Мудрость Толтеков. Карлос Кастанеда и философия дона Хуана - Норберт Классен

Концепция “делания стратегии” исходит их того, что тональ в сущности представляет собой инвентарный список вещей и способов поведения себя самого. На самом верху инвентарного списка находятся позиции, которые требуют наибольшего расхода энергии. Обычно это способы отношений с очень ограниченной действительной ценностью для выживания человека. Толтеки убеждены, что почти у всех людей под номером 1 в инвентарном списке находится самомнение, чувство собственной важности. При этом они направляют усилия на изменение позиции в инвентарном списке, чтобы на место чувства собственной важности поставить иной способ поведения, как, например, контроль за своими действиями или самодисциплина. Во второй части книги мы подробно представим техники достижения подобного изменения, такие, как “не-делание собственной важности”.

Концепция “путь с сердцем” исходит из того, что вещи на фасаде тоналя являются защитными щитами против неконтролируемых атак нашего сумасшедшего близнеца — нагваля. По словам дона Хуана, все делание обычного человека является таким щитом против сил, которые в полном смысле принадлежат к нашему единому “я”, но которые мы оторвали от себя в? процессе нашего развития. Поскольку толтеки сознательно ищут контакт с этими силами, им нужны особые щиты, которые бы не блокировали данные силы, а помогали их использовать. Поэтому им нужно некоторое количество избранных вещей и способов поведения, которые бы давали им мир и радость, чтобы не допустить в их мысли страх или сомнения:

“Именно последовательный выбор пути с сердцем делает воина отличным от среднего человека. Он знает, что путь имеет сердце, когда он един с этим путем, когда он испытывает огромный покой и наслаждение, идя по нему. Веши, которые воин отбирает, чтобы сделать свои щиты, — это элементы пути с сердцем”. 28)

Делание стратегии — это в определенной степени рациональный момент трансформации тоналя, в то время как путь с сердцем является очень индивидуальным, зависимым от чувств личности масштабом изменения. Однако и тот и другой прежде всего являются свободными масштабами, которые не принуждают толтеков к какому-либо определенному деланию. В этом заключается важнейшее отличие толтекского учения от многочисленных “священных учений”, которые в строго определенных догматических формах увлекают и “соблазняют” своих учеников.

Следующей целью толтеков является гармонизация внутри личностного тоналя. Собственно тональ, выражаясь упрощенно, имеет две стороны. Поверхность или фасад острова — это наши действия, наше поведение. Внутренний тональ ответствен за наши суждения и решения. В “корректном” тонале обе части находятся в равновесии, они полностью гармонируют друг с другом. Это значит, что корректный тональ действует согласно своим решениям и делает то, что он считает правильным. Если мы решили что-то — мы должны действовать в соответствии с нашим решением: если мы осознали какую-то истину или положение дел — мы должны в дальнейшей жизни всегда учитывать их на практике. Для толтеков это и есть “гармония в тонале”.

Все же иное означает неравновесие, а значит, и борьбу в собственном тонале, в собственном “я”. “Я” недовольно “мной”, потому что “я” не сделало того, что “я” для “меня” запланировал, — вот это и есть пример борьбы в тонале. И как говорит дон Хуан: “Борьба в самом тонале — это одна из самых бессмысленных битв, какую я только могу представить”. 29)

Как мы уже указывали выше, у толтекского понятия “Я” — тоналя необычайная похожесть с “трансцендентальным я” Гуссерля. К тому же мнение толтеков совпадает с представлением аналитической психологии Карла Густава Юнга о так называемом “Я-комплексе”. Параллели этих теорий о “Я” совпадают вплоть до малейших деталей. Было бы, однако, рискованно вдаваться в детали, потому что такое занятие многократно превысило бы объем настоящего исследования. Поэтому мы отсылаем интересующихся читателей к оригинальной литературе по аналитической психологии.

Во всяком случае, уже сейчас очевидно, что мы имеем дело не с какой-то примитивной идеей о “Я”, а со сложной теорией, причем подтвержденной исследованиями в теории познания. Кроме того, толтекская философия личности нацелена на практическую перепроверку и использование знаний о тонале — существенная черта, которой недостает нынешней европейской философии в целом. Не будет преувеличением сказать, что толтекское учение может служить образцом практической философии. Мы еще поговорим об этом в дальнейшем.

Чтобы завершить теоретические размышления о толтекском взгляде на тему “тональ — обычная реальность”, представим читателю еще так называемое “первое кольцо силы”. Оно. называется еще “первое внимание” или “внимание тоналя”. Посредством первого кольца силы мы воспринимаем наш повседневный мир, придаем ему смысл и действительность. Дон Хуан замечает по этому поводу:

“Это кольцо, которое замыкается вскоре после нашего рождения, — разум и его спутник — разговор. Совместно они порождают мир и держат в горсти. Таким образом, мир является в своей основе миром, созданным посредством описания и его догматических, нерушимых правил, которые наш разум учится уважать и защищать”. 30)

Немного выше мы познакомились с принципом придания смысла и истинности как функцией нашего сознания — интенциональностью. Соответствующий механизм описания мира мы тоже в некотором смысле осветили. И тот и другой самым тесным образом связаны с первым кольцом силы, которое графически может быть представлено следующим образом (рис. 1).

[Рис. 1. Первое кольцо силы, или внимание тоналя]

Разум является центром кольца силы, это, так сказать, наблюдательный пост, из которого мы обозреваем весь мир тоналя. Он управляет правилами, по которым мы понимаем и познаем мир.

Разговор представляет собой спутник, который вращается вокруг центра — разума. Он символизирует кругообразное движение нашего внутреннего диалога вокруг разумного объяснения мира, которое представляет собой продукт языка, речи. Разум и разговор непосредственно связаны между собой: они могут функционировать только совместно. Разум упорядочивает речь — речь является единственным средством выражения правил разума. Связь между речью и разумом символизирует процесс понимания.

Посредством этой системы мы поддерживаем наш разумный мир в действии. Если бы мы этого не делали, то вы никогда не смогли бы прочесть этих строк, они не имели бы для вас никакого смысла. Система служит для того, чтобы прийти к восприятию, которое может быть познано, и к разумному мышлению, а не только для того, чтобы просто открыть глаза. Мы должны познать все, что пас окружает!

Грудной младенец, например, хотя и является полноценным человеком, но не может ничего поделать с огромным количеством вещей, которые мы воспринимаем как само собой разумеющееся. Об этом не следует забывать. Философия вообще, как и учение толтеков в частности, показывает, что человеческое познание вовсе не является таким простым и понятным делом, как нам бы того хотелось. Нужно приложить огромные усилия, чтобы сделать из новорожденного мыслящего человека. Обучение начинается уже в семье, от родителей, и далее продолжается с помощью огромной машины — образовательной системы, начинающейся в обычной школе и заканчивающейся университетом. Все то, что мы изучаем, наполняет постепенно наше сознание, занимает его целиком и полностью аналогично тому, как предметы и отходы нашей цивилизации угрожают переполнить Землю.

Мы не хотим умалить здесь исторические достижения разума, но они должны подвергнуться основательной критике. Они должны занимать только соответствующее им место. С точки зрения теории познания, толтеки совершенно правы, когда говорят, что “разум отражает в конечном счете только внешний порядок и что он не знает ничего, кроме этого порядка… Разум может только переживать действия тоналя, но никогда не сможет полностью понять или разгадать его. Уже то положение дел, что мы думаем и говорим, указывает на порядок, который мы поддерживаем, не зная, что мы это делаем и что собой, собственно, представляет этот порядок”. 31)

Тут, однако, вновь замыкается круг, так как мы опять приходим к заключению, что мир является необъяснимой тайной и останется таковой навеки. Первая заповедь правила сталкинга самоочевидна. Хотя мы и разгадали кое-что о том, “как” происходит процесс познания нормальной действительности, мы раскрыли механизмы познания; но то, “что” является познаваемым, мир в его трансцендентном смысле мы не можем, разгадать. “Мир в себе” есть и остается единственным чудом,

Поводом для несказанного удивления. К тому же тональ, наше “я” и наше повседневное восприятие смертны. “Тональ начинается с рождением и заканчивается смертью” 32), мы все это знаем, хотя многие и хотели бы забыть о таком положении дед: Однако именно честный взгляд на нашу смертность мог бы открыть нам врата к другим опытам и другой действительности, которые не подчиняются естественным ограничениям разума. Этой и подобными темами мы займемся в последующих главах.