Капитан - Антон Перунов

одной из групп пластунов. — Доставили почти до места, и даже в холодной водичке искупаться не пришлось!

— Тесная только, — буркнул кто-то из его подчиненных, с удовольствием выбравшись наружу.

— Удачи вам! — пожелал ему Март.

— Без нее родимой никак, — блеснул в предрассветных сумерках белозубой улыбкой казачий офицер.

Вторая группа была набрана из штурмовиков с фрегата «Паллада», и командовал ей сверхсрочник, чем-то неуловимо похожий на дядьку Игната. Эти на тесноту не жаловались. Старший абордажник уточнил местоположение на карте, кивнул на прощание командиру «Ночной Птицы», после чего вместе с подчиненными растворился в окружающей тьме.

— Я так волновалась, — тайком шепнула командиру Калашникова. — Боялась, что неверно определила координаты.

— Все нормально, Таня, — попытался приободрить ее Колычев, машинально похлопав по плечу, но тут же поспешил отдернуть руку.

Девушка и без того смотрела на него глазами недоенной коровы, и любой, даже совершенно невинный жест мог быть истолкован самым превратным образом. «Все-таки прав Макаров, что приказал убрать женщин подальше, — с досадой подумал Март. — Без них проблем намного меньше». Надо сказать, что скромная и обстоятельная Таня нравилась ему, но именно как друг и боевой товарищ. Она и впрямь оказалась недурным пилотом. Быстро разобралась с новыми для нее обязанностями и выполняла их с редкой добросовестностью. Но проклятый дар не оставлял бедняжке никаких шансов. Аура сильного одаренного на таком ограниченном пространстве подавляла все чувства, кроме одного…

К тому же был человек, которому она нравилась гораздо больше. Стоило выдаться свободной минутке, как вокруг нее начинал виться Ким. То поинтересуется, как дела, то предложит помощь, то принесет непонятно откуда взявшуюся вкусняшку. Он, конечно, донельзя влюбчив, но на сей раз, кажется, втрескался по-настоящему. А она, как водится в таких случаях, смотрит совсем в другую сторону… Не-не-не, надо разбивать этот дурацкий треугольник, пока не поздно!

— Ждать здесь будем? — поинтересовался заглянувший к ним в отсек Витька.

— Нет, — покачал головой капитан. — Вернемся в море и опустимся на грунт. В расчетное время всплывем.

— А если наших при возвращении будут преследовать?

— То мы ничем не сможем им помочь. И вообще, это приказ Зимина!

К несчастью, Ким оказался провидцем, или, как чаще говорят, — накаркал! Пока лодка лежала на грунте, ее командир сканировал через «сферу» окрестности, благо с помощью «Ночной Птицы» это стало нетрудно. И дальность, и точность обзора возросли кратно. Остальной экипаж отдыхал. В том смысле, что Витька с Игнатом затеяли чистить прихваченный с собой с базы крупнокалиберный пулемет, Степа, лежа на подвесной койке, давал им глубокомысленные советы, а Таня, добровольно взявшая на себя обязанности кока в их маленьком коллективе, возилась на маленьком камбузе, пытаясь что-нибудь приготовить из имеющихся продуктов. Как ни странно, ей это удалось, и по кораблю поплыли аппетитные запахи.

— Эх, сейчас бы что-нибудь пошамать! — шумно втянув носом воздух, сообщил со своего места Дугин.

— Тебе бы только пожрать, — беззлобно хмыкнул старый абордажник, ударом ладони загоняя на место крышку ствольной коробки, после чего с удовлетворением добавил: — Вот теперь другое дело!

— Поесть и впрямь бы не мешало, — сглотнул слюну перемазанный оружейной смазкой Ким.

— Еще один кишкоблуд!

— Все готово! — отозвалась прекрасно слышавшая их девушка. — Мойте руки!

— Это мы запросто, — обрадованно загалдели члены команды, и даже Вахрамеев не стал бурчать, что перед возможным боем желудок набивают только идиоты.

Завтрак был, прямо скажем, немудрящ. Все продукты достались новому экипажу от прежних хозяев — японцев, так что перекус вышел несколько экзотичный. Крепкий зеленый чай сенча, разогретая на тяжелой чугунной сковороде говяжья тушенка с забавным названием «Ямато-ни»[4], обильно сдобренная имбирем, соевым соусом и чем-то сладким. Вместо хлеба пришлось довольствоваться армейскими галетами. Но в походе, как говорится, не до изысков.

— Мартемьян Андреевич, — позвала командира Таня. — Будете кушать?

Ответом ей было молчание.

— Не трогай его, девонька, — заметил дядька Игнат. — Как ни крути, а первый боевой выход у него. Волнуется…

Виктор явно хотел что-то сказать, но заметив, какими глазами Калашникова смотрит в сторону ходовой рубки, помрачнел и притих. Есть, впрочем, не перестал.

— Может, ему отнести? — задумалась девушка, после чего решительно налила полную кружку кофе и присовокупила к ней плитку шоколада, подаренную Кимом.

— Общая тревога! По местам стоять! Срочное всплытие! — негромко, но так, что все услышали, приказал Колычев. — Наши возвращаются!

Первыми на узком песчаном пляже появились забайкальцы. Им удалось вырезать японский пост ВНОС, но во время отхода они напоролись на патруль. Заметив казаков, японцы, недолго думая, открыли огонь. Стрелки из них оказались весьма так себе, но самое главное — поднять тревогу им удалось. Так что теперь за русскими диверсантами гнался почти батальон самураев и их пособников из числа корейцев. Последние были плохо вооружены и обучены, но три сотни бойцов против шестерых — это без вариантов.

Впрочем, до берега добрались только пятеро, и по меньшей мере двое из них были ранены. Товарищи поддерживали их под руки, а пулеметчик прикрывал, давая по наседавшему противнику скупые очереди. Очевидно, экономя боеприпасы.

Тем временем «Ночная Птица» приблизилась к берегу вплотную, так что внимательный наблюдатель, окажись он на окрестных скалах, без труда смог бы заметить, что под барашками волн скрывается ее веретенообразное тело.

— Чего там? — мрачно спросил Вахрамеев.

Калашникова в ответ уступила ему место у перископа.

— Надо им как-то помочь, — вырвалось у Колычева, прекрасно видевшего все, что происходит, с помощью дара.

— Ничем мы им не поможем! — жестко ответил старый абордажник. — Пока всплывем, пока пулемет на турель приладим, уж все кончено будет. Зато перед узкоглазыми раскроемся, это к бабке не ходи!

— И что, пусть их теперь убьют? — пробурчал обиженный на «узкоглазых» Ким.

— Лучше скажи, что там со вторым постом? — спросил не обративший ни малейшего внимания на Витькин возглас дядька Игнат.

— Тоже уничтожен.

— Значит, дело сделано. А штурмовики?

— Нигде не видно.

— Стало быть, задание выполнили и затихарились. Молодцы. Так и надо!

— Наши! — неожиданно воскликнул Март.

— Где?

— Наши рейдеры летят! — возбужденно воскликнул сумевший считать эмоции командира Ким.

Пришло время для реализации замысла Зимина. Мобилизованные корабли приватиров, лишь номинально считающиеся корветами, вместо того, чтобы биться лбом о фронтовую ПВО японцев, зашли на предельно малой высоте с моря и теперь стремительно неслись к своим целям. Посты ВНОС, способные предупредить японцев об их атаке, перестали существовать, а от одиночного патрульного корабля, будь он даже фрегатом, они бы отбились.

Впрочем, все наличные силы Объединенного флота Японской империи сейчас собирались для отпора перешедшим в наступление русским. Как позже выяснилось, Макарову удалось незаметно стянуть свои силы к Сеулу и атаковать ими вражеские позиции.

В