Уши торчком, нос пятачком - Медведева Алена

Щеки опалило стыдом, и оба мужчины гарантированно видели мой румянец в темноте ночи. Стыдобища-а…

— Не переживай, — Макс, проигнорировав недовольное рычание Андрея, вновь скользнул костяшками пальцев по моей щеке, поняв причину моего смущения. — Ты еще слишком молода. А мы — опытные воины. Наберешься еще… знаний.

Удивившись такому участию от фактически незнакомца, с долей настороженности подняла взгляд на его лицо. Но медведь уже обернулся к Добровольскому, отреагировав на его резкий вопрос:

— Не забываешься ли ты?!

Взгляд Андрея, адресованный «коллеге», был каким-то безжалостным.

Воздух завибрировал — мне даже показалось, что через секунду последуют две вспышки и рядом со мной появятся белоснежный волк и… какой-то медведь. Но, выдержав паузу и всмотревшись в лица друг друга, мужчины немного расслабились.

— Мне было очень интересно увидеть истинную наследницу и наследника захвативших власть, — как-то задумчиво отозвался Макс, обращаясь словно в никуда. — Я слышал рассказ Томаша, но реальность превзошла все мои ожидания. Начинаю понимать причину безрассудного поступка белого принца.

Пытаясь понять смысл его слов, я затаила дыхание, вслушиваясь в разговор мужчин. Добровольский прореагировал и вовсе скупо — презрительно приподняв бровь и не посчитав нужным ответить. Максим, осознав, что комментариев не будет, с усмешкой качнул головой, принимая эту данность.

— Что ж… Раз наше свидание так некстати прервали… — и он неожиданно подмигнул мне. — Давайте прогуляемся.

Новый знакомый тут же протянул мне руку, предлагая следовать за ним.

— Нет! — едва прозвучали слова медведя, категорично воспротивился Андрей и тоже протянул мне свою ладонь. — Лена возвращается в лагерь!

Охнув, я шокировано уставилась на оборотней, пытаясь сообразить, что делать. С Максимом очень хотелось поговорить… как минимум. Но ослушаться Андрея было страшно: его вид сейчас как-то не располагал к подобным поступкам.

— Согласна, — и я решительно вложила свою ладонь в лапу Макса, ступая на шаг ближе к нему.

В сторону стоявшего сбоку от нас Андрея я не взглянула. На такое храбрости в душе уже не нашлось. И пока мы вдвоем, плавно огибая кусты, удалялись с медведем в лес, все ждала. Вот сейчас он прикажет, раздавит волей сильнейшего… Не позволит уйти, заставит послушаться его и вернуться обратно. Ощущая невероятное напряжение, спиной чувствовала волчий взгляд. Ух, сглупила! Сейчас инстинкты альфы в нем взыграют и… меня еще и покусать могут. Волчица внутри боязливо замерла, пытаясь осознать то, что я натворила. Мне и самой не верилось, и страшно было…

Не приказал.

— Я не ошибся в тебе, — задумчиво шепнул новый знакомый спустя пятнадцать минут. От лагеря мы отошли на приличное расстояние.

— Мы… Нас не слышат? — с трудом шевеля сведенными от ужаса губами, спросила у мужчины.

— Нет, он ушел в противоположном направлении. Ты… задела его.

«Оскорбила навечно», — будем называть вещи своими именами.

— Ох!

— Ага. Пусть и молодая, а характер лидерский. Добровольскому отказать — это дорогого стоит. Этот эпизод я не забуду, — усмехнулся медведь.

— Какой характер, — вздохнула я. — Умом бы где разжиться. Поддалась злости и вот — теперь будут последствия. Еще и с тобой сглупила… Надо же — оборотень!

— Не изводись, — хохотнул Макс, присаживаясь на ствол поваленного ветром дерева. — Я ж тебе уже сказал: мала еще, многого не умеешь. И вообще, у нас не как у волков. Это вы своим боевые подруги, а медведицы… Они домашние и носа в сторонние дела не суют, и кто есть кто их мало волнует. Главное, чтоб дети здоровыми были и в семье все благополучно. Дело мужчин чужаков выявлять и с ними разбираться.

— А… зачем ты… — я вдруг сообразила, что вследствие того, что мы принадлежим к разным сообществам оборотней, ничего, кроме легкой интрижки, да и то в человеческой ипостаси, между нами невозможно. Он это знал изначально.

— Целоваться полез? — хмыкнул парень, беспечно смахивая присевшего на плечо жука. — Знаешь, стыдно признаться, не сдержался! Когда еще доведется так Добровольского поддеть? Мы лет восемьдесят знакомы и, думаю, подобного шанса еще столько же ждать. Твоя необученность мне на руку сыграла. Поэтому и продолжить прогулку предложил.

— Это да, — грустно кивнула я и поделилась своими предположениями: — Любой альфа нетерпим к попранию собственных прав, особенно публичному. А ты меня подтолкнул наперекор его приказу поступить. Такой удар по самолюбию… Он, конечно, недоволен и мне теперь «кранты».

Максим потрясенно моргнул, несколько секунд удивленно всматривался в мои глаза и неожиданно захохотал.

— Ох, Андрюха, ох, попал он! — едва не свалившись с дерева, трясся медведь от смеха. — И это ж надо — эта святая наивность и есть волчья наследница, призванная лишить его всего. Ох, бедняга… Мне уже интересно! Ты серьезно думаешь, что он злится из-за того, что ты не подчинилась приказу альфы?

Я неуверенно кивнула. Макс закрыл лицо ладонями и немногим не взрыдал от смеха.

— Я понял, что имел в виду Томаш, когда говорил, что все складывается очень странно, — с трудом между всхлипами выговорил он. — Но чтобы настолько… Это не драма, это — комедия! И все еще удивлялись, зачем он настолько раньше явился к нам. Как, ну как вы будете биться за право сильнейшего?! Мне казалось, это преступление — такой неравный бой, но сейчас я понимаю: это будет убийство!

— Биться? — теперь я растерялась окончательно и бесповоротно. — Мы?! Это шутка такая странная? Или что? Я же не самоубийца… Добровольский меня за долю секунды к праотцам отправит. Бред!

— Спасите меня, — уже хрипел от смеха Макс, рухнув все-таки на землю. — Он ее к праотцам отправит! Как же!

Медвежье веселье вызывало недоумение. Поэтому, скорее от растерянности, чем от искреннего недовольства поведением Макса, уточнила:

— Что, собственно, вас так забавляет? — голос прозвучал строго.

Парень, чутко отреагировав на мой настрой, резко оборвал странное веселье и ехидненько хмыкнул:

— Да не обращай на меня внимания. Стар я, видно, стал, а тут ты рядом — юная и наивная, вот душа и воспрянула, кровь в жилах забурлила…

— Тоже мне — седая древность, — недоверчиво отреагировала я, заподозрив, что от ответа мужчина просто уклонился.

Но не может же он думать, что я нравлюсь Добровольскому? Ага, после явления черной волчицы и возмутительного отношения белого ко мне убедить меня в этом нереально! Просто медведь слабо представляет себе связь альфы со своей стаей. Они оборотни-одиночки, куда им понять волчью иерархию подчинения. А стая Андрея — фактически я. Пока.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});