Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Лорд Вир, — прошептала она, — вы слышали хоть одно слово из того, что я сказала?
— Простите?
— Извольте смотреть на меня, когда я с вами разговариваю.
Вир неохотно отвел взгляд от мисс Эджертон.
— Я вас слушаю.
Леди Кингсли вздохнула:
— Она думает, что вы умны.
— Правда? — взволнованно переспросил маркиз.
— Она ничего не должна заподозрить. Нам следует думать о деле, сэр.
Его воображение оказалось довольно-таки бедным. Сколько раз он гулял с ней рука об руку? Сколько миль они прошли вместе? И все же он не знал, что она пахнет медом и розами, а ее кожа светится, как жемчуга Вермеера.
Однако, войдя в столовую, маркиз быстро лишился своего романтического восторга. Над камином висела большая и, мягко говоря, своеобразная картина: белокурый ангел в полете — черное одеяние развевается, черные крылья расправлены, в руке окровавленный меч. Далеко внизу лежит на снегу лицом вниз человек, рядом с ним — красная роза. Вир был не единственным гостем, обратившим внимание на необычную и не слишком приятную картину. Но общий настрой был позитивным, мисс Эджертон — весела и мила, и потому гости решили проигнорировать картину, вызывавшую мысли о смерти.
Мисс Эджертон оживленно беседовала с гостями, а Вир вознес молитву судьбе. Он просил удачу повернуться к нему лицом и позволить пройти по тонкой грани, отделяющей нормального человека от клинического идиота, не свернув в сторону.
— Мисс Эджертон, — сказал он, когда подали суп, — вы, случайно, не родственница Мортимера Эджертона из Абингдона?
— Нет, лорд Вир. Семья моего покойного отца из Камберленда, а не из Беркшира. — Ее голос был полон очарования и тепла. Глаза сияли. Она смотрела на него так, словно он был мужчиной ее грез и она ждала его всю жизнь, а Виру хотелось сию же минуту сделать ей предложение и увезти из этого дома. И пусть кто-нибудь другой побеспокоится об Эдмунде Дугласе.
На другом конце стола леди Кингсли с громким стуком поставила на стол бокал. Вир стиснул пальцами ложку, и заставил себя продолжать разговор.
— А как насчет брата старины Мортимера — Албермарля Эджертона? К нему вы тоже не имеете отношения?
— Нет, боюсь, что к мистеру Албермарлю Эджертону я тоже не имею никакого отношения.
— Но тогда вы, должно быть, родственница их кузин, Браунлоу-Эджертонов из соседнего графства!
Теперь никакая ошибка невозможна. Она убедится, что он не просто глупец, а глупец, считающий себя умником.
Однако очаровательное личико мисс Эджертон не выражало ничего, кроме удовольствия, как будто маркиз допытывался у нее, не родственница ли она Елены Троянской.
— С ними у меня тоже нет родственных связей. Но вы, очевидно, знаете их очень хорошо. У них большая семья?
Неужели она не поняла, о чем он говорил? Как она могла никак не отреагировать на его слова? Любой нормальный человек реагирует на явное проявление глупости по крайней мере паузой. Где же ее пауза?
— Да, я их прекрасно знаю и был уверен, что вы родственница кого-то из них. Это чудесные люди. Остается только сожалеть, что ни старина Мортимер, ни его братец, так и не женились. А их кузины — старые девы.
В начале вечера маркиз и подумать не мог, что намеренно, станет вести себя как осел. Но сдержаться было выше его сил.
Она серьезно кивнула:
— Да, вы правы. Действительно жаль, что у таких замечательных людей нет детей.
Никакой паузы. Никаких колебаний. Она, казалось, даже не заметила, что он несет вздор.
Вир принялся есть суп, желая выгадать время, чтобы немного подумать. И понял, что ничего не соображает. Его мозги находились в состоянии паралича. Все шло не так, как должно.
Маркиз не мог — и не хотел понимать, что это значит.
Он проглотил еще две ложки супа — судя по вкусу, это была вода, доставленная прямо из Темзы и даже не кипяченая, — и украдкой покосился на молодую хозяйку дома. Ее спокойствие и непринужденность убивали. Что с ней происходит? Как она может не моргнув глазом вести беседу с круглым дураком?
Вир уставился на картину за ее спиной.
— Хорошая вещь. Настоящее произведение искусства. Это «Освобождение святого Петра» Рафаэля?
Маркиз был исполнен решимости вызвать ее реакцию, даже если это его убьет.
— Вы так считаете, сэр? — спросила она ровным голосом. Ее глаза смотрели на него с восхищением, которого он не заслужил.
Он подумал — да что там, понадеялся, — что она сама не блещет умом. Но она слегка перегнула палку. Ее глаза светились лестью.
Неужели она нацелилась на него?
Нельзя сказать, что этого раньше не случалось. В конце концов, он был богатым титулованным аристократом, и время от времени та или иная девица, у которой за спиной пять бесплодных сезонов и никаких оснований рассчитывать на лучший вариант, пыталась поймать его. Но маркиз не мог поверить, что мисс Эджертон из таких.
— Ну, на «Освобождении святого Петра» есть ангел и человек, — сообщил он.
Девушка его мечты оглянулась на картину, после чего удовлетворенно сказала:
— Здесь тоже.
Она была хороша! Очень хороша! Будь он действительно идиотом, был бы в восторге.
Да, сегодня он уж точно ведет себя как кретин, разве нет? Одна улыбка, и он уже готов поклясться в вечной любви.
Как он мог быть настолько глуп? Как мог увидеть в нечестной, неискренней женщине, которую знает всего лишь пять минут, простодушную девушку своих грез? А ведь они были совершенно разными. Полярными противоположностями.
Мисс Эджертон снова взглянула на него. Ее улыбка была яркой и лучистой — вполне могла бы служить настольной лампой у Господа. Вир немедленно почувствовал радость, возбуждение, удовлетворение, а в следующую секунду — смятение.
Романтичный мальчишка, не желавший следовать логике, который все еще жил в нем, не понимал, что девица была всего лишь умной талантливой актрисой. Он видел только обворожительную улыбку, лишавшую его способности соображать.
— Вы расскажете мне о ваших друзьях Эджертонах? — спросила она.
Маркиза злило все — ее вопрос, ее улыбка, его глупейшее неумение отделить правду от иллюзий. Вир никогда раньше не мучил женщин, пытавшихся поймать его в свои сети, обычно он испытывал жалость к ним — униженным, лишившимся надежд, считающим его своим последним шансом. Но мисс Эджертон... лукавая, коварная и абсолютно уверенная в себе мисс Эджертон не могла рассчитывать на его симпатию.
Маркиз слегка подался вперед.
— Конечно, — заявил он, — я могу рассказывать часами.
Он и рассказывал много часов — нет, дней, хотя не исключено, что и лет. С течением времени лицо Элиссанды покрылось морщинами.
- Блистательный маркиз - Джулия Куин - Исторические любовные романы
- Тайная страсть леди Эстер - Энни Берроуз - Исторические любовные романы
- Порочная игра - Кристина Уэллс - Исторические любовные романы
- Черный маркиз - Джо Беверли - Исторические любовные романы
- Неукротимая любовь - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- от любви до ненависти... - Людмила Сурская - Исторические любовные романы
- Четыре сестры-королевы - Шерри Джонс - Исторические любовные романы
- Чудесная миниатюра - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Тайные желания джентльмена - Лаура Гурк - Исторические любовные романы
- Похититель сердец - Пенелопа Томас - Исторические любовные романы