Млечная пуля - Ч.С.В.

пробках...

— У меня пропавшие на носу. А ты не можешь сам?

— Я помню о деле... Так будет быстрее.

Возникла пауза.

— Ладно, — лениво произнес Арсений.

— В половину девятого я позвоню в офис. Будь там. Пожалуйста, — сказал Глеб, делая ударение на последнем слове. И положил трубку.

Глеб зашел в супермаркет на центральной площади городка. Он глазами выискивал среди полок дорожную карту. Лида таких не покупала, ведь ограничивалась только своим домом и знакомыми маршрутами внутри Мологи.

Бодрый продавец поприветствовал Глеба на кассе. И спросил про его соседа: перестал ли тот ходить за сигаретами по домам среди ночи?

Глеб положил карту в бардачок и завел двигатель. Он не хотел спрашивать Арсения про похороны. Казалось, что Лида всегда рядом. Ее парфюм бесил, а машина этими ароматами порядком провоняла.

Глеб уже собирался уезжать домой, как большой черный ворон сел на капот автомобиля. Черные глазки смотрели на водителя немигающим взглядом. Птица спокойно сидела, не шелохнувшись.

— Какого черта? — вопрошал Глеб, пытаясь повышением холостых оборотов заставить пернатого улететь. Но та лишь расправила крылья. Словно укоряла водителя за такую дерзость.

Глеб вышел из машины. Он махал рукой, прогоняя настырного ворона.

— Сиппо! — крикнул подошедший молодой мужчина. Высокий и коренастый. — Иди сюда! Давай!

Но Сиппо, видимо, понравилось сидеть на теплом капоте.

— Извините, — оправдывался мужчина, улыбаясь. — Никак не привыкнет к Иловне. Сынишку провожает.

— Какого? — не понял Глеб.

— Вон там, — ответил мужчина, кивком указывая на вереницу из детей, шедших под руководством воспитательницы по пешеходному переходу в сторону детского садика. — Мой беленький. От мамы унаследовал.

И правда, в окружении детишек гордо шагал маленький блондин, держа в руках картинку с вороном.

— Извините еще раз, — сказал мужчина, поманив птицу к себе. — Ко мне.

Сиппо вспорхнул на плечо своему хозяину.

— Цирк какой-то, — процедил Глеб.

— Если он поцарапал машину, то я оплачу.

— Плевать мне на тачку. Не переживайте. — Глеб внимательно осмотрел незнакомца. — Я вас тут не видел... Проездом?

— Прибыл из Казани, — улыбнулся мужчина. — По распределению приехал. Нравится мне это село...

— Ясно. Учитель?

— Да, — кивнул собеседник с Сиппо, который повторял за хозяином. — А вы полицейский?

Глеб кивнул, закуривая.

— У меня по документам все отлично...

— Да бросьте вы, — отмахнулся Глеб. — Просто впервые вижу ручного ворона...

— Я его подобрал еще птенцом. Кошка напала. Странно, что стая не приняла его после смерти родителей. Наверное, подумали, что тоже мертв. Живет со мной пятый год.

— Дома?

— Нет. В вольере. Он не может в избе. Балуется. А вы верите в суеверия?

— Нет.

— Хорошо. Многие его обходят стороной. Думают, что он приносит несчастья.

— Бывает.

— Сиппо сел именно на вашу машину. А сколько здесь припаркованных...

— И что?

— Ждите аварию в ближайшее время, — кивнул мужчина, закусив губу. — Не могу его отвадить провожать сына в садик.

— Спасибо за предсказание, — сказал Глеб, закуривая сигарету. — В моей работе только этого не хватало.

— Не верьте в чепуху, приятель. Ворон — умная птица. А эти суеверия от небольшого ума...

— Рад был поболтать с вами.

— До свидания, — сказал мужчина, а Сиппо вновь махнул головой.

— Взаимно.

Глеб смотрел вслед уходящему мужчине, а пернатый насмешливо каркал. Глеб хмыкнул, затушил окурок об урну и кинул его внутрь. Птица оставила в его душе что-то наподобие знамения, что расследование не станет легкой прогулкой.

***

Глеб ехал по ровной загородной дороге, окруженной пушистыми елями. Арсений выполнил указания Глеба. От консьержа он узнал, что Ефима Конгорова госпитализировали в больницу.

Арсений не поленился спросить фельдшера подстанции «Скорой помощи». Подозреваемого перевели в пансионат «Елимаро». Попасть на дожитие могли только богатые и значимые люди. Простолюдинам уготованы обычные дома для престарелых.

Глеб всегда боялся заболеть слабоумием под старость лет. Отчасти он и выбрал свою работу, руководствуясь этим потаенным страхом. Пусть тело правильно служит, а дальше можно и под пули. Лишь бы не стать обузой для какой-то злобной сиделки. Словом, в планы стареть у Глеба не входило.

Он промчался сквозь открытые узорчатые ворота. Массивные поля успели покрыться тонкий слоем снега. Где-то виднелись остатки опавших желтых листьев у дубов и березок. Вокруг никого. А перед самим входом в поместье кипела жизнь. Инвалидные коляски с пенсионерами, управляемые медсестрами, следовали по многочисленным указателям.

Главное здание дорожками соединялось с другими постройками на территории «Елимаро». Новые блоки с табличками («Бассейн», «Библиотека», «Сигарная», «Бильярд» и другие) распахнули двери для своих постояльцев. Из динамиков на фонарных столбах играла музыка в жанре «Блюз». Тихая и размеренная мелодия подстать уютному поместью посреди живописной природы.

Глеб припарковался на знак «Инвалид», потому что остальные места оказались заняты. Он достал из багажника ветровку «Млечного». А свою куртку бросил в салон на задний диван. Пистолет, прикрепленный за спиной, топорщился.

По пандусу катили старушку в инвалидной коляске, которая что-то бубнила себе под нос. Она заметила Глеба и дрожащей узловатой ручонкой воскликнула:

— Его не пускайте! Он пришел меня убить!

— Успокойтесь, пожалуйста, — ласково осадила ее симпатичная медсестра. Она подмигнула Глебу и свернула вправо.

— Веселая прогулка, — пробормотал он, поднимаясь по мраморной скользкой лестнице. Открыв тяжелую дверь, Глеб попал в фойе. С потолка свисала могучая хрустальная люстра с имитированными под свечи лампочками.

За стеклянной перегородкой сидел охранник в черном униформе с журналом кроссвордов. Глеб последовал к нему:

— Доброе утро, — поздоровался он, доставая удостоверение. — Я из «Млечного». У меня есть разговор с Ефимом Конгоровым. Сообщили, что он здесь...

— Сейчас проверю, — охранник с недовольством откинул журнал и заглянул в список. — Есть такой. Только поговорить с ним не получится...

— С чего вдруг?

— Такие указания нашего главного врача. Я в этом не разбирался. Просто пометка стоит, что он недееспособен.

— Я хочу поговорить, — вторил Глеб с ноткой раздражения. — Посетителем меня назвать нельзя.

Охранник оторвал взгляд от списка и округлил глаза. Он только сейчас понял, что перед ним сотрудник полиции. Ветровка подействовала лучше, чем удостоверение.

— Сейчас сообщу главному врачу.

— А начальник?

— Вот она и начальник, — быстро ответил охранник. — Подождите минуточку. Свяжусь...

— Хорошо, — кивнул Глеб, осматривая широкую закругленную лестницу, ведущую к