Рейтинговые книги
Читем онлайн Сборник Поход «Челюскина» - Коллектив авторов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 86 87 88 89 90 91 92 93 94 ... 230

Я себя помню с четырехлетнего возраста (я родился в 1890 году). Первое, что запало мне в память, — это пуск небольшой лодки в один из порогов сумской речки. Меня брал страх: вдруг лодка разобьется о камни? Но я смотрел во все глаза, так интересно мне было узнать, что будет с лодкой, когда она выйдет в тихое русло реки.

Осенью обыкновенно приходили телеграммы хозяев-парусников к своим женам: такого-то числа вышли в Сумский посад. Мы, дети, узнав о телеграммах, отправлялись собирать «на поветрие». Делалось это так: как только наступает вечер, идешь к дому хозяек, получивших телеграммы, с пожеланием попутного ветра парусникам их мужей. Хозяйки награждали нас орехами, конфетами, калачами…

Счастливые и удовлетворенные, мы забирались потом на колокольню и смотрели, какое судно подходит на бар. Мы по оснастке узнавали каждый корабль. Едва хозяин со своими матросами сходил на землю, как мы, ребятишки, уже поздравляли его с приездом. Хозяин здоровался с хозяйкой, со своими детишками, а потом нам, поздравившим его с приездом, раздавал серебряные монеты.

Зажав гривенник в кулак, я бежал в лавку покупать сладости…

Так шли годы. Вот мне стукнуло уже восемь лет. Пора итти в море. Отец мой был бедняком-тресколовом. У него было шестеро сыновей. Все они начали свою морскую карьеру с «зуйков» — поморских юнг, и все они теперь в Советской стране командуют судами.

Зуйками у нас называют чаек, кружащихся у рыболовных судов и поедающих внутренности трески, выбрасываемые в море во время пластования рыбы. Нас, мальчиков, потому называли зуйками, что нам, так же как и чайкам, кроме остатков улова, никакого вознаграждения не полагалось.

Восьмилетним мальчиком я первый раз отправился с отцом на Мурман. Помню мой приезд на пароход, который должен был отвезти [361] нас на место лова. Пароход этот показался мне очень большим. Было очень интересно смотреть, как рыбаки-поморы, с которыми я ехал, измеряли окружность трубы, схватившись рука с рукой. Шесть мужиков еле охватили трубу. Я качал головой и удивлялся: откуда столько дыму берется?..

Мое внимание привлекло также электрическое освещение: какой-то волосок горит, а дает так много света. Меня удивляло — зачем свет? Почему, когда у нас на Севере в мае светло даже ночью, на пароходе горят лампочки?

В море началась качка. Мальчиков-поморов, с которыми я спал, начало укачивать. Помню, как один из стариков сказал моему соседу:

— Тебе, Ваня, надо с якоря глины кусочек съесть, тогда тебя качать не будет…

Я немедленно побежал к отцу и спрашиваю его:

— Тятенька, правда, что глина помогает от морской качки?

Но отец мой только усмехнулся:

— Кому как, а тебе, видно, глины не понадобится…

Через несколько суток пароход, на котором мы ехали, вышел из Белого моря. Я грустил, думая о том, что все дальше и дальше ухожу от матери, от родного дома. Вот наконец мы прошли Поной. Поморы острили: «Прошли Поной, не кличут домой». Да, дом теперь уж далеко! Мать, товарищи по играм — все это позади.

Помню, что на берегу нас встретило много чаек. Их крики глубоко запечатлелись в детской душе, и эти жалобные крики чаек, кажется, остались навсегда в моей памяти. Я очень жалел чаек, особенно когда коршун-поморник налетал на них.

В становище Гаврилово поморы занялись промыслом. Открыли избушку, в которой надо было нам жить, достали оттуда сетки, крючки и начали лов.

На моей обязанности лежало распутывать рыболовные снасти, запутанные морским течением, и насаживать на крючки рыбу-наживку, на которую ловят треску.

Нас, мальчиков, очень обрадовали первые осенние темные вечера, которые наступали в конце августа и предвещали нам близость возвращения на родину. Мы ходили обнявшись по становищу и пели песни. Поздней осенью мы возвратились обратно в Сумский посад.

Среди нас, зуйков, был один «старик». Звали его Ванька Полкан. Собрал как-то он нас и говорит:

— Ребята, вы получаете за свою работу треской. Давайте представим просьбу хозяину, чтобы он платил нам по пяти копеек со снасти. [362]

Мы пошли к хозяевам, но они конечно не хотели нас и слушать.

Как раз в это время в становище прибыл архангельский губернатор Энгельгардт. Ванька Полкан взялся выступить делегатом перед губернатором. Нас было на промысле около 80 зуйков. Губернатор, к которому мы пошли скопом, выслушав наше требование о выплате по пяти копеек со снасти, спросил:

— А что это такое — снасть?

Мы объяснили ему, что снасть — это веревка длиной примерно в 180 саженей, усеянная крючками, которую нам нужно всю наживить приманкой.

Губернатор обещал удовлетворить наше требование, но заработок не треской, а деньгами — по пяти копеек со снасти — мы стали получать только через год.

На тресковом промысле я проработал два года.

Когда мне пошел одиннадцатый год, я пошел зуйком уже на парусное судно.

Отец мой был бедным, забитым нуждой рыбаком. Но мать всегда мечтала сделать своих сыновей хорошими моряками. Мать была приемной дочерью в шкиперской семье Вязминых. Три брата Вязминых плавали на парусниках в Петербург. Моя мать навсегда запомнила случай, когда один из ее названных братьев, Саша Вязмин, 19 лет от роду командовал уже парусным кораблем «Молодец».

Ей очень нравилось, что мальчики с самых ранних лет борются с морем. Именно мать настояла на том, чтобы все мы поступили на суда и зимой учились в мореходном училище.

Когда я одиннадцатилетним мальчиком первый раз пришел на парусник «Иван Предтеча», купец, который меня нанимал, спросил:

— А можешь ли ты, малец, на марс сходить, паруса убирать?..

Задрал я голову, посмотрел — мачта на паруснике большая, лазать высоко придется, но, думаю, если качать не будет, — справлюсь, а что во время качки будет, — посмотрим…

Так еще мальчиком я ушел в «покруты» к богатому помору. Владельцы парусников держали поморов в кабале. Они нанимали их на свои суда, «окручивали покрутом» — плыть на Новую Землю и даже на Грумант (Шпицберген). Были у поморов-покрученников свои песни:

«Ах, ты, хмель, ты, хмель кабацкий, Простота наша бурлацкая, С простотою хмель сдружился. Плыть на Грумант покрутился. [363] Грумант-батюшка страшон. Кругом льдами обнесен И горами обвышен…»

Моей обязанностью было готовить пищу команде, когда приходилось долго быть в море, а также печь хлебы и делать квас. Кроме того я стоял вахту.

И вот пошли в рейс. Первый раз в жизни стал я к рулю и начал управлять судном. Когда мне объяснили, как управлять судном по компасу, я был изумлен человеческой изобретательностью.

Стою на вахте. «Предтеча» идет быстро, и я удовлетворен, что мне, такому маленькому мальчишке, доверили судно. Правда, курс проложен не мной, но судно все-таки веду я: «Предтеча» пойдет по моему желанию туда, куда я поверну руль…

1 ... 86 87 88 89 90 91 92 93 94 ... 230
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сборник Поход «Челюскина» - Коллектив авторов бесплатно.
Похожие на Сборник Поход «Челюскина» - Коллектив авторов книги

Оставить комментарий