Не соблазняй повесу - Сабрина Джеффрис

– Да, – ответила она.

– Насколько я знаю, Долли – это уменьшительное от Дороти.

Он ввел ее в круг танцующих.

Амелия посмотрела ему в лицо с сияющей улыбкой:

– Мы всегда называли ее Долли. Думаю, это и есть ее христианское имя. Видите ли, в Англии многие женщины носят имя Долли, и это вовсе не сокращение от «Дороти». Например, на прошлой неделе...

Зазвучал вальс, и Амелия умолкла на полуслове. Слава Богу, иначе как бы он не разгадал ее еще до того как она у него что-нибудь выведает.

Когда он взял ее руку в свою, а другой рукой обнял за талию, Амелия постаралась расслабиться. Шпионки должны играть свою роль с непоколебимой уверенностью. И не болтать что попало.

Майор закружил ее, и Амелия, сосредоточившись на танцевальных па, перестала нервничать. Но это ухудшило дело, потому что теперь она опасалась его не только как сыщика. В отличие от всех мужчин, которых она знала, этот ее привлекал. Его плечо слегка подрагивало под ее пальцами, его рука обнимала ее талию чересчур интимно, и от него пахло бренди и... сталью, если такое вообще возможно.

Критики правы: вальс – невероятно интимный танец, особенно здесь, в зале, при романтическом свете огромных ламп, среди роз леди Кирквуд, наполняющих воздух своим ароматом, под звуки музыки маленького оркестра, звуки такие чувственные...

– Почему ваши родные уехали в деревню без вас?

Хорошо, что вопрос отвлек ее от глупых девичьих фантазий. Потом она вдруг сообразила, что если вопрос вполне ясен и понятен, то задан он тоном почти легкомысленным. И постаралась ответить в том же духе.

– Они не хотели портить мне настроение, заставив покинуть Лондон в самый разгар сезона. Но папа считает, что Долли будет приятнее провести свое вынужденное заключение в нашем имении.

– Вынужденное заключение? – удивился он.

– Разве американцы этого не практикуют? – Амелия сделала наивные глаза. – В Англии, если женщина беременна...

– Я понимаю, о чем вы говорите. – Он глубоко втянул в себя воздух, словно бы стараясь успокоиться. – Я просто не знал, что у вас в Англии принято уезжать в таких случаях в деревню.

– У Долли слабое здоровье.

– Понятно. – Он произнес это с некоторым оттенком недоверия. – У нее это первый ребенок?

– Да. – Опасаясь, что он выпытает у нее таким образом еще какие-нибудь сведения, Амелия переменила тему: – Вы хорошо танцуете, майор Уинтер.

Он и вправду танцевал уверенно, как военный, который мастерски контролирует каждый свой шаг. С таким партнером не собьешься с такта.

– Вы как будто удивлены этим, – проговорил он. – Вы считали, что американцы не умеют танцевать?

«Помни, ты ветреная кокетка!»

– Разумеется, нет. Но я удивлена, что такой большой, суровый воин, как вы, может находить удовольствие в танцах.

Амелия провела ладонью по его твердому плечу и наклонилась к Уинтеру так близко, чтобы он мог увидеть на мгновение ее грудь в низком вырезе платья. Ей всегда казалось, что мужчинам такое нравится.

Он и вправду не преминул это сделать – и весьма смело.

– Я не слишком часто бывал в бальных залах, что верно, то верно, – бросил он небрежно.

Амелию напугал его смелый взгляд. По коже пробежали мурашки, словно она продемонстрировала ему гораздо больше, чем всего лишь верхнюю часть полуоткрытой груди. Ей очень хотелось, чтобы он перестал таращиться на нее так, будто она совсем голая. Не говоря уж о том, что это ее оскорбляло и ей было трудно сосредоточиться на своей главной задаче.

Только после того, как Уинтер, отклонив голову назад, посмотрел ей в глаза, Амелия нашла наконец что сказать и произнесла с улыбкой:

– Я слышала, что вам более интересны пистолеты, чем прогулки.

– А ведь наверху, в коридоре, вы вели себя так, будто представления не имеете о том, кто я такой.

Амелия подосадовала на свою оплошность и сказала себе в оправдание:

– Я не связывала вас с человеком, о котором все только и говорят, вплоть до той минуты, пока нас не познакомили.

– Ах вот как. – В голосе Уинтера прозвучало явное недоверие, он пристально вглядывался в лицо Амелии из-под неправдоподобно длинных черных ресниц. – Что же обо мне говорят? Что вы слышали?

– Не так уж много. Кажется, что толком никто ничего о вас не знает. – Амелия бросила на майора очередной наивный взгляд. – Строят догадки. Недоумевают, с чего это человек, который так не любит англичан, приехал в Англию навестить своего кузена.

Уинтер сдвинул брови.

– Что заставляет вас думать, будто я не люблю англичан?

– Но, майор Уинтер, вы ведь откровенно недружелюбны по отношению к джентльменам и не протанцевали ни с одной леди.

– Это лишь потому, что мне нечем было их шантажировать, а вовсе не потому, что они англичанки. – Улыбка майора привела бы Амелию в волнение... если бы глаза его при этом не оставались холодными, как лед.

– Значит, ваше пребывание в Англии не более чем светский визит? – чтобы задеть его почувствительнее, добавила Амелия. – И вы надели на бал, на котором полным-полно английских офицеров, свой военный мундир в надежде, что это поможет вам обзавестись друзьями?

На подбородке у майора слегка дрогнул мускул, и он, сделав в танце особенно ловкий и легкий поворот, сказал:

– Ладно, признаюсь вам, так и быть. Я здесь не просто с визитом к моему кузену. Я приехал проконсультироваться с британцами относительно того, как они намерены вести себя в Алжире.

У Амелии упало сердце. Он не упомянул о том, что разыскивает Дороти Фрайер, или Смит, стало быть, ведет тайное расследование. Это не к добру.

Она сделала еще одну попытку:

– Но почему именно вы? Ведь вы не дипломат.

– У меня большой опыт в делах с пиратами-берберами. У Амелии сердце так и подпрыгнуло.

– Так вы были в Триполи с лейтенантом Декейтером? – выпалила она.

Уинтер прищурился:

– Откуда вы об этом знаете?

Пропади пропадом ее длинный язык! Но ведь майор упомянул о том, что ее ужасно занимало. Ладно, ничего страшного, легкомысленная девица вполне может питать пристрастие к пиратам!

– О Триполи знают все, – ответила она беззаботно. – Об этом много писали в газетах, вы же знаете.

– Но ведь вы были еще совсем девочкой, когда все это происходило.

– Сильно скучающей девочкой в очень скучном городке. Вот я и читала газеты.

Амелия даже вырезала из газет все статьи о стычках американцев с пиратами из Берберии.

Шаловливо тряхнув головой, она добавила:

– Если бы в нашем городе были хоть какие-нибудь приличные магазины, я бы не так страдала от скуки. Но девочке только и оставалось, что вышивать целыми днями. – Она взмахнула ресницами. – А какая девочка не увлекается рассказами о корсарах?