Христианство. Как все начиналось - Геза Вермеш

Евангельский образ Иисуса

Иисус как харизматический целитель и экзорцист

Все ученые считают, что евангелия не во всем достоверны как исторические документы, но общее описание Иисуса как харизматического пророка абсолютно правдоподобно: это образ «мужа Божия» харизматического иудаизма (ср. выше анализ Библии, апокрифов, псевдоэпиграфов, кумранских текстов и раввинистической литературы). К свидетельству этих преданий стоит добавить и подлинную часть Testimonium Flavianum , знаменитого отрывка из Иосифа Флавия ( Иудейские древности , 18.63), где Иисус именуется «мудрецом» и «совершителем удивительных дел» (см. G.Vermes, Jesus in the Jewish World , 2010, pp. 40–44). В данной главе мы очертим образ галилейского святого, который обращался (и заповедовал своим ученикам обращаться) только к еврейской аудитории – «погибшим овцам дома Израилева» (Мф 10:5; 15:24). Синоптические евангелия, а иногда и Евангелие от Иоанна, позволяют составить общее представление об Иисусе. Под конец обзора мы поймем, каким показывают нам евангелисты исторического Иисуса, великого пророка из Назарета Галилейского.

В новозаветных повествованиях Иисус предстает как очень популярный бродячий духовный целитель, экзорцист и проповедник. О его учении мы поговорим позже, а пока скажем несколько слов о его харизматической деятельности. Она состояла в исцелении больных, а также, если выражаться древней терминологией, изгнании злых духов, которых современники Иисуса связывали с нервными и психическими болезнями. Вообще, для древних иудеев болезнь, грех и дьявол были взаимосвязанными реалиями. Грех, на который толкал дьявол, наказывался болезнью. Соответственно, исцеление было равнозначно прощению греха. Экзорцизм также означал прощение и исцеление.

В синоптических евангелиях описывается общая картина харизматической терапии: «И Он исцелил многих, страдавших различными болезнями» (Мк 1:34; ср. Мк 3:10). Иногда изменение физического состояния больных приписывается их соприкосновению с телом или даже одеждой Иисуса: «Имевшие язвы бросались к Нему, чтобы коснуться Его» (Мк 3:10); «и куда ни приходил Он… клали больных на открытых местах и просили Его, чтобы им прикоснуться хотя к краю одежды Его; и которые прикасались к Нему, исцелялись» (Мк 6:56).

Воскрешая юношу из Наина, Иисус «прикоснулся к одру», прежде чем повелеть ему встать (Лк 7:14). В случае с кровоточивой к исцелению привело прикосновение к одежде Иисуса, хотя Иисус заметил, что сила вышла из него (Мк 5:25–33). Как мы уже сказали в главе 1, харизматики не старались соблюсти ритуальную чистоту, держась подальше от мертвого и нечистого. Снова и снова они сознательно шли к пациентам: возлагали руки на больных, прикасались к ним, воскрешали их. Когда Иаир умолял Иисуса коснуться его умирающей дочери, Иисус «взял ее за руку» и велел ей воскреснуть (Мк 5:23, 41). А вот случай с тещей Симона-Петра: «Он поднял ее, взяв ее за руку, и горячка тотчас оставила ее» (Мк 1:31). Когда к нему пришла скрюченная женщина, которая восемнадцать лет не могла разогнуться, Иисус возложил на нее руки и сказал: «Женщина! Ты освобождаешься от недуга твоего» (Лк 13:12–13).

Следует отметить, что дважды в синоптических евангелиях и один раз в Евангелии от Иоанна Иисусу приписывается использование средств народной медицины. Глухонемой был исцелен (Мк 7:33–34) после того, как Иисус вложил ему в уши пальцы, потом омочил пальцы слюной и смочил этой слюной его язык, сказав по-арамейски: «Эффата!» («Откройся!») В рассказе об исцелении слепого из Вифсаиды Иисус наносит слюну на глаза страдальцу и возлагает на него руки. Это напоминает раввинистическую легенду об исцелении пророком Илией рабби Иуды га-Наси от зубной боли: Илия коснулся больного зуба пальцем (И.Т. Кетубот 35а). Согласно талмудической традиции, человеческая слюна обладает терапевтическим эффектом и особенно полезна при глазных болезнях. В Четвертом Евангелии сообщается, что Иисус исцелил слепорожденного, нанеся на его глаза смесь земли с собственной слюной (Ин 9:6).

Меньше всего похожа на «магию» та форма харизматического исцеления, при которой целитель произносит повелевающее слово. В рассказе Луки об исцелении тещи Петра Иисус лишь «запретил горячке» (Лк 4:39), и женщина выздоровела. До прокаженного Иисус только коснулся рукой и сказал: «Очистись» (Мк 1:42). Десять прокаженных исцелились, когда исполнили повеление Иисуса: «Пойдите, покажитесь священникам» (Лк 17:14–15). Исцеление на расстоянии произошло в ситуации со слугой сотника, который выздоровел, как только Иисус сказал сотнику: «Иди, и, как ты веровал, да будет тебе» (Мф 8:13; ср. Ин 4:46–54). При исцелении параличного из Капернаума Иисус изрек слова: «Чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи… Встань, возьми постель твою и иди в дом твой» (Мк 2:10–11); при этом арамейская идиома «бар наш» использована как скромное указание на самого Иисуса (см. Vermes, Jesus in the Jewish World , pp. 236–55). Исцеление оказалось успешным, как и с больным у купальни Бетзата в Иерусалиме (Ин 5:1–9). Как минимум в одном случае исцеление не сразу оказалось успешным. Слепой из Вифсаиды поначалу обрел зрение лишь частично. Сначала он увидел лишь силуэты: люди неотличимы от деревьев. И только когда Иисус приложил руки второй раз, наступило полное исцеление (Мк 8:23–25).

Кульминацию харизматического исцеления, приписываемого Иисусу, мы видим в воскрешении мертвых (а точнее, недавно почивших). Два таких случая, которые напоминают рассказы об Илии и Елисее (см. главу 1) – воскрешение дочери Иаира (Мк 5:21–4, 34–43; Лк 8:40–42, 48–55; Мф 9:18–19, 23–6) и воскрешение сына наинской вдовы (Лк 7:11–17). Двенадцатилетняя девочка и юноша восстали по слову Иисуса. При этом девочке Иисус сказал по-арамейски: «“Талита кум”, что значит: Девица… встань!» (Мк 5:41). (Если переводить совсем буквально: «Овечка».) Юноше из Наина было сказано: «Юноша… встань!» (Лк 7:14). Лука не приводит арамейского оригинала, а по-арамейски это было бы: «Талья кум».

Рассказ о воскрешении Лазаря в Четвертом Евангелии (Ин 11:38–44) носит иной характер. Здесь Иисус совершает чудо не спустя минуты или часы после смерти (как в случае с дочерью Иаира и юношей из Наина), а спустя четыре дня, когда тело Лазаря уже начало разлагаться: «Господи! Уже смердит» (Ин 11:39). Евангелист подчеркивает апологетическую ценность события: воскрешение человека, который умер четыре дня назад, доказывает иудеям сверхъестественный статус Иисуса. Однако его рассказ следует расценивать скорее как факт веры раннего христианства, чем как надежное свидетельство харизматической деятельности Иисуса.

Экзорцизмы (изгнание бесов, вызывающих болезнь) относятся к той же категории, что и исцеления словом. В синоптических евангелиях упоминается не менее десяти отдельных случаев, а также несколько более общих примеров. Поскольку в конце периода Второго храма и в начале раввинистической эпохи экзорцизмы составляли неотъемлемую часть харизматического иудаизма, здесь Иисус соответствует сложившейся закономерности. Отметим, однако, что в Евангелии от Иоанна нет ни одного случая экзорцизма. Быть может, четвертый евангелист считал, что экзорцизмы ниже достоинства Иисуса. (И пожалуй, это идет в минус исторической достоверности данного источника.)

Экзорцизмы и исцеления относятся к категории харизматической помощи. В начале служения Иисуса в Капернауме «приносили к нему всех больных и бесноватых… и он исцелил многих, страдавших различными болезнями; изгнал многих бесов» (Мк 1:32, 34; ср. Лк 6: 17–18). Обобщая галилейское служение Иисуса, евангелисты говорят, что он учил в синагогах и исцелял больных и бесов силой, исходившей от него (Мк 1:39; Мф 4:23–24; Лк 6:18–19; ср. Мк 5:30).

При экзорцизмах Иисус обычно приказывал злым духам, например: «Замолчи и выйди из него» (Мк 1:25); «выйди, дух нечистый, из этого человека» (Мк 5:8). Скорее всего, он использовал арамейское слово «пок» («выйди»), которое связано с экзорцизмами и в раввинистической литературе. Более подробное и четкое приказание мы находим в рассказе об исцелении мальчика-эпилептика, которому ученики Иисуса не могли помочь. Иисус сказал: «Дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него» (Мк 9:25). Запрет бесу возвращаться в прежнее место также составляет часть харизматической традиции, как мы видели из рассказов об Элеазаре (у Иосифа Флавия) и Ханине бен Досе (в раввинистической литературе). Более того, человеческая склонность возвращаться к прежним порокам ясно отмечена в следующих словах Иисуса:

...

Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого.

(Мф 12:43–45; Лк 11:24–26