На 127-й странице. Часть 2 (СИ) - Крапчитов Павел

— Ева, — начал он. — Ты знаешь, как я к тебе отношусь…

— Луи, — остановила его Ева. — Не обижайся. Дай мне еще немного времени.

Ее голос был таким ласковым, а ее лицо таким милым! Луи понял, что он готов повторять свой вопрос снова и снова только ради того, чтобы снова это услышать и увидеть.

— Луи, — выражение лица Ева переменилось. Ну, не могла она все время быть пай-девочкой. — Я хочу узнать о тебе побольше.

— Я не против, — сказал Луи.

— Ты знаешь, в газете меня все время отправляли брать интервью. И меня хвалили, — похвасталась Ева. — Сейчас я у тебя буду брать интервью.

Ева погрозила Луи пальчиком.

— Я выясню всю твою подноготную. Тебе ничего не удастся скрыть от ведущего репортера «Нью-Йорк пост»!

— Я готов, — на лице Луи была счастливая улыбка. Эта игра ему нравилась.

— Если будешь отвечать правдиво, я, может быть, разрешу тебе меня поцеловать, — тоже улыбаясь сказала Ева. — Я за своим блокнотом. Жди меня.

В своей комнате она открыла сумку, достала блокнот и карандаш.

— Ну, держись Луи! — вслух сказала она.

— Добрый день, мисс Полански, — сказал мужской голос за ее спиной.

— Ах, — сказал Ева и села на удачно оказавшийся рядом с ней стул.

Сцена 19

На подоконнике открытого окна стоял мужчина средних лет с совершенно непримечательным лицом. Если судить по одежде, то Ева сказала бы, что это был банковский клерк. Банковский клерк, который несколько дней трясся в поезде, а теперь через окно забрался в ее комнату, чтобы… Чтобы что?

— Что вам нужно месье? — спросила Ева.

— Не бойтесь меня, мисс Полански, — вместо ответа сказал мужчина. — Я ваш друг.

Он достал бумажник, а из бумажника — причудливо разрезанную пополам долларовую купюру.

— У вас должна быть вторая половинка, — сказал мужчина.

«Как это было давно?» — подумала Ева.

В мыслях она уже распрощалась и со своим путешествием, и со своей работой в газете, и тем более она и думать забыла, что ей там говорил главный редактор, отправляя в путь.

— Да, да, — сказала Ева. — У меня где-то была такая же. Я вам верю. Вы от Джозефа?

— Да, — подтвердил мужчина. — Вы позволите мне слезть с подоконника?

Ева кивнула.

Мужчина прикрыл окно, но остался стоять рядом с ним.

— Мисс Полански, — снова заговорил он. — О вас уже беспокоятся.

— С чего бы это? — к Еве уже вернулось самообладание. — У меня все хорошо.

— Не все так считают, — сказал мужчина и протянул ей какую-то газету. — Посмотрите на это.

Он положил газету на небольшой столик, который стоял у стула, на который так удачно приземлилась Ева.

Газета была слегка помята. Видно мужчина носил ее сложенной в кармане. Газета называлась «Пресс» и была достаточно свежей — на ней стояла позавчерашняя дата. Текст был на французском и вчитываться в него Ева не стала. Не знала она французского. Но это и не нужно было. Смысл статьи, размещенной на первой полосе, был понятен и без перевода. Обо всем говорила фотография, как видно, утонувшей женщины, внизу которой стояла подпись. А в подписи Ева разобрала свое имя «Ева Полански».

— Они что все с ума посходили? — воскликнула Ева.

— Журналисты ожидали вас на вокзале в Кале, но поезд в Бриндизи ушел без вас. Они так расстроились, что пошли вас искать по берегу и нашли.

— Но я не утонула!

— Я рад, мисс Полански, — сказал мужчина. — Но что вы собираетесь делать?

— Дам опровержение! Что можно еще тут сделать?

— Я не об этом, мисс Полански, — сказал мужчина. — Когда вы собираетесь продолжить свое путешествие?

Ева полностью пришла в себя. Отчасти этому помогла дурацкая статья в газете. Она встала, подошла к двери и прикрыла ее.

— Понимаете… как кстати вас зовут?

— Макс, Макс Хофер.

— Понимаете Макс, скорее всего, я уже никуда не поеду, — сказала Ева.

— Почему?

— А зачем, Макс?

— Не знаю, — мужчина пожал плечами. — Так, наверное, вы зарабатываете на жизнь.

— На жалкую жизнь, Макс, — с горечью сказала Ева. — А сейчас у меня есть шанс все изменить.

— Посмотрите, Макс, — сказала она. — Я живу в прекрасном доме, ем вкусную еду, рядом со мной человек, который обожает меня и готов на большее. Зачем мне ехать куда-то от этого? Что мне это даст? Да от одной только морской болезни я чуть не умерла! Ради чего мне терпеть эти страдания?! Разве в конце пути меня будет ждать такой же дом, такая же пища, такая же мягкая постель, любящий мужчина? Ответьте Макс, только честно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что будет в конце пути, я не знаю, мисс Полански, — мягко ответил Макс. — Но я знаю другое.

Макс замолчал, гладя на Еву.

— Что другое? Почему вы замолчали? — забеспокоилась Ева.

— Мисс Полански, — продолжил мужчина и показал на зеркало, висящее на стене. — Посмотрите в это зеркало. Что, а вернее, кого, вы видите?

— Что за шутки, Макс? Вы что фокусник? — возмутилась Ева.

— Приходилось быть и фокусником, — не смутился Макс. — Но сейчас я просто ваш друг. Поэтому прошу вас, просто взгляните на себя в зеркало.

Ева немного поколебалась, подошла к зеркалу в красивой кованной рамке и посмотрела на себя. Приятное овальное лицо, пухлые губы, немного печальные карие глаза, вьющиеся светлые волосы, зачесанные назад.

«Хорошенькая,» — подумала Ева. — «Не удивительно, что я понравилась Луи».

— Посмотрела. И что? — повернулась она к Максу.

— Кого вы увидели там? — опять взялся за свое Макс.

— Кого-кого? Симпатичную молодую женщину, — ответила Ева.

— А кого видит ваш спутник, мистер де Брием?

— Ну, не вас, конечно, — огрызнулась Ева. — Он не слепой. Он видит все тоже, что вижу я.

— Не соглашусь, — сказал Макс и поднял руку, останавливая возражения Евы. — Он видит не вас, а, вернее, не только вас. Не только симпатичную молодую женщину. Когда он смотрит на вас, он видит отважную путешественницу, которая с одним-единственным саквояжем едет вокруг света. Вы понимаете меня?

— Конечно, вы же говорите по-английски, — съязвила Ева. — К чему вы клоните Макс?

— Вы симпатичная женщина, Ева, — добавил душевной теплоты мужчина. — Но, извините за прямоту, как вы считаете, до вас мистеру де Бриему попадались симпатичные женщины? Ответьте Ева, только честно.

Ева молчала. Заявлять, что она самая красивая, она не дура. Она уже понимала, к чему клонит Макс, хотя полностью это понимание еще не сформировалось в ее голове. Она не позволяла себе этого сделать. Иллюзия, туман, которые еще десять, двадцать минут назад были у нее в голове, были так сладки.

— Что будет, когда вы скажите мистеру де Бриему, что не собираетесь продолжать свое путешествие? — продолжал безжалостно Макс. — Останется ли у него к вам прежний интерес? Будет ли он также к вам внимателен? Не поменяются ли его планы на жизнь? Свою и вашу?

— Вы жестоки, Макс, — сказал Ева и снова села на стул.

— Не я, Ева, — возразил Макс. — Жизнь.

Они помолчали.

— И что мне делать? — спросила Ева.

— Решать вам, — ответил Макс. — Все это вокруг не ваше. Даже если вы выйдете замуж за мистера де Бриема, это все равно будет не ваше. Если вы продолжите свой путь, совершите кругосветное путешествие, вы будете первой женщиной, обогнувшей Землю. Этого уже у вас никто не отнимет. Это будет вашим до конца жизни.

Макс замолчал. Ева ничего не сказала в ответ.

— Вот два билета до Бриндизи, — сказал Макс.

Он положил два кусочка картона с зеленными полосками на столик рядом с газетой, в которой Ева была объявлена утопленницей.

— Решать вам, — повторил Макс и направился к окну.

Он легко, что было неожиданно для его возраста, запрыгнул на подоконник.

— С вашего позволения, я выйду тем же путем, — сказал Макс. — У меня там лестница. Надо положить ее на место. Зачем обижать хозяев? Прощайте Ева. Я почему-то думаю, что вы примете верное решение.

Макс исчез за окном.

Ева подошла к столику, взяла в руки билеты.