Вовка Булкин из 6 «б» - Феликс Маляренко

— Нет, — сказал Вовка, — на марки я не хочу.

— Как хочешь, — пожал плечами Женька. — Я бы для друга ничего не пожалел. Смотри, надумаешь — позвони мне.

«Ничего себе, хитрый какой, марки захотел, — возмущался Вовка, — он уже давно на них мылится. Ничего не получит».

Но на следующий день, встретившись с Вадиком, он заметил, что грусть и обида в глазах друга со вчерашнего дня не растаяли. На уроке истории он путал даты и получил три с минусом. И Вовка вспомнил портрет маршала Жукова на стене в его комнате, книги «Суворов» и «Кутузов» на его полке и почувствовал, как для Вадика важно быть командиром…

На встречу с Женькой Вовка пришел чуть пораньше, и время тянулось необычайно долго. Марки, самая лучшая коллекция в классе, его гордость, сейчас уплывут к Женьке. Он с таким напряжением прижимал кляссер к груди, что обложка его стала мокрой.

Наконец в глубине подъезда послышались шаги, и появился Женька в своих новеньких джинсах с разноцветными полосками на карманах и с белой круглой, как бочонок, сумкой. Он посмотрел на электронные часы в корпусе из черной пластмассы:

— Минута в минуту. Как положено воспитанному человеку. Ну что, да здравствует «Зарница»!

Вовка тяжело вздохнул.

— Лукай — смотри, я все принес, — похлопал по сумке Женька. — Все сделал, чтобы Вадик хоть немного походил на командира. А ты марки не забыл?

— Вот, — протянул кляссер Вовка.

Женька взял кляссер, достал из кармана лупу и со знанием дела стал переворачивать страницы. Он осторожно вынимал из гнездышек марки и рассматривал их через увеличительное стекло:

— Вестовые марки!

— Какие? — настороженно переспросил Вовка.

— Ты что, английский не знаешь? «Бест» — лучший. Давай меняться. — Женька расстегнул замок и вытащил командирскую сумку. — Лукаешь? Видишь? Новая. Глянь, сколько карманов. А вот для компаса специальный ремешок. Лукай, складочки для карандашей. А вот плексигласовая перегородка для карты.

Вовка подержал сумку в руках и грустно сказал:

— Ладно, давай.

— Значит, я могу брать любые? — спросил Женька.

— Бери. Бери, какие нравятся, кроме Героев Советского Союза. Я их тебе не отдам.

Женька тут же уткнулся в альбом.

— Так, эта негашеная, за полную цену. Это гашеная, за полцены, — вытаскивал он целые серии.

И вдруг Вовка вспомнил, что через несколько страниц находятся марки с танками, самолетами и пушками Великой Отечественной войны. Ему стало страшно. Сейчас Женька дойдет до них и начнет безжалостно выдирать из альбома. Ведь об этих марках они не договаривались. А если Вовка возразит, то Женька сделает вид, что обижен, будет говорить, что так нечестно, да еще возьмет и прекратит меняться. Но Женька закончил на змеях. Змеи разлеглись в треугольниках, и он очень долго и с удовольствием рассматривал их.

— Значит, этих пресмыкающихся отдаешь?

— Отдаю! — обреченно махнул рукой Вовка.

— Ой вы мои гадики! До чего же яркие! Какой наряд! — марку за маркой вытащил всю серию Женька, осторожно переложил в свой альбом и тут же вытащил золотой, с начищенной бляхой, парадный офицерский ремень. Потом сделал вид, что задумался, и посмотрел Вовке в глаза. — Жалко. Я на него что-нибудь другое выменяю.

Вовка затаил дыхание. Он представил ремень на Вадике и то, как ребята будут завидовать его другу.

— Ладно, бери. Так и быть. — Женька опустошил две страницы и наконец добрался до того места, за которое Вовка боялся больше всего.

— Жень, а Жень, может, не будешь. Тебе они зачем? Мне их дед подарил. Когда еще был жив.

Женька достал лупу и ряд за рядом стал внимательно рассматривать марки.

— Ладно, не буду. Знай мою доброту. Да здесь ни одной целой, все рваные и мятые. Кто так с марками обращается?

— Да дедовы это… С войны еще. — Вовка поднял глаза на Женьку, а Женька уже подчищал следующую страницу. Потом он пошарил в сумке и достал кобуру.

Кобура была старая и потертая. У нее не хватало застежки.

— Видишь, какая гудовская — хорошая, — хитро улыбнулся Женька.

— А как она закрываться будет? — осторожно взял ее Вовка.

— Да ты что? — махнул рукой Женька. — Это же легко. Хоть проволокой прикрути. Кобура-то не простая. Ее мой дед с войны принес.

— С войны? — удивился Вовка.

— Вот лукай, дырочка, — показал Женька на рваное отверстие в кармашке магазина. — Это осколок. Дед говорил, что кобура с пистолетом защитили его.

— Правда?

— Фирма веников не вяжет, — ответил Женька.

И Вовка подумал, если бы это была кобура его деда, он бы ее ни за какие марки не выменял.

— Давай по-честному, — предложил Женька. — Это кобура много стоит… — задумался он. — Семейная реликвия все-таки, с войны.

— Ладно, бери за нее нерусскую фауну. Вот кубинские петухи.

Женька достал лупу и стал переводить кубинские песо в рубли, потом перешел к болгарским левам и все время напоминал, что он честный, что он Вовку не обманет.

Затем из бочкообразной сумки появилась полевая офицерская фуражка и бинокль без одного стекла. На этом Женькины запасы исчерпались. Но марки, и какие марки, еще оставались в альбоме у Вовки.

— Дымовые шашки нужны?

— У нас есть, — стал собираться Вовка.

— А что тебе еще достать?

— Больше ничего не надо, — складывал снаряжение Вовка.

Хотя Женьке не удалось выменять оставшиеся марки, он был доволен.

— Вот дурак, — говорил он потом про Вовку. — За ерунду бестовые марки отдал.

На следующий день Вадик стоял перед строем в темно-зеленых, как у лейтенанта, брюках, заправленных в сапоги, в светло-зеленой с погончиками рубашке, из-под которой выглядывал парадный офицерский ремень. Ремень отяжеляла кобура с самодельным пистолетом. К левому боку прижималась офицерская сумка, а грудь закрывал огромный артиллерийский бинокль.

Ребята с удивлением смотрели на Вадика.

— Проводите занятие, — приказал лейтенант.

— Есть, — коснулся рукой фуражки Вадик и громким голосом: — Равняйсь! Смирно! Направо! — повернул строй и скомандовал: — Шагом марш!

— Молодец, хорошо, — тихо сказал ему лейтенант. — Видишь, я не ошибся в тебе. А это, — окинул он взглядом обмундирование Вадика, — ты хорошо придумал.

За малиной

В деревню к бабе Насте Вовка приехал поздно вечером. И когда после ужина она предложила постелить ему на сеновале, он страшно обрадовался. Сколько он читал о деревенских мальчишках, ночевавших на сеновале, а самому ни разу не приходилось. Но он даже представить себе не мог, какой будет эта ночь. С вечера его стали донимать комары. Потом несколько раз будили собаки. До рассвета его напугал ранний петух, а под утро разбудили коровы, уходившие на пастбище.

Утром бабушка долго тормошила внука. За завтраком его даже не радовали блины, сложенные стопочкой на большой тарелке. Хотелось спать. Вовка взял верхний блин и вяло пожевал. Потом вспомнил, что его ждет рыбалка, и отправился с удочками на речку.

…Поплавок притих на воде, и ничто, казалось, не могло потревожить его. Вовка смотрел, смотрел и уснул.

— Рыбак, рыбак! Спит… Наверно, городской, — услышал Вовка над левым ухом девчачий голос.

— Конечно, городской. Сразу видно, — на этот раз прозвенел справа голос мальчишки. — Вон и пескарю наскучило на леске болтаться.

Услышав про пескаря, Вовка мгновенно открыл глаза и дернул удочку. Точно, на крючке болталась заморенная рыбешка. Он с напускным достоинством снял с крючка свой улов и лишь потом неторопливо оглянулся.

Девочка и мальчик, оба худые и длинные, смуглые, с большими карими глазами, с любопытством рассматривали Вовку. Девочка была с косичками и чуть возвышалась над мальчиком. А в остальном они были очень похожи.

Вовка посмотрел на часы. Секундная стрелка замерла. Часы будто уснули. Еще зимой он решил заглянуть внутрь. Открыл крышку, потрогал механизм, и с тех пор часы ни с того ни с сего останавливались, и, чтоб заставить их тикать, приходилось долго трясти рукой.

— Ты, наверно, городской, потому и спишь, — предположил мальчишка.

— Хочу и сплю, а тебе какое дело? — приподнялся Вовка и на всякий случай сжал кулаки. — Катись отсюда, рыбачить не мешай.

Мальчишка тоже сжал кулаки.

— А ты здесь не командуй. Сейчас как дам в ухо!

— Мальчики, не надо, — попыталась вмешаться девочка.

— А в лоб хо? — шагнул вперед Вовка.

Деревенский, не ожидая такой прыти, отступил.

Вовка понял, что мальчишка струсил, и продолжал наступать:

— Я знаю самбо и сделаю из тебя котлету.

— Самбо? — приостановился мальчишка. — А каратэ?

— Немного, — соврал Вовка.

— А приемчик покажешь?

— Посмотрю, как будешь себя вести.

— А мы сегодня за малиной идем. С нами пойдешь? — спросила девочка, увидев, что дело пошло на лад.