Рейтинговые книги
Читем онлайн Буйный Терек. Книга 1 - Хаджи-Мурат Мугуев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 110

— Магомед, ты мой ученик и по летам приходишься сыном, не подобает оскорблять учителя!

Гази-Магомед поднял на него удивленные глаза и, не переставая есть, сказал:

— Эфенди, разве лучше оскорбить пророка?

Шамиль с удовлетворением отметил, как ученый и известнейший по всему Дагестану кадий не нашелся ответить на простой вопрос его друга.

После ужина, помыв руки, хозяин и гости перешли в кунацкую, где на дорогих коврах с вытканными изречениями из корана лежали груды наиболее значительных книг мусульманской теологии. Тут были и рукописные кораны, и книга Азудия, и Анварут-Тензиль Бейдави[25], и Бурхани-Кати[26], и «Корифей среди ученых» Гаджи-Магомеда кадуклинского, и ученые богословские труды самого Сеида, над которыми он работал уже двадцать третий год и слух о которых прошел далеко по Дагестану, Чечне и даже Персии. Гордясь своей богатой библиотекой, он с удовольствием рассказывал о каждой книге, поминутно листая их и цитируя на память самых разнообразных писателей и богословов мусульманской религии. Шамиль, увлеченный ученостью и огромной эрудицией хозяина, со вниманием слушал его, почти позабыв цель приезда к Сеиду, но прямой и суровый Гази-Магомед внезапно прервал словоизлияния хозяина и, глядя в упор на замолчавшего кадия, спросил:

— Эфенди! Что ты думаешь о нашем народе и о нашей земле, когда-то осененной благодатью? Что она представляет собой сейчас — дом войны или дом мира?

Кадий опустил глаза и минуты две гладил и расправлял свою длинную пышную бороду, затем поднял глаза на гостя и, оглядывая остальных, медленно произнес:

— Я отвечу тебе, сын мой, на это, что наш народ — народ мусульманский, а земля наша — дом мира, и благодаря богу она не сделалась домом войны. Ты слишком мрачно смотришь на вещи, Гази-Магомед! Как твой наставник и духовный отец, я дам тебе совет — будь благоразумен, помни, что аллах помогает только послушным. Я знаю, мне уже говорили, что ты учишь людей уничтожать ханскую власть.

Глаза слушавшего Гази-Магомеда блеснули из-под сурово сдвинутых бровей.

— Да, я говорил и говорю это народу! В стране мусульманской не может быть рабов. Никто, ни ханы, ни беки и ни падишахи, не может владеть вольными горскими людьми!

Сеид-эфенди возмущенно всплеснул руками и, останавливая говорившего, наставительно оказал:

— Побереги свою голову, Магомед, не дай бог что может случиться, если ханы и беки услышат тебя! Будь благоразумен, ханская власть с приходом русских возвысилась до краев…

— Благодарю за совет, эфенди, но ты забываешь, что голова каждого мужчины принадлежит не ханам, а ее хозяину. И у ханов тоже имеются головы, и их также легко рубит кинжал. Ошибаешься, эфенди, ханская власть не возвысилась, а только укрепилась за штыками русских солдат, но мы ее найдем и там! Не бывать свободным горцам продажным скотом, как это делают русские со своим народом. Что ты скажешь на это? — И он снова взглянул на своего бывшего наставника.

— У каждого народа свои законы, — уклончиво ответил кадий и, желая закончить неприятный для него разговор, добавил: — Не нам судить дела гяуров.

— Погоди, не криви душой, уважаемый наставник, я столько лет учился премудрости у тебя, что хочу от тебя прямого и ясного ответа. Разве ты не знаешь, что многие ханы и нуцалы Аварии, Кумыха и шамхал[27] всего Дагестана стоят за русских?

Кадий закачал отрицательно головой и протестующим голосом выкрикнул:

— Это неправда! Это еще не доказано!

Шамиль, все время молча наблюдавший за словесной схваткой Гази-Магомеда и Сеида-эфенди, вмешался в разговор:

— Доказано, эфенди! Вслед за шамхалом и аварские ханы со всею Аварией принимают подданство русского царя.

Гази-Магомед вскочил с ковра и возбужденно крикнул:

— Ты это знаешь, эфенди, не хуже нас! И все это знают! Все! Но одни боятся ханов и русских и потому молчат, а другие молчат…

На секунду он задержался и со страстным презрением кинул:

— …потому, что продались им!!

Дебир-хаджи и Алибек-мулла, смущенные резкой фразой, брошенной прямо в лицо известному всему Дагестану человеку, отвели в сторону взоры, но Шамиль с удовлетворением заметил, как оскорбила хозяина эта обидная и жестокая фраза.

Гази-Магомед резко остановился перед растерявшимся, не знавшим, как себя держать Сеидом, и уже более спокойным тонам спросил:

— Не ошибаешься ли ты, наставник, называя наш народ мусульманским! Разве мы с тобою тоже мусульмане?

Сытое, покрытое краской стыда и обиды лицо хозяина выразило удивление.

— А как же? Разве мы и наш народ не следуем повелениям пророка? Мы молимся единому богу, чтим коран, постимся, ходим в Мекку и совершаем суд по шариату. Чего же еще? — И, разведя руками, он изумленно поглядел на остановившегося над ним Гази-Магомеда.

— Зачем ты лукавишь, эфенди? Ведь мы оба очень хорошо понимаем, о чем идет речь.

— Не понимаю, не понимаю! Чего не делаем мы? — совсем растерянно сказал кадий, пожимая плечами.

— Хорошо, я скажу тебе то, что ты нарочно скрываешь здесь. Газават[28] есть обязанность каждого мусульманина. Га-за-ват! — страстно выкрикнул Гази-Магомед и, возбужденно блестя глазами, продолжал: — До русских мы еще доберемся, но сейчас мы должны покончить с теми ханами, которые продают народ русским. Одной молитвы недостаточно. Когда враги идут издалека, а внутри страны сидят предатели — газават и тем и другим! Газават и русским, и изменникам ханам, и всем тем, кто покрывает их!

Его голос, металлический и резкий, резанул застывшую тишину, и только Шамиль, увлеченный бурным порывом своего друга, коротко и отчетливо повторил:

— Газават!

Сеид-эфенди зябко передернул плечами и, словно даже не желая слушать возбужденные, бунтарские слова Гази-Магомеда, отодвинулся к стене и недовольно сказал:

— Окончим этот спор и, если хочешь, займемся лучше духовной беседой.

Алибек-мулла и Дебир-хаджи сидели молча с потупленными глазами. Им обоим было неловко, и они с облегчением вздохнули, когда Гази-Магомед в ответ на последние слова кадия презрительно усмехнулся, и, ни слова не говоря, вышел во двор.

Шамиль, молодой и подвижный, легко вскочил с ковра и быстро прошел за своим другом и наставником Гази-Магомедом.

В комнате в неловком, непрерываемом молчании остались трое смущенных людей.

Было совсем темно. С минарета прокричал полуночный намаз аульский будун. Сеид-эфенди вздохнул и, поднявшись с места, разостлал в углу молитвенный келим[29]. Алибек-мулла и Дебир-хаджи вскочили с мест и помогли старику приготовиться к намазу. Кадий коротко поблагодарил и, трогая Дебира за рукав, сказал:

— Сын мой, поди позови сюда эти горячие головы. Пусть вместе с нами совершат молитву.

Дебир-хаджи поспешно мотнул головой и выскочил за дверь к двум одиноким фигурам, стоявшим посреди двора под слабым, неровным сиянием луны.

— Гази-Магомед! Наставник зовет вас совершить боголилькак[30], — смущенно и глухо проговорил Дебир-хаджи, тщетно вглядываясь в лица молча стоявших людей.

Одна из фигур резко повернулась, и в быстром, порывистом движении Дебир-хаджи узнал Гази-Магомеда.

— Пойди скажи этой продажной душе, что свободный человек и мусульманин не будет молиться вместе с ним!

Дебир-хаджи, смущенный этими громко сказанными, обидными для Сеида словами, умоляюще поднял руки и что-то хотел возразить Гази-Магомеду, но Шамиль, не давая ему сказать, выкрикнул нарочито громко и отчетливо:

— Да! Мы не будем молиться рядом с изменником!

Дебир-хаджи, сбитый с толку этими неожиданными и резкими словами, снял в волнении папаху и, теребя ее руками, неловко пробормотал:

— Нельзя нарушать долг гостеприимства! Быть может, он еще одумается!

Гази-Магомед рванулся к нему и срывающимся хриплым шепотом сказал:

— Никогда! Он такой же враг, как и ханы. Продажная собака, его следует сейчас же убить!

Его рука дернулась и легла на блестевший под сиянием луны кинжал. Шамиль строго взглянул на своего друга и, кладя руку на его плечо, коротко сказал:

— Мы не убийцы, мы шихи[31]. Нельзя нарушать адаты отцов.

Гази-Магомед отвернулся. Все трое молчали. В черной недвижной тишине хрипло и страстно дышал взволнованный, трепетавший гневом Гази-Магомед.

Дверь сакли распахнулась, и в ее светлом проеме показалась темная фигура Сеида в длинной персидской абе. Срывающимся, дрожащим голосом он крикнул в пространство:

— Правоверные! Идите совершать намаз! Я ухожу из комнаты. — Он медленно прошел по длинному коридору сакли и скрылся за последней дверью. Шамиль и Дебир-хаджи с непонятной им самим робостью повернулись на голос Сеида, и только Гази-Магомед с ненавистью проводил взглядом фигуру кадия и, плюнув, злобно сказал:

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 110
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Буйный Терек. Книга 1 - Хаджи-Мурат Мугуев бесплатно.
Похожие на Буйный Терек. Книга 1 - Хаджи-Мурат Мугуев книги

Оставить комментарий