Университет некромагии. Отдам Покровителя в добрые руки - Галина Романова

Нет!

В глазах потемнело от боли и удушья, но Лилька упрямо вскинула руку, наугад мазнув по стоящим сбоку парням и девушкам. Сноп искр сорвался с ее пальцев, ударяясь о щиты и на миг ослепляя добрую четверть группы.

– Дура! Что творишь? – послышались крики. – Совсем с ума сошла?

– Студиозус Зябликова? Выйти из…

– Не могу, – прохрипела Лилька. Отдача от «гроба» все еще ощущалась. Грудина впилась в желудок так, что казалось – еще миг, и она его пропорет. – Это «гроб»…

– И что? Вы не знаете, как от него защититься?

– Знаю…

– Так защищайтесь… Нет, студиозус фон Майнц, вы останетесь на месте!

Легко сказать «защищайтесь»! Для этого надо полностью прекратить сопротивление – вплоть до того, чтобы снять все щиты, лечь пластом, не шевелить ни единым членом, постараться не дышать и даже ни о чем не думать – не то что пытаться ответить нападающему. Это трудно, а для нежити и вовсе невозможно. Да и среди людей мало есть таких, кто откажется от борьбы за свою жизнь, сумеет переступить через инстинкт самосохранения. «Гроб» как раз на это и рассчитан.

– Падай!

– Майнц, молчать!

– Падай, Лилька!

Ноги подогнулись, и девушка рухнула на пол. Больно ушиблась обо что-то локтем, взвыла, невольно дернувшись, и тут же подавилась криком – от невольного резкого рывка на нее навалилась такая тяжесть, что кости захрустели. Стиснув зубы, зажмурившись и чувствуя, как из-под век бегут слезы отчаяния и боли, она приготовилась к… смерти? Глупо. Страшно. Невероятно. Что стоит мэтресса Коваль? Почему ничего не предпринимает? У нее на занятии прямо сейчас скончается студентка четвертого… почти уже пятого курса, а она…

Впрочем, что – «она»? Не секрет, что в университете время от времени происходили несчастные случаи, зачастую со смертельным исходом. То студенты решат провести эксперимент в комнате и разнесут половину этажа так, что рухнувшими перекрытиями задавит нескольких человек, то перепутают заклинания и вместо целительного произнесут родовое проклятие, то на практике сунутся под горячую руку и получат травму. А то и какой-нибудь упырь или вурдалак разорвет практиканта… Бывали, хоть и редко, случаи, когда студенты калечили друг друга намеренно: то мстили за что-то, то просто радовались возможности почувствовать себя настоящим Темным Властелином… Ни один выпуск не обходился без такого случая, и кроме Зала Славы существовал еще и Зал Позора, где были выставлены портреты тех студентов, чьи действия привели к человеческим жертвам. Неужели и она, Лилия Зябликова, тоже пополнит список жертв? И чей тогда портрет появится в Зале Позора? Кроме того случая на первом курсе, когда один из мальчишек случайно оказался слишком близко от очередного «экспериментатора», с ее однокурсниками пока ничего трагического не происходило. Но это пока…

От гулкого шума крови в ушах Лилька не слышала, что происходило вокруг. Только поняла, что действие «гроба» закончилось. Боль какое-то время нарастала, а потом пошла на убыль. У нее получилось? Похоже, что да. Теперь шаг второй. Осторожно сосредоточиться и…

Думать следовало тоже с опаской, ибо существовала модификация «гроба» для мыслящих существ, а ведь большинство заклинаний сначала продуцируется в голове, и вспышку мозговой активности тоже можно принять за сопротивление организма. Поэтому часто советуют «не думать ни о чем». Лилька вот отвлеклась на воспоминания…

Атака!

От волнения девушка применила простую «волну» – исключительно силовое заклинание, от которого всех студентов просто оттолкнуло в разные стороны. Кто-то лишь отступил на шаг, кто-то шлепнулся на задницу, а кто-то чуть не отлетел к стене. Задело всех, и хотя никто не получил травм – ушибленные локти и коленки не в счет, – Лилька наслушалась о себе много лестного, пока поднималась на ноги.

– Ну ты того! Даешь! – Петр Варяжко, белобрысый худощавый парень, покачал головой. – Вот уж не думал…

– Не думал, что выживу? – напустилась на него Лилька. – Поэтому и «гробом» решил меня припечатать?

– Я? Ты с ума сошла! Зачем мне в тебя «гробом» кидаться? Я и стоял-то сбоку…

– Именно! А «гроб» сбоку и прилетел!

– И все равно это не я! Сама подумай: зачем мне это?

Но Лилька уже и сама поняла, что сморозила глупость. С Петром они не ссорились, общались, как все, замечая друг друга постольку поскольку. И заклинание прилетело с другой стороны… Нет, это не Петр. А кто?

– Ты в порядке? – Валька мигом оказался рядом, поддержал за локоть. – Сильно досталось?

– Не знаю.

– Сходите в медцентр, студиозус Зябликова, – непререкаемым тоном сказала наставница. – Немедленно! Занятие окончено.

Мэтресса Коваль была так спокойна, словно это не на ее уроке одна из студенток чуть не рассталась с жизнью. Впрочем, ее можно было понять: зачет для того и устраивается, чтобы проверить силу и способности молодых людей. Кроме того, почти пятый курс – это не первачки, которые ничего не умеют. На первом курсе даже нет такого предмета – заклинания, только факультатив со второго семестра. И если кто-то из старшекурсников на зачете или экзамене получил травму, значит, сам виноват, надо было весь год заниматься.

– Я сдала? – подумала об этом Лилька.

– Она сдала? – эхом повторил ее вопрос Вальтер.

– Да, сдала. Все сдали. – Голос мэтрессы Коваль чуть дрогнул. – И, пожалуй, такого давно не было в моей практике, но из вашей группы никто не явится ко мне на пересдачу!

Это заявление было встречено таким громким воплем, что наставница тут же пригрозила отменить свое решение и устроить переэкзаменовку для тех, кто орет громче всех. После чего вся группа разом замолчала и поспешила убраться из подвала на вольный воздух. Неожиданно для себя помилованный Люблинец бежал впереди всех.

Вальтер решительно взял Лильку под локоть и потащил в сторонку.

– Ты вся бледная, – сказал он. – В темноте не разглядеть, а на свету просто смотреть страшно. Все в порядке? До медцентра сама дойдешь или тебя отнести?

– А тебе бы меня только полапать? – фыркнула девушка.

– Да ты чего? – тут же обиделся юноша. – Как ты могла такое подумать?

– Могла, – огрызнулась Лилька, но тут же сама крепче сжала его локоть. – Извини, Валь, я сама не своя. Просто я подумала…

Она осеклась, еще раз вспоминая все произошедшее в подвале.

– Что? Тебе плохо?

– Валь… – Девушка задохнулась. – Меня хотели убить.

4

– Никаких повреждений нет. Я имею в виду – фатальных, из-за которых нужна госпитализация, – сказала матушка Кромби, закончив осмотр. – Но на вашем месте, девочка, я бы все-таки полежала день-другой в постели и сдала анализы завтра утром. Мало ли, вдруг последствия все-таки будут?

– Нет, спасибо, я пойду. – Лилька сделала попытку подняться с кушетки.

– Не нравится соседство? – понимающе улыбнулась матушка Кромби. – А что поделать? Кушать всем хочется, не только хлеб, но и маслице на хлебе.

Под соседством она понимала трех студентов-добровольцев, на которых тестировали очередной лекарственный препарат. Они занимали койки в дальнем углу смотровой палаты. Две практикантки и помощница матушки Кромби неотлучно находились возле них, записывая показания. Как раз сейчас один студент начал стремительно зеленеть. Сначала зелеными стали кисти его рук и ступни – все три парня были совершенно голыми, только чресла целомудренно прикрыты полотенцем, – потом зелень начала распространяться выше, и практикантки засуетились, не зная, за что хвататься.

– Это не заразно? – забеспокоилась Лилька.

– Нет. Надеюсь, что нет. – Матушка Кромби наблюдала за происходящим с отстраненной улыбкой. – Сейчас ему введут противоядие.

Последние слова она произнесла чуть громче, чем следовало, и помощница, уловив подсказку, кинулась к столику с лекарствами.

Медцентр примыкал к главному корпусу факультета целителей. Помимо смотровой палаты там имелись кабинеты, лаборатории, операционная и три палаты для заболевших студентов, чтобы они могли лечиться в стенах родного учебного заведения, а не отправляться по домам порой через всю страну. Оставаться на лечении в медцентре разрешили после того, как три студента не доехали до родителей живыми, скончавшись в пути. Была здесь отдельная палата для преподавателей, а также аптека и травмпункт. Матушка Кромби была штатным терапевтом, и только, не являясь преподавательницей, а подобными испытаниями занималась ее помощница по собственной инициативе. Девушка заочно училась на целительницу.

Позеленение студента удалось остановить, суета стихла.

– Может, еще полежишь? – Матушка Кромби ласково погладила Лильку по руке. – Переведу тебя в отдельную палату. Дам укрепляющий настой, переночуешь под присмотром…

– Нет, спасибо. – Девушка решительно села. – У меня дома котик один. Некормленый.

– Кот – это серьезно. – Матушка Кромби открыла дверь. – Однако неужели о нем некому позаботиться?