь жив. Ну а если меня убьют, то оно мне уже не понадобится. У меня столько раз откладывалось повышение в чине, что я даже потерял надежду и не поверю до тех пор, пока приказ не будет в моих руках.