Священная Магия - Мэнли Холл

Когда все было готово, император поднимался к дощечке высшего Неба и своих прославленных предков и, смиренно склонясь перед освященным веками прошлым, опускался на колени на мраморные плиты и стучал лбом о пол. Он умолял великого Императора благосклонно взглянуть на своего сына — регента на земле, простить грехи Китая и наказать только его, а не весь народ за любое зло, которое, возможно, пребывало в сердце Китая в предыдущем году. Он занимал позицию козла отпущения, становясь ответственным за ошибки своего народа и взывая о милосердии и прощении к небесному Единому. В качестве подготовки к очередной церемонии император проходил период постов и очищения, чтобы во всей добродетельности взойти к великой дощечке Неба и попросить Небесного Человека войти в надпись на камне и оживить ее.

В здании рядом с Алтарем хранились барабаны и другие музыкальные инструменты, использовавшиеся во время священнодействия. Среди них были флейты из янтаря и разных размеров колокольчики, изготовленные из целых кусков нефрита. Последний раз церемонию в храме Неба проводил Юань Шикай[19], китайский император-узурпатор, зашедший так далеко, что осветил храм Неба электрическими лампочками. Именно во время церемонии, проводимой Юань Шикаем, были сделаны единственные фотографии этого торжества, однако они оказались крайне несовершенными. Церемония полностью провалилась из-за того, что широкие народные массы не считали Юань Шикая законным потомком Неба.

Храм Неба находится поблизости от Алтаря Неба. Это величественное сооружение также стоит на круглом жертвеннике, поднимающемся вверх тремя ярусами. Тройной купол храма виден с верхней части алтаря. В первый месяц лета в храме Неба совершался обряд вызывания дождя, а в течение первой декады первого месяца года проводилась тщательно разработанная торжественная церемония, во время которой испрашивалась милость богов ради блага людей. Здание храма Неба представляет большой интерес для масонов. Оно имеет двенадцать дверей, и в нем ежегодно присуждают масонские степени. Купол в форме тиары[20] символизирует три мира[21], а все сооружение в целом является собранием удивительной философской символики. Императорская ширма в форме огромного дракона — это одно из великих чудес Востока. Эта ширма помещалась в храме за спиной Сына Неба, мешая злым духам нашептывать ему на ухо и помогая ему всегда оставаться справедливым государем своего народа.

СЕМЬ ДНЕЙ ТВОРЕНИЯ

Наука и теология существенно расходятся во мнении по поводу мифа о творении. Ученый окружен обилием фактов, свидетельствующих о постепенном и естественном развитии всех вещей из семян или зародышей, содержащих в скрытой форме все части и члены, которые из них вырастут в будущем. Ученый твердо уверен, что «из ничего ничего не получится», тогда как теолог решительно заявляет, что в начале было «ничто» и из него получилось «все». И когда какой-нибудь восторженный священник объявляет, что Бог простер правую руку, и сотворил Солнце, и, набрав левой рукой полную горсть пространства, слепил из него Луну, ученый впадает в полную прострацию.

Но во-первых, не надо забывать, что у некоего прозаичного ученого мужа сложилась совсем не та концепция Бога, что, например, у Микеланджело, который воплотил ее в росписи Сикстинской капеллы. Наука отказывается серьезно воспринимать теологическую идею, что Бог — это человек, будучи уверенной, что если бы существовало такое гигантское существо, парящее в пространстве и жонглирующее созвездиями, то телескоп, установленный на обсерватории Маунт-Вильсон, уже давно бы его обнаружил. С другой стороны, теолог очень беспокоится, как бы душа ученого в награду за ересь не угодила в окутанную серным дымом преисподнюю.

«Бог есть дух», — уверенно заявляет священник. «А что такое дух?» — громогласно вопрошает ученый. «Бесполезно обсуждать с вами этот вопрос, — отвечает теолог. — У вас не тот склад ума». «Бог — это энергия», — приняв важный вид, глубокомысленно объявляет ученый. «Что такое энергия?» — в свою очередь спрашивает священник. «Нас мучает тот же вопрос, — благодушно отвечает ученый, — но мы, быстро двигаясь вперед, уже достаточно близко подошли к открытию ее составляющих».

Тщательно измерив глотку кита, наука заявляет, что Иона физически не мог пройти сквозь нее; а дальнейшие изыскания показали, что в этой части земного шара вообще не было и нет никаких китов. Опытные гигиенисты после надлежащих исследований докладывают, что санитарные условия на Ковчеге оставляют желать лучшего. А что касается вентиляции, то при наличии всего одного небольшого окна, менее 60 сантиметров в ширину и столько же в высоту, помещение, где находятся от двух до семи экземпляров всех известных созданий, являет собой весьма скверный пример для младшего поколения. И в завершение специалист по естественной истории приходит к выводу, что если бы Ковчег приземлился на горе Арарат, то улитки до сих пор еще не добрались бы до своего современного ареала.

И хотя подобные заявления кажутся просто смехотворными, они становятся единственной причиной того, что сотни тысяч людей ежегодно покидают христианские церкви. Именно они объясняют столь огромное число гностиков и атеистов среди молодежи: юные умы, хотя и не достигшие еще зрелости, оказываются в своих рассуждениях все же чересчур логичными, чтобы игнорировать подобные религиозные нелепости. Время от времени нам по-прежнему встречается термин «старинная религия», и, чтобы убедить мир в практической значимости подобной формы верований, неоднократно предпринимались отчаянные попытки, кончавшиеся полным провалом. В прежние времена людей можно было заставить расписаться в верности тому, во что они не верили или что не признавали. Не исключено, что методы «убеждения», которыми пользовались в ту эпоху, имели отношение и к той готовности, с какой люди признавали ошибочность своих взглядов. Мы, однако, живем уже не в те «старые добрые времена», когда людей обращали в иную веру с помощью такого инструмента, как тиски для больших пальцев, а огонь их энтузиазма поддерживался перспективой угодить в камеру пыток.

Мужчины и женщины двадцатого века достигли того уровня ментального развития, который позволяет им обдумать, по крайней мере более или менее основательно, проблему личного спасения. Постоянно возрастающие общедоступные знания также являются существенным фактором развития человека. С мест археологических раскопок почти ежедневно выходят на свет все более полные сведения о древнем мире, и до сознания индивидуума постепенно доходит, что все это время он придерживался пустых суеверий и никчемных иллюзий. Он обнаруживает, что его христианство не имеет ничего общего с христианством первого века новой эры. Он осознает, что стал жертвой грандиозного надувательства; что доктрины, принятые им на веру, не только не освобождают его от оков невежества, но и еще больше укрепляют в зависимом положении.

Когда-нибудь наросты предрассудков будут срезаны с мировых религий и обнажится наконец их подлинный смысл. Священные писания гораздо значительнее, чем прилагаемые к ним толкования. Священные книги — это выходцы из древности, сохраняемые из поколения в поколение на протяжении тысячелетий. Каждая нация завещала в качестве наследства своему преемнику священное философское знание. Библия короля Якова[22] была составлена на основе верований тех самых языческих народов, к которым впоследствии вернулась для их «обращения». В девяти случаях из десяти миссионер, приобщавший дикаря к Библии, просто преподавал тому сведения о его же языческом культе, но под другим, новым именем. Миссионер в Индии не понимает, что его собственная Библия содержит изрядную долю индийского мистицизма, но, если бы он это понял, его обида не знала бы пределов.

Одна из любопытнейших доктрин Ветхого Завета посвящена истории о семи днях творения, изложенной в первой главе «Бытия». Я не перестаю удивляться христианским священникам, которые год за годом рассуждают о первых стихах «Бытия», так и не поняв, что они неточно перевели и неверно истолковали всю книгу в целом. И это при том, что в радиусе нескольких миль от церкви наверняка отыщется какой-нибудь иудей-гебраист[23], в два счета способный доказать христианскому священнику, что тот не имеет ни малейшего представления о смысле мифа о творении в свете иудаизма. Еврейские ученые понимают, что христиане мало задумываются о философской глубине Ветхого Завета, хотя именитые богословы веками упражнялись в красноречии, рассуждая об этом важнейшем предмете, о котором ничего не знают.

Мишна и каббала составляют ключи к настоящему еврейскому мистицизму, а книги «Йецира» и «Зогар»[24] при правильном истолковании раскрывают самую сущность первоначального талмудистского знания. Как и все великие религии, иудаизм состоит из двух частей: меньшая открыта большинству, а большая часть скрыта и доступна лишь немногим. Это же верно и в отношении христианства. Та часть, перед которой мы так долго благоговели, по сути, всего лишь мякина, поскольку мы еще не умеем «вымолачивать» наши доктрины так, как делаем это с зерном. Исходя из того, что Священные писания составлялись, чтобы скрыть больше, чем раскрыть, обратимся ненадолго к мифу о творении и рассмотрим его в свете каббалистического учения древних евреев и тайной доктрины брахманов и греков. Прежде, однако, надо заметить, что порядок стихов в первой главе «Бытия» нарушен и не соответствует оригинальному замыслу; многие слова переведены неправильно, и потому их не следует воспринимать в том смысле, какой им ныне приписывают. Поясним это на примерах.