Наследие Оума - Onilopoulos

реально камень, два метра мрамора в мантии.

— Я Тудн Гор, — махнул мне гигант в четыре раза больше меня. А кресло сразу стало как то выше и шире. А вот мое как под меня, ммагия.

— Ооо Гооорчиииккк — пьяно протянула Майя, — где пропадал?

— Только вернулся с задания, хотел успеть к приходу новичка но немного припозднился.

— А что за задание если не секрет? — обняв его за плечи томно прошептала Майя? Она вообще размерчики видит?

— Ничего такого, очередной неуч напоролся на пару книг в каких-то развалинах. Нам с наставником поручили решить вопрос.

— Ах вот оно как, хорошо что ничего опасного. Да и что может устрашить нашего Гоорчикаа? — кокетливо протянула эта искусительница. А камень то, как камень, хах.

— Я бы не сказал что прям не опасно. Мозг у недо колдуна работал как надо. Без наставника я мог бы там и слечь, — хмуро протянул мрамор.

— Гооорчииик ну не пугай меня так, скажи что ты шутишь. Откуда неуку иметь такую силу?

— Неук он может и неук, вот только знал плетение "Раскол земли", и что еще важнее у него хватило маны на его использование, трижды. А это, на минуточку, сфера Холма, — так же хмуро пробасил Гор.

— Оййой, а это серьёзно, — прекратив кокетничать задумчиво сказала Майя, — все же не стоит недооценивать древние руины. Порой в них содержатся серьезные знания.

— И то верно, у нашего мира слишком уж длинная история. И великих магов, желающих передать свои знания, хватало, — сказал еще один гость благородной внешности.

— Ксартос Мон Де Виго, — элегантно поклонился длинноволосый блондин благородной внешности. Черные глаза и острые но элегантные черты лица.

— О, и Ксарчик тут, ах ты такой красавчик, каждый раз смотрю и уже тянет подняться с тобой наверх, — у кого-то новая жертва.

— Мисс Майя, ваше поведение не достойно вашей благородной расы, — ничуть не смутившись отчитал тот нашу шалунью.

— Ой ой, в какой раз ты мне это уже говоришь, и я устала повторять. Мне претит слащавое поведение моих сородичей, — неужто протрезвела?

— Благородство не значит то недостойное слово, что вы позволяете себе употреблять, — похоже он благороден на всю голову, — благородство — это честь, достоинство, храбрость и воспитание!

— Ой ли, и толку от этого всего? Благородство не напоит жаждущего и не накормит голодного. Благородных тупиц легко обмануть. И никому не будет дела до их воплей о честности и достоинстве, — а она в чем то права.

— Нет смысла в жизни без чести. Лучше я умру от ножа в спину с гордо поднятой головой, чем поведу себя недостойно, — а вот это уже клинический случай.

— Пф твоя глупость тебя погубит, рано или поздно, — фыркнула она.

— Это оскорбление? Ты желаешь дуэли? — медленно вставая вперил он взгляд в девушку.

— Да хоть сейчас, но ты ведь прекрасно знаешь, что я сильнее тебя и ты не протянешь и пол минуты, как тебя вынесут вперед ногами! — рявкнув это она снова приложилась к бутылке.

— Леди, я бы посоветовал вам меньше пить. Иначе вынесут вас! — еще больше распалился блондин.

— Да я тебя и во сне ухандохаю, слащавый прыщ, — толи она не умеет обзывать, толи по пьяне ей кажется, что это обидно.

— Это оскорбление! Я требую дуэль! Прямо сейчас! — похоже и эти туда же.

— Так не терпится почесать носом землю? Отлично! Через десять минут двадцать вторая арена! Я тебе покажу куда турти навоз таскают!

Резко развернувшись на пятках Ксарт, не оборачиваясь, кинул:

— Если вы вновь не явитесь в указанное время я извещу отца о вашем поведении.

И зашагал прочь из зала.

— Да он смерти ищет, поганка белобрысая! — ну я ему устрою. Пыша гневом села на свое место Майя.

Я же вжавшись в кресло тихо наблюдал за ситуацией. Атмосфера стала какой-то напряжённой. Даже Мрамор и тот сидел словно на иголках.

Толи дело орк, ему на всех все равно. Он только и делал, что ел иногда запивая. Но вот сейчас, надеюсь наевшись, решил подать голос:

— И не надоело тебе его донимать? Понимаешь же какой будет его реакция?

— А что мне делать сдерживаться при нем? Я хочу быть свободной! И эта клякса ласточки не имеет права лишать меня возможности вести себя так, как мне того хочется! — рявкнула она на орка и резко встав вышла из за стола направившись к выходу.

Орк тяжко вздохнув принялся вновь за еду.

— А они правда будут драться? Все будет нормально? Может пойти проконтролировать? — не выдержав молчания спросил я.

— Да забей, это обычное дело. Она ему наваляет и он опять пролежит пару дней у целителей. Всегда когда наш этаж собирается вместе происходит это. Двое соперников, и двое несовместимых, а мы с Гором остаёмся в одиночестве. Так и живем из года в год.

Гор подтверждая слова Оруга со скрежетом кивнул.

— А почему ее могут парить угрозы рассказать родителю? — спросил я вещь что кинулась в глаза.

— А тут все просто. У него императорский род, у нее благородный эльфийский. Их отцы друзья по академии Эума, хорошо общаются и сейчас. А ведь за обучение нужно платить. И уровень платы выставляет сама академия. Не заплати ее отец за обучение и она будет вынуждена либо самой зарабатывать, что вряд ли возможно. Или возвращаться в ненавистный ей Великий лес.

Ясно, везде миром правят деньги, даже в магическом мире.

— Гор, а что у тебя за раса? А то я первый раз вижу живой камень? — спросил я после непродолжительного молчания.

— Я из расы Туднов, не удивительно что ты не знаешь. Мы малочисленны и живем в горах. У нас природное сродство с землёй и обычно, ежели родится одарённый, он идёт в Академию Туума. Но я исключение, уж не знаю почему, но я близок к воде. И вот я тут.

— А как определяют это сродство? — нужно под предлогом добыть информацию.

— Ты и это не знаешь? — удивился Гор, — это ж ритуал для всех одаренных с самого детства.

— Не удивляйся так, он марв. Я читал как-то о них. Они скрывают одаренных до взросления, а затем изгоняют их. Странный народец. И все изгнанные ничегошеньки не помнят о своем народе. Это грустно, — удивил своими познаниями орк.

— Это значит что…?

— Да, наш мальчуган изгнанник с пустой башкой.

— Это правда? — сочувственно смотря на меня спросил камень.

— Похоже на то, я правда почти ничего не знаю, — а что, я думал о легенде, и вот она, сама идёт ко мне в руки.

— Бедняга, ну не беда. У многих народов