Павел Филонов: реальность и мифы - Людмила Правоверова

В Академию после первого провала держал экзамен еще 3 раза. В последний раз попал исключительно благодаря знанию анатомии. Опираясь на анатомию, Филонов держал экзамен «наверняка». В Академии работал «как вольнослушатель» у Залемана, Мясоедова, Творожникова, Савинского и Ционглинского[125].

С первого года обучения у Кавказского дома велся ряд эскизов акварелью, углем, карандашом, маслом. Некоторые вещи переходили в понятие проработанности картины — лишь немногое сравнительно доводилось, но и доведенное и недоведенное уничтожалось и жглось, все более и более сводясь к упорной долгой работе над одной и той же вещью. За это время были сделаны разбойники, опричники, битвы с татарами, пантеры, кентавры, охота на медведя, Русская деревня с пальмовым лесом у северного полюса, свиданья всех сортов, Роды, Ледовое побоище. После 9 января 1905 г. была написана картина, изображавшая шествие с царским портретом. Все это были чисто реалистические вещи, но затем, сначала через обостренное действие цветом и формой, реализм стал вытравливаться, и появились картины маслом «3 головы под снегом», «Сокол на цепи». В последней, сделанной в 1906—[190]7 г., были введены натуралистические и абстрактные положения, вплоть что писались физиологические процессы в деревьях и исходящий из них струящийся вокруг них запах. Писались процессы, происходящие в них и создающие вокруг их ряд явлений в сфере. Эти же явления, происходящие в объекте, привели к тому, что академические этюды при строгом портретном сходстве с натурой и при упорно проработанной анатомии писались чуть что не цельными белыми, красными, синими, зелеными, оранжевыми цветами, а происходящие в натурщиках процессы писались рядом с ними и перед ними. Тогда же были сделаны на академические заданные темы картины: Свидание князя Святослава с Иоанном Цимисхием[126], Василий Шуйский, Самсон и Далила, и одновременно для заработка сделана копия [картины] «Запорожцы» Репина, написан во весь рост портрет Николая II, портрет Антония Волынского[127] и образ Екатерины Великомученицы[128] с лицевого подлинника.

Во вторую зиму обучения принял участие на выставке Союз Молодежи, причем жюри выставки работ маслом не приняло, считая их крайне левыми, приняты были акварель «Самсон»[129] и 4–5 небольших рисунков и акварелей.

К концу второй зимы был исключен из Академии «за то, что своими работами развращал товарищей» (подлинные слова ректора Академии Беклемишева), но недели через две был принят обратно после поданного Филоновым прошения о неправильности исключения.

В начале 3-й зимы обучения в Академии недели через 2–3 после начала занятий осенью 1910 г. Филонов оставил Академию и поехал в дер. Воханово (нерзб). Перед этим была сделана картина «Две головы»[130] маслом и «Крестьянская семья»[131] и «Корабль во льдах»[132] чернилами и тушью. В Воханово за 6 месяцев упорной работы была сделана картина («Головы» — сейчас находящаяся в Русском музее)[133]. Она была выставлена весной 1911 г. в «Союзе Молодежи» как «картина без названия»: в 1912 г. снова «Картина без названия» (тоже Головы)[134], над которой работал семь месяцев. В это же время участвовал на выставке «Ослиный хвост» в Москве[135]. Затем, продав первую из этих «картин без названия» за 200 руб. Л. И. Жевержееву, проехал на эти деньги по Волге от Рыбинска через Астрахань на Баку — Батум и через Севастополь обратно в Петербург. Взяв здесь заграничный паспорт, проехал через Вену — Венецию до Неаполя (сам себе сделал «заграничную поездку», которую получали ученики-конкуренты, кончавшие академию, чтобы ознакомиться с западным искусством). Оставшись в Неаполе с 7 лирами, пошел пешком до Чевитта-Веккии[136], через Рим в 16 дней; в Риме взял у русского консула 25 фр. На них доехал до Генуи, из Генуи снова ушел пешком 20 дней до Лиона, через Ниццу и Канны. В путешествии пришлось иногда спать в хлевах, под кустами, уже начинались заморозки и по утрам был иней. В Лионе работал у живописца Шульца по 5 франков в день поденно, делал рисунки для витражей, затем — в ателье Гудрона, по 7 фр. поденно, делая рисунки кукол, ковров и т. п. для прейскурантов. Из Лиона проехал в Париж и, пробыв там восемь дней, вернулся в Россию. Вся поездка длилась 6 месяцев. За это время были сделаны рисунки акварелью и карандашом крючников, рыбаков, итальянского монаха; перс, палубные пассажиры на Черном море, итальянские каменщики, итальянский крестьянин, французский рабочий, французские дети и др. По возвращении из поездки были сделаны: «Ночь на Лиговке»[137], «Нищие» (Россия после 1905 г.), «Мужчина и женщина», «Пир королей» и др., выставленные как «картины без названия» (большею частью) на выставке «беспартийных»[138] и «Союз молодежи»; с весны по осень 1914 были сделаны «Крестьянская семья»[139], «Коровницы»[140], с осени [19]14 до отправки на Германский фронт сделаны: «Ломовые», «Рабочие», «Крестьяне», «Купеческая семья»[141], ряд натуралистических и абстрактных работ без названия, два портрета сестер, цветы, Формула мирового расцвета[142], Война[143], Нищие (кому нечего терять) в нескольких вариантах, Разрез воды; чисто биологическая картина «девочки»[144] как ряд процессов, происходящих в человеке и в сфере вокруг его и ряд эманаций из человека в сферу и др.

В [19]16 г. осенью был отправлен на фронт как ратник ополчения II разряда, сначала в Ревель и Гапсаль, затем через Богоявленск, Николаев и Одессу на Румынский фронт в устьях Дуная г. Сулин. В Посаде Богоявленска[145] (нрзб) сделал на стене клеевою краской картину «Десант» квадратурою саженей 6. На Дунае возле Тульчина сделано 4 работы акварелью — «Офицеры»[146], «Рыбак-липованин»[147] и «Солдат», и «Разведчики»[148]. С первых дней революции был выбран в Сулинский исполнительный комитет, где стал, одновременно будучи председателем (нрзб) Затем был откомандирован в Измаил, где стал председателем дивизионного комитета «Отдельной Балтийской морской дивизии» (где и служил в 3-й роте 2-го Морского полка). Затем был председателем на солдатском съезде в Измаиле, был выбран председателем исполнительного комитета Придунайского края, а затем председателем Военно-революционного комитета. Когда Румынский фронт был разгромлен румынами[149] — вернулся через Одессу в Петроград. В Одессе была сделана акварель «Голова». В Петербурге, сдав т. Подвойскому знамена 3-х полков Балтийской дивизии и Георгиевские кресты, бывшие в ее штабе[150]. <…>

ВОСПОМИНАНИЯ О ФИЛОНОВЕ

Е. Н. Глебова[151]

Воспоминания о брате[152]

Но шаг и тот был дорог

А. Т. Твардовский[153]

Я знаю, что дело брата не умрет. Все, что он сделал, будет жить. Знаю, что о нем будут писать. Но кто и что напишет? Говорят, что он при жизни был легендой. Тридцать лет прошло со дня его смерти… Время и война унесли тех, кто знал его, встречался с ним, учился у него… Как подумаю, что в таких условиях можно написать о нем все, что и кто захочет, — делается страшно.

И вот я решилась написать о нем, что знаю и помню. Написать, не претендуя на литературность изложения — правду без прикрас и домыслов. Буду писать о нем только как о человеке, и я уверена, что эти записи помогут тем, кто будет писать о нем, как о мастере, и захочет правдиво написать о нем, как о человеке. <…>

Семья наша была очень бедная, многодетная рабочая семья. Жили мы в Москве.

В декабре 1887 г. скоропостижно умер отец, кормилец семьи. Видела я его только на фотокарточке, единственной, сохранившейся с тех пор. На ней сняты отец[154], мама, две сестры — Катя — старшая и Шура, ставшая, после смерти мамы, нашей второй матерью, и старший брат Петя. Даже на этой переснятой в 1899 году фотографии видно, что у отца красивое лицо, строгое, с чудесными глазами. После его смерти осталось шестеро детей и бабушка, которой было около ста лет. Старший брат работал, я его не помню.

Жить стало очень тяжело. Мама была слабого здоровья и умерла в чахотке, как и старший брат. Брату Павлу Николаевичу было в это время около пяти лет. Несмотря на этот возраст, и он стал помогать семье, вначале, как и сестры, вышивал крестиками полотенца и скатерти, которые потом продавали. Кажется, это делала бабушка. Отдыхали, когда стемнеет. Позднее он, как его сестры, стал танцевать[155]. Трудились все, кроме меня, так как я родилась через два месяца после смерти отца.