Рейтинговые книги
Читем онлайн Женщины для вдохновенья (новеллы) - Елена Арсеньева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 90

Однажды затеялся спиритический сеанс. Особую остроту забаве придавало то, что в атеистической стране, которой сделалась теперь Советская Россия, это было почти запрещенной игрой.

Уселись за круглый стол, положили руки на столешницу, образовав цепь, затем избрали ведущего для общения с духом — художника Сережу Топленинова. Свет потушили. Наступила темнота и тишина, среди которой раздался торжественный и слегка загробный голос Сережи:

— Дух, если ты здесь, проявись как-нибудь.

Мгновение… Стол задрожал и начал рваться из-под рук. Сережа кое-как его угомонил, и опять наступила тишина.

— Пусть какой-нибудь предмет пролетит по комнате, если ты здесь, — сказал медиум.

И через комнату тотчас же из угла пролетела, шурша, книга.

Атмосфера накалялась. Через минуту раздался чей-то крик:

— Дайте свет! Он гладил меня по голове! Свет!

— Ай! И меня тоже!

Теперь уж кричал кто-то из женщин:

— Сережка, скажи, чтобы он меня не трогал!

Дух вынул из чьей-то прически шпильку и бросил ее на стол. Одну, другую… Вскрикивали то здесь, то тут. Зажгли лампу. Все были взъерошены и взволнованы. Делились своими ощущениями. Медиум торжествовал: сеанс удался на славу. Все же раздавались скептические возражения, правда, довольно слабые.

Потом состоялся второй сеанс, и непонятные явления продолжались: на стол вдруг полетела редиска… Все были в невменяемом состоянии!

Но тем же вечером Люба невзначай подслушала такой разговор своего мужа с силачом Петей Васильевым:

— Зачем же вы, Петька, черт собачий, редиску на стол кидали?!

— Да я что под руку попалось, Мака, — оправдывался тот.

Люба так и закричала:

— А! Я так и знала, что это вы жульничали!

Оба обмерли. Потом Михаил Афанасьевич попытался «подкупить» жену (не очень-то щедро: он предлагал ей три рубля за молчание). Но она соглашалась молчать, только если они расскажут все про сеанс «черной магии». Пришлось заговорщикам сознаться. А дело оказалось простым: Петя садился рядом с Булгаковым, освобождал его правую руку и свою левую. Заранее под пиджак Михаил Афанасьевич прятал согнутый на конце прут. Им-то он и гладил лысые и не лысые головы, наводя ужас на участников сеанса.

— Если бы у меня были черные перчатки, я бы вас с ума свел! — хвастливо сказал он жене, предварительно заручившись ее обещанием молчать.

Впрочем, сомнения уже бродили, «зрительская масса» требовала объяснений.

Одна из гостий, Елена Никитинская, настигла Петю Васильева и стала допытываться, не имеет ли он отношения к явлению духа.

— Что вы, Елена Яковлевна! — открещивался тот.

Но она настаивала:

— Дайте слово, Петя!

— Даю слово!

— Клянитесь бабушкой!

Эта старая дама была единственной, кого Елена Яковлевна знала из семьи Васильевых.

И тут раздался жирный, фальшивый голос Пети:

— Клянусь бабушкой!

Слышавшие этот диалог Булгаковы едва не задохнулись от тайного смеха и потом еще долго, когда подвирали, клялись бабушкой.

Вообще они жили весело. Беспрестанно давали всем забавные прозвища. Например, маленький Любин чемодан, в котором Булгаков стал носить рукописи, звался Щенок. Жену Михаил Афанасьевич именовал Любанга или просто Банга. Как-то он вспомнил детское стихотворение, в котором говорилось, что у хитрой злой орангутанихи было три сына: Мика, Мака и Микуха. И добавил:

— Мака — это я.

Удивительнее всего, что прозвище — с его же легкой руки — очень быстро привилось. Уже никто из друзей не называл Булгакова иначе, а самый лучший его друг, филолог Николай Лямин, говорил ласково — Макин. Сам Булгаков часто подписывался «Мак» или «Мака». А любимую кошку называли уж заодно Мукой.

Как-то раз в отсутствие Любы Булгакову стало скучно. Тогда он позвонил приятельнице жены, Зинаиде Николаевне Дорофеевой, и угасающим голосом сказал, что ему плохо, что он умирает. Зика (так Дорофееву звали дома) и ее подруга заканчивали перманент. Не уложив волос, обвязав мокрые головы полотенцами, они обе, не чуя ног, бросились на Пироговскую, где жили тогда Булгаковы. Там их ждал веселенький хозяин и ужин с вином. Вернувшаяся Люба изумилась, увидев рядом с мужем небрежно одетых дам в чалмах из полотенец…

Увы, жизнь состояла не только из милых, приятных сцен!

Тогда Булгаков только написал «Собачье сердце».

В один прекрасный вечер («Так начинаются все рассказы!» — иронизировала потом Любовь Евгеньевна), да, однажды вечером в голубятню Булгаковых постучали, и на Любин вопрос: «Кто там?» — голос хозяина, у которого Булгаковы снимали комнату, бодро ответил:

— Это я, гостей к вам привел!

На пороге рядом с ним стояли двое в штатском: один в пенсне, другой невысокого роста. Это были следователь и его помощник — с обыском. Хозяин жилья пришел в качестве понятого. Булгакова в тот момент не было дома, и Люба забеспокоилась: как-то примет он приход «гостей», — и попросила не приступать к обыску без мужа, который вот-вот должен прийти.

Все прошли в комнату и сели. Хозяин квартиры, развалясь в кресле, в центре. Личностью он был примечательной — на язык несдержан, особенно после рюмки-другой… Воцарилось молчание, но длилось оно, к сожалению, недолго.

— А вы не слышали анекдота? — начал понятой. «Пронеси, господи!» — подумала Люба. Но тот все же начал рассказывать: — Стоит еврей на Лубянской площади, а прохожий его спрашивает: «Не знаете ли вы, где тут Госстрах?» А еврей и отвечает: «Госстрах не знаю, а госужас — вот…»

И сам рассказчик раскатисто засмеялся. Люба бледно улыбалась. Следователь и его помощник безмолвствовали. Опять наступило молчание — и вдруг раздался знакомый стук.

Люба бросилась открывать и сказала вошедшему Булгакову шепотом:

— Ты не волнуйся, Мака, у нас обыск.

Но он держался молодцом. Следователь занялся книжными полками. Помощник стал переворачивать кресла и колоть их длинной спицей.

И тут случилось неожиданное. Булгаков сказал:

— Ну, Любаша, если твои кресла выстрелят, я не отвечаю.

Кресла были куплены Любой на складе бесхозной мебели по три рубля пятьдесят копеек за штуку. И на обоих Булгаковых напал смех. Может быть, нервный. Обыск продолжался.

Под утро зевающий хозяин жилья спросил:

— А почему бы вам, товарищи, не перенести ваши операции на дневные часы?

Ему никто не ответил… Найдя рукопись «Собачьего сердца» и дневниковые записи, «гости» тотчас же уехали. И только приблизительно через два года по настоянию Горького «Собачье сердце» было возвращено автору…

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 90
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Женщины для вдохновенья (новеллы) - Елена Арсеньева бесплатно.
Похожие на Женщины для вдохновенья (новеллы) - Елена Арсеньева книги

Оставить комментарий