Безмолвный ковчег - Джульет Геллатли

тысячи, но поскольку, у них есть доступ к маленькому участку земли снаружи, про них говорят, что они «на свободном содержании». В таких условиях весь социальный порядок оказывается нарушен, и многие птицы не рискуют выйти наружу, потому что боятся попасть на территорию своих соседей, или по причине того, что все входы и выходы закрыты курами. Участок земли снаружи пропитывается испражнениями, и почва там становится отравленной. Это и является причиной высокой смертности.

Еще в 1948 году Л. Ф. Истербрук написал в своей книге «Художественная открытка»:

«Может ли быть правдой то, что птицы, содержащиеся в неестественных условиях, без движений, без солнечного света, ветра и дождя, ослабленные настолько, что они не годятся даже для разведения, зачастую с костями настолько хрупкими, что они ломаются, как сухие прутики – может ли быть правдой то, что производимые ими яйца обладают теми же питательными свойствами, что и яйца тех птиц, которых содержат в совершенно иных условиях?»

Хрупкие кости, о которых он пишет – это прямое следствие того, что кур вынуждают нести неестественно большое количество яиц, к тому же, в плохих условиях. На скорлупу одного яйца требуется 2,5 грамма кальция, что составляет почти 10 % от общего количества кальция, содержащегося в организме курицы. На 300 яиц, снесенных за год, расход кальция в организме курицы в 25 раз превысит естественные нормативы. В результате, развивается остеопороз. Кости изнашиваются, ослабевают и очень легко ломаются. Это заболевание поражает практически всех кур-несушек.

Но на этом проблемы не кончаются. У них, также, часто встречаются выпадения органов, воспаление брюшины, инфекционный бронхит, и «изможденность батарейных несушек», являющаяся формой паралича. Все чаще приходится сталкиваться с болезнью Гумборо, вирусным раком и птичьей лейкемией. Последнее заболевание сейчас встречается повсеместно.

Наиболее гуманный способ производства яиц – это птицы, находящиеся на свободном содержании в небольшом количестве, примерно 100 кур на 1 акр[4] земли, а не 400, как было рекомендовано Европейским Сообществом. Так между ними формируются более-менее естественные отношения. Но не стоит забывать, что до сих пор практикуется убийство цыплят мужского пола одного дня от роду вне зависимости от способа содержания птиц: в клетках на батарейной птицефабрике или же на фермах со свободным содержанием. Людям, которые полагают, что куры не страдают оттого, что проводят всю жизнь, заточенными в клетках, где они могут только стоять или сидеть на решетчатом полу, стоит понаблюдать за этими птицами, содержащимися в по-настоящему свободных условиях и за их повадками. Если у птицы есть такая возможность, она может обойти огромную территорию, даже в несколько акров. В сильную жару она спокойно будет сидеть в тени, а в остальное время дня она постоянно будет бродить по округе и с помощью своих сильных лап добывать себе насекомых, семена и зерна. Она ходит с важным видом, большими шагами, сильными ударами лап откидывает траву и пристально вглядывается – что ей удалось там раскопать. Эта птица обязательно найдет пыльный участок и будет с удовольствием купаться в пыли. Нет необходимости знать о том, что эта птица обладает достаточно крупным мозгом для размеров своего тела, так как наличие у нее интеллекта очевидно. Куры очень заботятся о цыплятах, но по иронии судьбы, эти машины для производства батарейных яиц никогда не станут матерями.

В моем понимании, одним из самых антигуманных явлений, представляющих угрозу для нашего мира, является то, как мы обращаемся с птицами. С самых древних времен люди смотрели на птиц с восхищением и завистью. Нас всегда завораживала и очаровывала их способность взлетать в небо, парить, оседлав воздушные потоки, смотреть вниз и видеть мир так, как мы могли бы только мечтать.

И что мы сделали с этими созданиями и их восхитительной свободой? Мы заточили в клетки попугаев – общительных, шумливых, как ватага детей, и хвастаемся, что научили их говорить: «Полли хороший». Коноплянок мы забрали с вершин деревьев, ослепили их и все, что им осталось – лишь петь о своей печали в полной темноте. Мы взяли потомков диких кур, обитавших в густых зарослях и бороздивших лес в неустанных поисках пищи, и напихали их по 5 птиц в клетку. И цинично лжем всему миру, заявляя, что так для них лучше.

Глава 3

Жизнь длиною в 6 недель

Индикатором того, насколько сильно изменилось общественное мнение за сравнительно небольшой отрезок времени, является позиция промышленных фермеров относительно того, чем они занимаются. Когда шестнадцать лет назад я впервые, отправившись на экскурсию, посетила ферму, они не показывали смущения или вины и лишь иногда пытались занять оборонительную позицию или что-то утаить. Попробуйте в наши дни позвонить на ближайшую бройлерную ферму и заказать экскурсию, и Вы увидите, каким будет ответ. Скорее уж Саддам Хусейн станет главным выступающим на заседании консервативной партии, чем Вам организуют экскурсию на птицефабрику. Тем не менее, когда мне впервые показали батарейную фабрику, фермеры были значительно более открыты.

Как уже говорилось, идея интенсивного животноводства появилась после Второй мировой войны. В последующие годы механическая автоматизация была серьезно усовершенствована: автоматическое кормление, устройства для сбора яиц, механизированный учет количества яиц, регулировка температуры и освещения. Не понимаю, как можно применять принципы фордовского конвейера к живым, чувствующим существам. Но это – сегодняшняя реальность.

Бройлерные куры (их разводят для получения мяса, а не яиц) подчинены тем же законам продуктивности, что и батарейные куры, и находятся в не менее плачевной ситуации. Словно для того, чтобы отмежеваться от биологических последствий своих действий, фермеры, занимающиеся разведением цыплят, называют себя «плодоводами», а цыплят – «урожаем». Такое мышление является пагубным. Оно достигло своего апогея во время интервью, которое я проводила в 1991 году, когда я начала запуск кампании под названием «Мы накормим Вас фактами». Во время дневных новостей на канале Ай-Ти-Ви я беседовала с председателем Комиссии по мясу и крупному рогатому скоту. К моему глубочайшему удивлению, он сказал, что цыплята – это не животные. А затем, не без моего скромного участия, он буквально сгорел со стыда.

Итак, вернемся к экскурсии по домоводству. После того, как я покинула батарейную птицефабрику, меня с гордостью отправили на развернутый показ цыплячьего «урожая». То, что я собираюсь описать является типичным для огромного количества бройлерных птицефабрик, которые я посетила за последние 10 лет. Мы начали экскурсию с нового бройлерного помещения, заполненного цыплятами, которым было всего несколько дней от роду. Масштабы происходящего просто шокировали. Само здание было похоже на все современные животноводческие строения – без окон,