Жертва - Марина Эльденберт

Русская бестия любила и умела выигрывать, и Рэйвен не стал ее разочаровывать, предупреждая парней о том, что им придется потерять свою посылку. Их с Беатрис жизненные пути пересекались не один раз, и каждая встреча с этой женщиной превращалась в соревнование. В свое время он стремился доказать ей, что способен на большее, чем она себе представляет. Беатрис всякий раз смеялась над попытками Рэйвена доказать свое превосходство и втаптывала в грязь. Когда-то он любил ее так же сильно, как сейчас ненавидел. Кроу был осведомлен об их истории, потому что Рэйвен сам поделился с ним информацией.

Отправляя своих парней забрать профессора и привести к нему, он совершенно не переживал. Торнтон не смог бы оказать достойного сопротивления опытным бойцам, и стал лучшей приманкой. По плану в игру вмешалась Беатрис, изрядно потрепала команду Халишера, включая и его самого, и скрылась в неизвестном направлении. Ронни был не самым умным парнем, но проверенным, преданным ему и опытным. Преданность в исполнителях Рэйвен ценил превыше всего, поэтому здорово разозлился.

Беатрис сильно рисковала бесценной головой Торнтона, когда устроила аварию, но у неё всегда были проблемы с тормозами. В цепочке «подумала-сделала» эта женщина зачастую предпочитала обратный порядок.

Кроу перезвонил ему спустя четырнадцать часов и сказал, что предстоит ещё один спектакль. Рэйвен был только «за». Увидеться с Беатрис после стольких лет будет приятно. Особенно при таком раскладе. В его задачу входило устроить парочке беглецов временные трудности, чтобы профессор не расслаблялся. Большие неприятности для Беатрис — что может быть приятнее!

Имя Рэйвен стало ему практически родным ещё со времен прошлой жизни, получив свое начало от его внешности и стиля. Смуглый, с иссиня-черными волосами и черными глазами, чуть выше среднего роста, он всегда выбирал дорогую одежду темных тонов, избегая светлого как такового. Отдавая предпочтение черному, коричневому и темно-синему цветам.

Шли годы, менялась мода, но не цветовая гамма его гардероба и страсть к известным брендам. Беатрис словно чувствовала, с кем ей предстоит встреча, выбирая машину в прокате. Догнав темно-синий «Порше Каррера» — она не меньше него любила дорогие автомобили и скорость, Рэйвен не стал подходить вплотную. Очередного кульбита с переворотом Торнтон мог и не пережить, а это было не в его интересах.

Ему нравилось просчитывать ход её мыслей, нравилось вспоминать о том, что их связывало в прошлом. «Порше» резко ушел вперед, и Рэйвен тоже набрал скорость. На этой трассе дорогая спортивная тачка выглядела выдернутой из реальности опасной игрушкой. Особое удовольствие он испытывал от того, что Беатрис не подозревала о его участии в операции. Наверняка сюрприз покажется ей специфическим: в свое время они очень весело проводили время.

Расстояние между ними понемногу сокращалось. Следом шла ещё одна машина, в которой сидели его ребята, в том числе один из команды Халишера. Ронни и водитель отправились в больницу, а этот оказался упертым и потребовал, чтобы Рэйвен позволил ему продолжить преследование.

Рисковать парнями он больше не собирался. Человеческие ресурсы — самое ценное, что есть в твоем распоряжении, этому он научился ещё в прошлой жизни. Достаточно и того, что двоих Беатрис уже отправила на больничную койку, с неё станется. Насколько Рэйвен понял из спутанных объяснений рвавшегося в бой молодчика, Ронни сам дал маху, приказав стрелять. В случае с Беатрис это все равно что помахать красной тряпкой перед мордой быка или сказать: «Фас»! — натасканному псу.

Гонка продолжалась недолго. На очередном отрезке Беатрис выскочила на встречную и сбросила скорость. Можно было предугадать, что она выкинет нечто подобное и попытается развернуться. Рэйвен предугадал её маневр и столкнул их с обочины, мгновенно уходя на свою полосу и останавливаясь. Беатрис решила не продолжать, и вышла первой.

Что она уже наплела Торнтону, Рэйвен не представлял, но профессор выскочил следом, ящеркой скользнул за «Порше». Какой храбрец! Должно быть, уже наложил в штаны и готовится повторить при случае.

Он Торнтону не завидовал, потому что тому предстояло связаться с Беатрис в самом интимном смысле этого слова. Чаще всего мужчины выбирались из краткосрочного яркого романа с ней униженными и полностью раздавленными осознанием собственной никчемности, собирая себя по кусочкам и пытаясь понять, как жить дальше. Рэйвену самому потребовалось несколько лет, чтобы освободиться от этого ощущения и ещё несколько, чтобы взрастить в себе злобу и ярость по отношению к ней взамен чувству, которое почти уничтожило его.

Рэйвен снял пистолет с предохранителя, направляясь к ним. Когда пуля просвистела мимо, чудом его не задев, непроизвольно шарахнулся в сторону. Пришлось остановиться и вскинуть руку, чтобы предупредить возможную реакцию своих парней. Не хватало ещё устроить здесь перестрелку или чтобы Торнтон пострадал от шальной пули.

— Я тоже рад тебя видеть, дорогая! — прокричал он, мысленно смакуя реакцию Беатрис, вряд ли она забыла его голос. — Я скучал по тебе! А ты?

Ответом ему стала очередная срикошетившая от камня пуля, и это заставило Рэйвена сжать зубы. Игры Беатрис порядком поднадоели, и ему хотелось задать сумасбродной девице внеплановую трепку, которую она ещё долго не забудет. Он кивнул своим ребятам, и те с явным облегчением синхронно сняли оружие с предохранителя.

— Неплохая попытка, дорогая. Лучше её не повторять, поверь мне на слово.

В кои-то веки она вняла голосу разума и подняла руки вверх. Очень жаль, потому что Рэйвен почти дозрел до того, чтобы подстрелить эту фурию. Торнтон съежился за капотом, перепуганный и взъерошенный. Ему бы сейчас белый халат и пробирку в руки. Вылитый безумный ученый.

Рэйвен кивнул парням, чтобы забирали его, и встретился взглядом с Беатрис. Ей даже играть не приходилось, она действительно была удивлена. Кроу пошел ему навстречу и не предупредил о том, кто примет участие в их забавной игре. Не по доброте душевной, разумеется. Дэвид очень любил деньги, а у Рэйвена их было много.

Ситуация ему действительно нравилась: Беатрис целиком и полностью в его власти и вынуждена — именно вынуждена — играть по его правилам.

Торнтон хлопал глазами, как кролик на удава, но Рэйвен не спешил отправлять его в машину. Представление именно для него, а Джордан ещё не наигрался.

— Не могу поверить, что тебе стало жалко профессора, — Рэйвен изобразил удивление, когда её подвели к нему со связанными за спиной руками. Он представлял, как Беатрис бесится, и это грело душу получше девушек в бикини на тропическом курорте.

— Ещё мне жаль окружающую среду, бездомных котят и детей, которых бросили их мамаши. Будем трепаться дальше, или вы нас отпустите сразу, и все останутся живы?

Как же долго он ждал чего-то подобного. Две жизни, если можно так выразиться.

Рэйвен приблизился к ней вплотную, провел пальцами по её щеке и ничуть не удивился, когда она попыталась его укусить, заглянул в глаза. Он слишком хорошо помнил, какими они становятся в момент страсти: ярко-зелеными, полными первобытного желания, от которого он сам терял рассудок.

— У меня встречное предложение. Мы все вместе поедем в один уютный домик и будем трепаться, трепаться, трепаться — до тех пор, пока я не узнаю все, что мне нужно, а за моей посылкой не приедут. На кого ты работаешь?

— На Дядю Тома. Хижину ему строим, — огрызнулась Беатрис, — профессор нужен, чтобы крышу стелить. Срочно.

Торнтон недоверчиво посмотрел на нее. Кажется, он начинал проникаться ситуацией. Ему была уготована роль игрушки в ее умелых руках, и Рэйвен от души хотелось пожелать профессору не быть наивным. Если бы не собственные планы, он с удовольствием рассказал бы парню, как на самом деле обстоят дела. Только для того, чтобы посмотреть на её лицо.

— Я бы убил тебя, но тогда моя жизнь потеряет всякий смысл, — это прозвучало, как насмешка, но ответить ей Рэйвен не позволил, одним движением отправив в бессознательное состояние и подхватывая на руки. Говорят, что женщин бить не хорошо, но для некоторых стоит сделать исключение и отвести душу. Так будет спокойнее. За годы общения с Беатрис де Шуази, он на своей шкуре не раз убеждался в ее непредсказуемости. Пусть она и лишена прежних способностей, проблем может создать множество. Кроме того, Рэйвен не собирался отпускать Беатрис слишком быстро и тем более позволять ей вести в этой партии.

В качестве базы он выбрал пустой особняк подальше от трассы. Дом был выставлен на продажу: об этом свидетельствовала покосившаяся табличка с телефонным номером. Спросом предложение не пользовалось.

Судя по его состоянию, сейчас особняк продать можно было разве что на растопку камина. Не помог бы даже капитальный ремонт. Дорога, ведущая к нему, представляла собой две глубокие колеи, проехать по которым мог разве что внедорожник. В раритетной мебели, затянутой полиэтиленом, наверняка уже завелись постоянные жильцы, тем приятнее было устроить на пыльном диване Беатрис и попросить своих парней связать её. Она очнулась спустя минут пять, принялась брыкаться и тем самым подняла всю покоившуюся до их появления пыль в воздух. Рэйвен скептически наблюдал за всем этим, стоя в отдалении.