Прогулка по карнизу - Юрий Глухих

– Идите за мной! – распорядился Бугор и включил фонарик.

– Да, подожди ты, Лёха! Дай кости размять! – возмутился Денис. – У меня от этой тряски всё седалище болит!

– Не понял! Ты кости хочешь размять или седалище? – заржал Бугор.

– Чёрствый ты человек! Никакого у тебя сочувствия к товарищу! – горько упрекнул его Денис и сокрушённо махнул рукой, – ладно, веди нас… Сусанин!

Бугор отобрал у Алёны рюкзак и пошёл куда-то в темноту, подсвечивая себе фонариком. Мы двинулись за ним следом. Дядя тоже включил фонарь и пошёл замыкающим. За пределами селения почуяли аромат только что сваренной гречневой каши с тушёнкой и, непроизвольно ускорив шаги, вышли к двум палаткам. У догорающего костра рядом с палатками сидели наши товарищи. Я повёл ноздрями. К аппетитному запаху примешался неприятный табачный дым.

– Ну, наконец-то! – вскочила Регина с сигаретой в зубах и посчитала нас по головам, – кажется, все. Заждались мы вас. Давайте быстрее к столу. Каша стынет!

Мы сняли рюкзаки и стали готовиться к трапезе. «Сейчас бы умыться с дороги, но это потом. Сперва – ужин. Грязь на роже в темноте не видно, и быстро её не отмоешь, а каша действительно остынет», – подумал я.

За ужином народ делился впечатлениями от поездки по горным дорогам, со смехом вспоминая весьма неприятные моменты.

– Ну что, друзья, завтра выходим на маршрут! – торжественно сказала после трапезы Регина. – Поэтому советую всем не засиживаться. Подъём в шесть часов. Дежурные встают полшестого.

Последняя фраза относилась к ней самой, так как по графику дежурили Регина с Семёном.

– А где тут вода? – спросил я, допивая чай. – Мы же далеко от реки! Не знаю, как другие, а я грязный, как чёрт! Умыться бы надо!

– Здесь неподалёку источник есть! – ответил Виктор. – Я покажу!

– Умоешься! – бесцеремонно встрял Денис. – Все умоются! Только давайте сначала палатку поставим!

– Давай! – согласился я с «железными» доводами Сафонова.

Обитатели двускатных палаток улеглись спать, а мы при свете фонарей стали устанавливать свою «Корову» и стелить постель. Когда все приготовления были завершены – появилась возможность и о себе подумать.

Прихватив туалетные принадлежности, пошли следом за Васюковым. Тот привёл нас к источнику и вернулся в лагерь, а мы начали отмывать от въевшейся грязи лицо и конечности. Холодная вода бодрила и освежала. Блондин заигрывал с Алёнкой, орошая её брызгами. Та взвизгивала и отвечала ему тем же. Я стал обрызгивать обоих, за что тут же получил с лихвой. Денис, оказавшийся между нами, ругался на всех.

В лагерь вернулись в приподнятом настроении, громко разговаривая и смеясь.

– Эй, молодёжь! – прозвучал из командирской палатки недовольный голос Агатова. – Нельзя ли потише! Не даёте спать приличным людям!

Алёнка весело фыркнула и нырнула в палатку.

– А-а-а! – раздался из «Коровы» сдавленный вопль Васюкова. Он уже задремал, а Готовская случайно в темноте надавила ему руками на причинное место.

– Ой, Витя, извини! – испуганно вскрикнула Алёна. – Я не хотела!

– У-у-у! – завыл Виктор, сжавшись в клубок.

– Да что у вас там за балаган! – громко возмутился Агатов.

– Наследства лишают! – истошно возопил Васюков.

Последнее известие вызвало в лагере нездоровый ажиотаж. Из соседних палаток в нашу сторону светили сразу несколько фонарей, видимо, всем захотелось посмотреть, как лишают наследства.

– Витя, ты как здесь оказался? – сочувствуя пострадавшему, спросил Сафонов. – Ты же должен был лечь с другого края!

– С какого, другого? Они что, промаркированы? – простонал Васюков.

– Я всегда ложусь так, чтобы выход был слева от меня. Значит, у тебя выход должен быть справа, – наставлял Виктора Денис.

– Мало того, что покалечили, так теперь ещё кантовать будут, – ворчал Васюков, понемногу отходя от болевого шока.

– Товарищи, представление окончено! С вас по рублю! – дурачился Блондин, обращаясь к обитателям соседних палаток. Но не встретил поддержки своим шуткам.

– Витя, ты как? В порядке? – проявила беспокойство Регина.

– Да хрен его знает! – выругался Виктор, всегда отличавшийся интеллигентностью.

Ругательства из уст Васюкова подействовали на всех магическим образом, вызвав приступ неудержимого смеха.

– Витя, ты прав! Он точно знает! – потешался Блондин.

– Орехи проверь! На месте? – глумился Бугор.

– Да ну вас, черти полосатые! – рассердился Виктор, чем только усилил хохот.

Обитатели «Коровы» улеглись в спальнике по своим законным местам. Всем было пора спать, но внезапное возбуждение от курьёзного случая прогнало сон. Ещё непривычная, твёрдая постель также не способствовала дрёме. Мы молча ворочались, пытаясь устроиться поудобнее. Виктор заснул первым. Его тихое посапывание под самым ухом подействовало на меня успокаивающе, и я постепенно погрузился в глубокий сон.

Ишачка

– Витя, проснись! Молоко свернулось! – услышал я сквозь сон громкий шёпот Агатова.

– Что за дурацкие шутки… – пробормотал спросонья Васюков.

– Какие тут шутки! Вставай! – настаивал Семён.

– Что, уже шесть часов? – проснулся Блондин.

– Нет ещё, спи! – ответил ему Дядя приглушённым голосом.

– Так какого чёрта! – свирепо ругнулся Олег. – Я только-только уснул!

– Граждане-товарищи, имейте совесть, дайте поспать! – простонал я умоляюще.

– Спите, спите! – успокаивал нас Семён полушёпотом, но продолжал теребить Васюкова, – а ты, Витя, завхоз, поэтому вставай!

Витя нехотя поднялся, бормоча под нос проклятия в адрес Агатова, и вывалился из палатки. Я тут же заснул.

***

Прозвучала команда «подъём». Я потянулся и открыл глаза. Васюкова рядом не было, значит, мне не приснилось, и Агатов всё-таки приходил. Но зачем? Про какое-то молоко наплёл…

– Слушай, Олег, что там у Дяди свернулось? – спросил я Евгеньева.

– Совесть у него свернулась! – нахмурился Блондин. – Под утро самый сладкий сон, а он всё испоганил.

– А что тебе такого сладкого снилось? – лукаво улыбнулась Алёна.

– Да я уже не помню… – уклонился от ответа Олег.

– Не помнишь? – рассмеялась Алёнка. – А что ж тогда ко мне прижимался?

– Вот жук! – округлил я глаза. – Он, поди, ещё и руки распускал?

– Я ему распущу! – убедительно пообещал Денис. – Мало не покажется!

– Но-но, только без рук! – огрызнулся Блондин.

– Как знаешь, могу и ноги применить, – заржал Денис.

– Деспот! Никакого понятия у человека о гуманизме и толерантности… – недовольно пробормотал Блондин, вылезая из палатки.

– Ничего, Алёна, сегодня он будет спать с краю и прижиматься к тебе не будет! – заверил я Готовскую.

– А ты уже подсчитал! – Алёнка насмешливо прищурила глаза и сверлила меня своим плутовским взглядом. – Сам прижиматься будешь?

«Нет, эта чертовка мне определённо нравится и загоняет меня в краску, как никто другая, – признался я мысленно сам себе. – И как ей это удаётся? Я чувствую себя перед ней нашкодившим мальчишкой».

– Эй, в «Корове»! – прозвучал строгий голос Дяди. – Вы чего там копаетесь! Бегом на завтрак!

Мы покинули палатку и, захватив КЛМН, поспешили к столу. Утренний прохладный ветерок приятно освежал. Солнце ещё не взошло из-за гор, но восточные склоны уже озарились мягким светом. «На небе облачно. Надеюсь, жары сегодня не будет», – подумал я с оптимизмом.

За трапезой Дядя рассказал мистическую историю. Согласно раскладке, составленной завхозом, дежурные должны были приготовить утром манную кашу. Семён, как положено, развёл сухое молоко тёплой водой и поставил на огонь. Но когда молочная смесь закипела, то совершенно неожиданно свернулась хлопьями. Так обычно ведёт себя прокисший молочный продукт. Но когда успело скиснуть только что разведённое сухое молоко? Дядя вспомнил, что в его прошлогодней «пятерке» на этом же месте случилось абсолютно то же самое, и сделал авторитетное умозаключение: «Либо вода в источнике имеет какую-то кислотность, незаметную на вкус, либо в кишлаке Шивее шайтан завёлся».

«Так вот почему Агатов разбудил нас сегодня ни свет ни заря!» – дошло до меня, наконец, осознание утреннего происшествия. Вследствие происков нечистой силы дежурные отказались от затеи сварить молочную кашу и вынуждены были экстренно сменить запланированное блюдо. Потребовалось согласование с завхозом и корректировка раскладки. С другой стороны, дежурные с завхозом фактически заново приготовили завтрак, из-за чего всю остальную братию подняли минут на двадцать позже намеченного срока.

Едва Семён закончил свою увлекательную речь, взяла слово Регина. Попивая крепкий чёрный кофе из новенькой красивой кружки, она поделилась с командой ближайшими планами:

– Друзья мои! Сегодня мы выходим на маршрут. Учитывая максимальный вес рюкзаков на старте и необходимость акклиматизации, мы с Семёном запланировали на первый день похода достаточно скромный отрезок пути. Нам нужно подняться по правому берегу реки Шивее до её истоков, где сливаются речки Тер-Аша и Ташкаров. Набор высоты составит примерно семьсот метров. График движения сегодня будет щадящий: 45 минут ходка, 15 минут привал, – отодвинув опустевшую кружку, Регина достала из кармана пачку Marlboro и вынула из неё сигарету. Решительно скомкала пачку и бросила её в догорающий костёр. Картинно закурила. – Всё! Это последняя сигарета! – самодовольно улыбнулась она. – До конца похода обязуюсь не курить!