Технопарк юрского периода. Загадки эволюции - Александр Александрович Гангнус

полярная ночь и новые дежурства. И мой самолет на Москву улетает завтра.

Когда очерк о «Тиксиленде» и полярных сияниях был напечатан в журнале «Знание- сила», Валя Дмитренко стала получать десятки писем со всех концов страны. Писали и будущие космофизики, молодая смена, и верующие люди, как правило, сектанты. В одном письме, из Сочи, было написано просто и без обиняков:

«Дочка, тебе там трудно и опасно. Брось все это и приезжай к нам. Тебе ничего не понадобится делать, будешь жить, как у Христа за пазухой. Только рассказывай нам каждый вечер, как ты видела на небе Лицо».

ГЛАВА 1

 В НЕБЕ СОЛНЦА

Солнце всходит и солнце заходит и снова спешит к месту восхода.

Ветер дует на юг и дует на север, дует снова и снова, кружась, и возвращается туда, где он зародился.

Все реки текут в море, но море не переполняется, и возвращаются реки в одно и то же место.

Все настолько утомительно, что слова слабы описать это.

Екклезиаст

Солнце -  Земля

Из прошлого в будущее катятся волны времени. Качается на них наш мир, наша планета, крошечный челнок, наполненный жизнью. И мы, люди, то и дело отвлекаемся от повседневности, вглядываемся в бесконечную рябь, стараясь понять, откуда и зачем бегут эти волны и что ждет наш мир в недалеком и далеком грядущем.

Все вокруг нас подчинено таинственным циклам. Окаменелые свидетельства прошлого говорят, что эпохи горообразования сменяли друг друга каждые несколько сот миллионов лет и что еще реже случаются великие похолодания (мы живем в одну из таких редких эпох) и не менее великие потепления, когда у полюсов шумят леса, а ледники остаются лишь в высоких горах. Циклы, меньшие по продолжительности, замечены людьми уже непосредственно. Каждые 11 (это в среднем, а точнее, 9- 13 лет) климат любого места Земли проходит полную фазу изменений: от более влажного к более сухому и снова к влажному. Отчетливую одиннадцатилетнюю цикличность проявляют поток космических лучей, обдувающих нашу планету, характер возмущений магнитного поля Земли, динамика рыночных цен на пшеницу (что, разумеется, является отдаленным следствием климатических ритмов) и т.д. Все это давно уже не загадка: причина одиннадцатилетнего ритма земных процессов -  в активности Солнца, именно она подчиняется этому периоду. Возможно, существование этого цикла было лишь переоткрыто в век пара и электричества, а известно было с глубокой древности.

В Китае огромным почетом пользуется 12-летний цикл, каждый год в котором носит определенное название (переход от 2000 к 2001 году, например, это был не только рубеж тысячелетий по христианскому летосчислению, но и переход от Года Дракона к Году Змеи по китайскому календарю). Там твердо знали, что на все дела людей и царств этот цикл влияет самым непосредственным образом. То, что не 11, а 12, дела не меняет. Всю вторую половину XIX века цикл был стабильно 12-летним, такое могло быть и раньше, и вообще, если усреднить длину цикла за 5000 лет - а китайцы -  единственная цивилизация, которая такую возможность имела,-  то, возможно, как раз 12 и получится.

Весной 1962 года в качестве корреспондента еще одного некогда дефицитного журнала «Техника - молодежи» я посетил Мориса Семеновича Эйгенсона. Встреча состоялась в доме этого астронома в тогда еще социалистическом Львове. Морис Семенович рассказал мне тогда о гелиогеофизике. То есть о той геофизике, что изучает связь земных процессов с солнечными. Видимо, именно Морис Семенович заразил меня тогда своей увлеченностью. Возможно, он даже слишком увлекался, связывая исключительно с Солнцем буквально все природные циклы Земли - и оледенение, и горообразование, и землетрясения. Он ошеломил меня бурлением почти фантастических идей, под которые, однако, он всегда готов был подвести научный базис, на уровне того времени, конечно.

Так, по представлениям П.П. Предтеченского, в каждый 27-дневный период солнечной активности распределялись атмосферные осадки в Ташкенте в течение 13 лет

Мне долго не удавалось «переварить» в себе все это, чтобы написать статью. Я хотел встретиться с Эйгенсоном еще раз. Но траурная рамка в одном из научных журналов оповестила меня, что это уже невозможно...

Над чем же думал тогда выдающийся советский гелиогеофизик?

Мы несемся на маленькой и в сущности утлой планетке по небу одной из звезд нашей Галактики. Звезда эта, Солнце (а по совместительству, очень почитаемое божество во многих земных религиях), отличается сравнительно уравновешенным характером. Астрономы числят ее слабопеременной звездой. Эта звезда - уже не первой молодости, когда-то она знавала и бурные порывы, но, слава Богу, это в прошлом. До поры все считали это божество чистым, незапятнанным, но едва на него взглянули вооруженным, а главное, непредубежденным глазом, как обнаружили, что и на этом божестве есть пятна, главный и на сегодня признак настроения светила. Чем пятен больше, тем ближе максимум в цикле солнечной активности и тем активней сам цикл. Через какое-то время и солнечная постоянная - величина, характеризующая приход на Землю солнечной энергии, -  оказалась не столь уж постоянной. Приборами удалось обнаружить что-то около полупроцента переменности в этой «постоянной». Косвенные данные, например, старые метео- и астрономические наблюдения, исторические свидетельства, говорят о том, что, возможно, во времена Петра Великого на Землю поступало на два-три процента меньше энергии, чем числится за «солнечной постоянной». Тогда в Европе был так называемый малый ледниковый период, по Темзе катались на коньках. В XX веке усовершенствованные приборы, межпланетные станции открыли порывистый солнечный ветер, состоящий из заряженных частиц. Этот ветер может прибавлять к лучистой энергии Солнца, величине все-таки действительно относительно мало меняющейся, довольно много энергии от яростных вспышек и коронарных выбросов, происходящих обычно, между прочим, как раз около пятен.

Так Солнце и получило ранг слабопеременной звезды. И одиннадцатилетний цикл этой переменности наиболее заметен.

Вот как, по мнению М.С. Эйгенсона, работают «миров приводные ремни», как солнечная активность действует на земную погоду через «пустоту» межпланетного пространства.

Наше Солнце, наш Гелиос, объезжающий на своей золотой колеснице каждодневно все наше небо, увенчан жемчужной короной. Эта корона -  не для красоты и не знак отличия. Там идет огромная, немаловажная для Земли, в сущности, пассажирки в колеснице Гелиоса, работа. Облака заряженных частиц, несущиеся к Земле после солнечных коронарных выбросов, перевиты к тому же обрывками солнечного магнитного поля. Подлетая к