Мнимый мир - Александр Игоревич Зимнухов

пачкать руки в чужой крови? – ответил ему художник.

– Слишком поздно, мой глупый создатель. – презренно ответил Хищник. – ты меня создал с такой мыслью в голове и на холсте. Помнишь? Наполненный болью и одиночеством, не способный найти себе покой, убийца. Ты – причина того, что у меня сильное желание перерезать кому-нибудь глотку.

– Неправда! – пылко возразил Дэн. – Ты не должен существовать.

– А ты тот ещё глупец, создатель. – продолжил Хищник. – Разве ты не видишь, как твоё творчество влияет на тех, кого ты пишешь на своих холстах или рисуешь на бумаге? Разве ты не заметил, как меняется погода, когда ты создаёшь свои шедевры на холсте. Поверь мне, ты и сам уже убил ни одного лишь человека своими рисунками.

– Убирайся откуда пришёл! – не найдя лучше слов, сорвался Дэн.

– Когда ты исполнишь, что я прошу…

– Нет! Ты убийца я отказываюсь тебе помогать.

– Значит мне придётся искать другой подход к тебе. Может тебе лучше посоветоваться со своим приятелем Рэмом? Думаю, ему дорога его жизнь.

– Даже не смей вовлекать его в это дело!

– Так больше некого. – злобно усмехнулся Хищник. Ты чертовски одинок.

– Я покончу с собой! – непроизвольно выскочило у Дэна.

– Ну так вперёд! Покончи со всем! Чего ты ждёшь? Давай развяжу тебя и прыгай. – Хищник подошёл к Дэну и стал его развязывать.

– Ну ты и …

– Слушай внимательно! – решительно начал незваный гость. – У тебя есть сутки на то, чтобы изменить мой имидж и дать мне оружие или твоему другу придёт конец.

– Так иди переоденься и раздобудь себе оружие сам! – в отчаянии ответил художник.

Хищник улыбнулся и ответил:

– Если бы я только мог, мой создатель.

– И что мне мешает нарисовать то, чего ты не хочешь или просто уничтожить твой потрет? – спросил Дэн, а затем пожалел, что выдал свои планы.

– Хм, а ты попробуй, мой создатель. Рискни.

Хищник направился на выход и растворился во мраке ночи.

После его ухода художник бросился в мастерскую достал картину, схватился за краски, кисточки и стал вносить свои поправки. Он хотел зарисовать герою глаза, пытался стереть части тела, но кисточка словно сухая ходила по полотну. Он был бессилен, что-либо здесь изменить. Тогда Дэн попробовал порвать, сжечь этот кошмар, но и это не дало никаких результатов. Эта картина словно находилась под защитой магии. Любые его действия не приносили никаких изменений.

– Как же он хотел, чтобы я внёс все те изменения? Это же нереально. – подумал про себя художник. – только если…

Художник взял кисточку и нарисовал в руках Хищника трость. К его изумлению, эта трость так и осталась на холсте. Дэн швырнул картину в другой конец комнаты и закрыл лицо руками.

– Так значит та ситуация на острове Фиджи произошла на самом деле, и это – мой подарок. Скорее какое-то проклятие! Что же мне теперь делать?? – подумал про себя мужчина, чувствуя себя ещё более одиноким. – Надо звонить Рэму! Только что я ему скажу!? Это же бред! Он мне не поверит.

Дэн повалился на пол, взялся за голову и стал припадочно качаться, пытаясь прийти хоть к какой-нибудь здравой идее.

– Его нужно остановить любым способом. – повторял художник снова и снова, как сумасшедший.

Потом Дэн подскочил с пола, нашёл чистый лист бумаги, валяющийся на полу, карандаши, сел за стол и принялся поспешно рисовать.

Повержен, но не сломлен

Пол ночи Дэн провёл над своим рисунком, придумывая лучший способ обезопасить жизнь своему другу, Рэму. Он внёс изменения в его физиологию, сделав его почти неуязвимым.

К обеду ему позвонил его менеджер и сказал, что им надо поговорить. Они договорились о встрече вечером. Художнику очень хотелось увидеть, какие изменение произошли с его товарищем, но больше всего ему хотелось наконец-таки поделиться с тем, что происходило в его жизни. Теперь у него были доказательства: сам Рэм.

Вечером в шесть часов раздался стук в дверь. Художник взволновано подошёл к двери и, собравшись с духом, отворил дверь. Перед ним стоял его менеджер, Рэм, но ничего не обычного он не заметил. Мужчина поспешно зашёл в квартиру, не дожидаясь приглашения.

– Слушай! Ты не поверишь! – начал он. – Я сам в это не верю. Хорошо, что сегодня дочь у матери. Она была бы в ужасе. Я до сих пор сам не могу понять, что происходит.

– Так, Рэм. Успокойся. Давай по делу. Что случилось? – стараясь его успокоить, спросил Дэн.

– Моё тело… Моя внешность и ещё… Только не пугайся. Смотри.

Рэм снял верхнюю одежду, затем рубашку и штаны. Вместо кожи, всё его тело покрывала мелкая чешуйка. Твёрдая, как металл, и острая, как лезвие при касании, она блестела под светом потолочных лампочек.

– Я ничего не чувствую. Хожу как робот. Мне страшно идти в поликлинику. Да и к кому я могу там обратиться?? – истерически начал Рэм. – А всё началось с того, что я стал бриться и порезался. Я открыл глаза и увидел этот ужас.

– Рэм, мне нужно тебе кое-что показать. Только ты должен пообещать, что будешь спокоен.

– Я даже не знаю, что ты можешь мне показать ужаснее этого.

– Надеюсь, ты меня не прибьёшь. – ответил Дэн и повёл менеджера в мастерскую.

Они зашли в тёмную комнату, и Дэн включил свет. В мастерской царил ужасный беспорядок. Листы бумаги, карандаши, краски, мольберт, стулья – всё свидетельствовало о том, что здесь совсем недавно произошло что-то крайне неприятное.

– Дэн, тебе бы убраться здесь. Не знаю, чем ты меня хотел отвлечь, но тебе явно…

– Да, не туда ты смотришь. – прервал его художник. – Вот!

Рэм увидел рисунок. Минуты две он рассматривал его, удивляясь тому, как Дэн смог столь детально нарисовать его настоящий кошмар.

– Это что такое? – ответил Рэм сиплым голосом.

– Это…

Не дожидаясь ответа, Рэм завернулся и ударил художника по лицу. Он уже всё понял без слов, и его не волновали ответы на вопросы. Дэн упал на пол и отключился. Когда он очнулся, он обнаружил себя на диване, а рядом с ним сидел его менеджер с пятью ножами по всему телу: два лезвия вошли в плечи, два – в бедро, а третье пробило голову. Рэм неподвижно сидел, закинув голову назад. Его чешуя всё ещё блестела на свету.

– Тебе стоило мне поверить. Я просил нормальный костюм и оружие, а не дурацкую трость. – равнодушно ответил Хищник.

– Ах, ты, сукин сын!

– Забавно. Если вспомнить, что у меня только один отец, то есть ты. Получается ты говоришь о себе? Правильно! – усмехнулся убийца.

– Это мой друг!