Дзанта из Унии Воров - Андре Нортон

Оправдать подобный поступок могло только одно: если похищенная вещь действительно представляет ценность. Однако это сомнительно: вряд ли Юкунс стал бы хранить ее не в сейфе, а на виду, среди безделушек. Скорее всего, он даже не обратит внимания на столь незначительную пропажу.

Она словно невзначай положила руку на бедро, ощутив притягательную выпуклость кошелька. И снова в ней боролись две силы: страстное желание исследовать загадочный камень и страх при мысли коснуться этой вещи. Но девушка чувствовала, что притяжение камня победит боязнь. Скорее всего — успокаивала она себя — манипуляции с камнем окажутся не более рискованными, чем способ его похищения.

Она хотела сохранить свой поступок в тайне. Но Харр… От него обо всем станет известно Орну. Пси-техник сумеет воздействовать на Харра тщательно подобранным сочетанием импульсов. Да и в этом вряд ли будет надобность — Харр сам бросится рассказывать Орну о такой интересной прогулке. Если бы она смогла подобрать мыслеимпульсы, чтобы заблокировать память маленького помощника…

Но ей не удалось ничего предпринять. Харр сердито защелкал клювом, показывая, что не расположен к мыслеконтакту. А через несколько минут флиттер уже садился в парке виллы… Как только Дзанта спустила Харра на землю, тот стрелой умчался в дом, чему отнюдь не помечала внешняя неуклюжесть этого существа. Девушке стало ясно, что времени у нее в обрез. Скорее к себе в комнату — там она попытается что-то получить от своей добычи.

Забравшись в постель и укутавшись покрывалом, она извлекла из кошелька вожделенный обломок. Положила на ладонь — ничего, только легкое тепло. Тогда она поднесла комок ко лбу — и отшатнулась: голову пронзила мгновенная острая боль. Импульс был неожиданным и беспощадным, как удар. На нее нахлынула целая гамма эмоций, и самой сильной был парализующий страх, равного которому она до этой минуты не знала. Вскрикнула ли она, или крик был только внутри ее потрясённого сознания? — Этого она не поняла.

Обессиленная, мокрая от липкого пота, она упала на подушки, не сразу поняв, что пугающее оцепенение уже не сковывает ее. Камень… Где он? Увидев его между подушек, Дзанта отпрянула, словно перед ней был готовый к прыжку хищный зверь.

Девушка ощутила горечь: ей, видимо, не по силам обладание, а тем более исследование загадочного предмета. Но страх и разочарование постепенно ослабевали, уступая место новому приступу неодолимой тяги к пыльному серому кому.

Вместе с тем ее сознание не освободилось от того нового, пугающего, восставшего из глубины веков, что вторглось в нее в короткое мгновение контакта. Как изгнать из себя это чужое?

Девушка, шатаясь, встала с постели и, с трудом передвигая ноги, поплелась в освежитель. Ею двигала потребность в очищении, она хотела снова быть только Дзантой, а не…

— Не кем?

Она в отчаянии выкрикнула это вслух. На ходу сбрасывая одежду, очутилась наконец под струями горячего влажного пара. Постепенно в тело возвращались жизнь и тепло, но она не убавляла температуру, пока не почувствовала, что эта, чужая, частица ее оттаивает, исторгая прочь нечто враждебное ее духу и разуму.

Укутавшись в длинный халат, девушка в раздумье расхаживала по комнате. Она не только сумела подавить желание вновь взять в руки комок, но стала искать способ избавиться от него. Пришла даже мысль закупать камень где-нибудь в глубине сада.

Он все так же лежал на простыне между подушек. Она опустилась на колени у постели и стала, не прикасаясь, рассматривать артефакт.[1]

С этого и надо было начать, а не делать опрометчивой попытки познать его сущность таким рискованным способом.

Грубая фактура поверхности комка не рассеяла уверенность в его искусственном происхождении. Присмотревшись, Дзанта увидела контуры какой-то фигуры. Они были едва намечены и могли обозначать как примитивное изображение человека, так и неумелую скульптуру животного или чудовища. Тем более что если четыре конечности (лапы? руки и ноги?) все же угадывались, то на том месте, где подразумевалась голова, не было ничего. Но девушке это не показалось дефектом — что-то подсказывало, что это изделие таким и было задумано. И еще — она знала это неведомо откуда — этот предмет создан в глубокой древности, не поддающейся исчислению в веках или эпохах. И в момент «считывания» вся эта бездна времен обрушилась на нее. Ведь чем дольше артефакт подвергается эмоциональному воздействию, тем больше он «обрастает» информацией. Для того, чтобы из хаотического калейдоскопа хранимых этим комком впечатлений выделить нечто цельное, связное, потребуется не один сеанс «считывания», целая методика исследований. И только тогда эта нелепая фигурка раскроет какую-то часть того, чему она была свидетелем.

О психометрии она знала из рассказов Орна. В разные времена люди, наделенные даром сенситива, сталкивались вдруг то с природными минералами, то с изделиями человеческих рук, излучавшими накопленную информацию. Очень долго такие занятия слыли черной магией — как и вся область парапсихологии, недоступная большинству людей. Да и те, кого судьба наделила психоэмоциональным даром, не понимали его природы, не умели ни контролировать, ни правильно использовать свои необычные способности. Не потому ли только малая часть экспериментов давала четкие и неоспоримые результаты? Гораздо чаще сеансы «магии» или проваливались из-за неумелости сенситива, или подменялись обыкновенным шарлатанством. Да и результаты удавшихся экспериментов хотя и не вызывали сомнений, но не находили научного объяснения. Лишь спустя века парапсихология перестала быть объектом опасливых страхов или едких насмешек, а наделенных этим даром людей стали не бояться, а изучать. Тогда наконец дело сдвинулось с мертвой точки. Первое, во что поверили люди, — возможность передачи мыслей. Телепатия была признана как научный факт.

Раса, к которой принадлежала Дзанта, позже многих вышла в космос. Но зато она не успела ассимилировать или подвергнуться мутациям в результате расселения по иным мирам, с отличными от земных условиями жизни. И лишь вступив в контакты с другими разумными обитателями Галактики, люди узнали, что для многих звездожителей телепатическая связь была нормальным, а зачастую — единственным способом общения. Таковы были расы Вавриенов, и Тассу с планеты Виктор, и многие другие гуманоиды. Знание известных, а также вновь открываемых населенных миров входило в программу обучения Дзанты — ведь каждый народ имел свои особенности, постижение которых могло пригодиться девушке для ее службы в Унии. Так считал Орн, требовательный и терпеливый наставник, превративший талант Дзанты в безотказный и точный инструмент. Благодаря Орну она умела очень многое. Но это…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});