Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующий день в пять часов утра, испытывая симптомы легкого сотрясения мозга, прибываю все-таки в Австралию. Проведя ночь испытаний в аэропорту Брисбена, последним поднимаюсь на борт самолета, отправляющегося на Соломоновы острова. Войдя в салон, замечаю несколько свежевыбритых бизнесменов, удобно расположившихся в своих креслах и лениво посматривающих на стенды с прессой. Места за их спинами практически пусты.
После приземления в Хониаре мне предписано пересесть на рейс до Мунды (Нью-Джорджия в Западной провинции). А там меня должно встречать каноэ, нанятое у некоего Джерри, на котором мне предстоит добраться до деревни Мендали на острове Рандуву. Предполагалось, что жители деревни уже ждут моего приезда. Волноваться не о чем — убеждали меня, — хотя в голосах друзей и не звучала свойственная им уверенность. И вот теперь меня всерьез охватывают сомнения.
Самолет накреняется вправо и устремляется на северо-восток. Когда лайнер выравнивается, передо мной возникают бесконечные просторы Тихого океана, мерцающие под лучами солнца.
Через два с половиной часа полета, не отмеченного какими-либо происшествиями, самолет приземляется, и я оказываюсь на Соломоновых островах.
Стоя в очереди и подталкивая вперед ногой свой рюкзак, пытаюсь заполнить декларацию. Вначале мне приходит в голову воспользоваться для этого спиной довольно чопорной дамы, недвижно высящейся передо мной, но затем я решаю ограничиться собственной ладонью. Мысленно обозрев собственный багаж на наличие в нем порнографии, оружия и взрывчатых веществ, прихожу к выводу, что девственно чист. С легким сердцем вписываю последнее «нет» в нужную графу, слизываю синюю полоску, оставшуюся на моей ладони, в последний раз пинаю свой рюкзак и оказываюсь перед высоким таможенником.
— Добро пожаловать на Соломоновы острова, — и, расплывшись в улыбке, он ставит штемпель в мой паспорт.
Глава 3
Схождение на берег
Я взлетаю как камень, брошенный в воду. — Впервые обозреваю острова с безопасного расстояния. — Выясняю, что искусство камикадзе живо и процветает. — И получаю самый теплый прием.
— Да, благодарю вас, — бормочу я. Значит, сомнений быть не может — это Соломоновы острова. Я мысленно представляю себе карту мира, висящую на стене класса. Черт побери! — Да-да, спасибо. Может, вы мне скажете, как пройти к терминалу местных авиалиний?
Таможенник вновь расплывается в улыбке.
— Там за дверями стоит микроавтобус.
— Спасибо, до свидания и… всего хорошего.
Пятясь к дверям, я с трудом сдерживаю желание приподнять шляпу в знак приветствия. Однако понимаю, как глупо это будет выглядеть. Да и шляпы у меня нет.
Бизнесмены, обхватив обеими руками свои кейсы, уже успевают исчезнуть, растворившись в целой туче бело-зеленых такси. Впрочем, в нескольких ярдах и вправду стоит грязного цвета автобус с открытой дверцей. На боку красуется надпись: «Вымой меня пажаласта».
Я настолько потрясен обстоятельствами прибытия и необходимостью найти нужных людей, что почти не обращаю внимание на то, что меня окружает. И лишь когда передо мной возникает еще один лучащийся улыбкой мужчина, жаждущий загрузить мой багаж в помятый автобус, понимаю, какой зной навалился на мою голову. Я пытаюсь найти подходящую поэтическую метафору, однако мозги у меня начинают плавиться. Вокруг царят невыносимая жара и влажность, точно такие, как было описано в книжках. Когда я снимаю с плеча рюкзак и протягиваю его мужчине, из всех пор у меня начинает сочиться пот, и на рубашке появляются темные пятна.
— Садитесь, пожалуйста.
Когда выясняется, что я единственный пассажир, вылетающий из столицы, меня охватывает легкое беспокойство. Однако я покорно лезу в автобус и обнаруживаю, что в его глубине разрозненно стоят металлические складные стулья с сетчатыми сиденьями. Выбираю один из них, устанавливаю его на рифленом полу, сажусь, а два других стула подвигаю ближе, чтобы использовать их как лыжные палки. Автобус трогается с места, круто сворачивает по пыльной дороге и, прогромыхав перед какими-то мастерскими, внезапно останавливается, от чего металлические стулья с грохотом падают.
— Терминал домашних авиалиний.
Когда мы с водителем убеждаемся в том, что внутренняя ручка отсутствует, он вылезает из автобуса и отодвигает дверцу снаружи. Я выползаю на улицу, волоча за собой рюкзак. Водитель расплывается в улыбке, от меня не убудет ответить тем же, и он уезжает. Я начинаю догадываться, что обитатели Соломоновых островов почти все время улыбаются. И, видимо, эта привычка заразительна.
Передо мной располагается ветхое деревянное здание, которое чуть ли не сотрясается от происходящей внутри активной деятельности. С трудом вскинув рюкзак на спину, я вхожу через двойные двери в зал и вижу перед собой множество взволнованных чернокожих лиц, обращенных в дальний его конец. Мало-помалу продвигаясь вперед, замечаю, что там, за широкой стойкой, суетится целая группа чиновников, облаченных в униформы. Они энергично зашвыривают на весы баулы, упаковки с яйцами, овощи, части двигателей и даже замороженную рыбу, завернутую не то в китайские, не то в японские газеты, а сами весы, судя по всему, то и дело заедает. На громоздящихся мешках с мукой и рисом сидят мужчины, женщины и дети. А друзья и родственники пытаются еще больше завалить их поклажей. Прежде всех страдают дети — они чуть ли не с головой завалены пакетами и свертками. Похоже, отбывающие пытаются вывезти максимальное количество товаров из столицы, поскольку они недоступны в других местах. Меня посещает мысль — что они будут делать, если весы зашкалят? С чем предпочтут расстаться — с тунцом или с какой-нибудь частью собственного тела?
Наконец подходит моя очередь, и я не слишком уверенно встаю с рюкзаком за спиной на весы. Килограммы записываются на розовом бланке. А вдруг меня заставят что-нибудь перевезти, учитывая, что мой вес не достигает требуемого? Однако все заканчивается благополучно, и я в сопровождении своих будущих спутников направляюсь к выходу, обозначенному как «Салон вылета».
Однако, когда я нажимаю на ручку, дверь не поддается.
— Э-э… прошу прощения, но дверь не открывается…
— Потому что она заперта, — отвечает клерк.
— Да-да, вижу, — откликаюсь я, делаю пару шагов назад и наступаю на ногу ребенку, который вполне объяснимо разражается слезами.
Семеня ногами, чтобы не вызвать еще каких-нибудь разрушений своим рюкзаком, разворачиваюсь, чтобы извиниться, и тут дверь внезапно открывается. С ощущением головокружения я завершаю полный оборот вокруг собственной оси, и меня выталкивают на пахнущее гудроном покрытие взлетной полосы.
- Год в Ботсване - Уилл Рэндалл - Путешествия и география
- Приключения знаменитых первопроходцев. Океания - Луи Буссенар - Путешествия и география
- Напиши обо мне песню. Ту, что с красивой лирикой - Алена Никифорова - Биографии и Мемуары / Прочие приключения / Путешествия и география
- Таинственный остров (перевод Игнатия Петрова) - Жюль Верн - Путешествия и география
- По нехоженной земле - Георгий Ушаков - Путешествия и география
- Плавучий остров. Вверх дном - Жюль Верн - Путешествия и география
- В разреженном воздухе - Джон Кракауэр - Путешествия и география
- Покоряя Эверест - Джордж Мэллори - Биографии и Мемуары / Путешествия и география
- Морской узел - Александр Граевский - Путешествия и география
- Остров Тасмир - Валерий Язвицкий - Путешествия и география