Девочка из пустыни - Артур Самари

Семен и Соат шли между сельчанами: женщинами, невестками и подростками с уже пустыми ведрами. Их довольный вид говорил об удачной продаже. Об этом они делились друг с другом, но, заметив рядом Семена, они переходили на шепот, глядя искоса на чужака.

– Соат, что за гостя ты ведешь к нам? – спросила самая говорливая женщина лет пятидесяти, закутанная в широкий платок, как и другие.

Семен догадался, о чем эти люди спрашивают у своего участкового. Приезжий человек слегка улыбнулся им. Семен обратил внимание, что многие степные женщины уже не носят паранджу, лишь большие платки.

– Он приехал к Кириллову, у него к нему дело.

– А какое дело?

– Мне не позволено обо всем говорить без надобности.

– Ох, какой важный стал! Все равно завтра весь аул будет об этом болтать.

– Вот тогда и узнаете, а пока нельзя: не имею на то право, все-таки я человек государственный.

Они близились к первым домам. Поселок был с глинобитными домами, с плоскими крышами из камыша. Теперь эти средневековые строения уже не казались Семену экзотикой и наводили тоску. После потери дочери этот сказочный край утерял свою прелесть и выглядел каким-то мрачным. В душу несчастного отца запала обида.

Милиционер решил отвлечь гостя от печальных мыслей и стал рассказывать о своем поселке:

– Спасибо товарищу Сталину, что прислал к нам геологов и наш аул начал расти. Говорят, через лет десять здесь будет город. Геологи нашли под землей много золото, а значит, будут строить большой завод. Вот тогда и у нас появятся большие дома, как в Москве. А правду говорят, что в столице имеются такие высокие дома, что облака задевают?

От упоминания о Москве у Семена защемило в груди. В этот миг ужасно захотелось очутиться дома, в кругу семьи. Но пока он должен шагать по пыльной дороге и разглядывать жалкие домишки. Милиционер Соат повторил свой вопрос, так как ему показалось, что гость его не расслышал. Тогда Семен рассказал о строительстве в Москве двух высотных зданий и добавил: возможно, их макушки и будут касаться облаков. А в общем, таких зданий хотят построить семь.

– Вот это да! Я никогда не видел этажных домов. Вот если бы у нас построили хоть один, пусть в три этажа.

– Если вашем ауле будет завод, то такие дома тоже появятся.

– Эх, скорее бы! Говорят, тогда нам построят и большие магазины, дом кино, театр, после, может быть, какой-нибудь институт откроют. Лучше – геологический, я пошел бы туда учиться.

Этот открытый юноша сразу понравился инженеру, в особенности его желание учиться и изменить жизнь своего поселка.

– Семен Львович, кем вы работаете?

– Главным инженером на электромеханическом заводе.

– Сколько людей там работает?

– Около двух тысяч.

– Неужели такой большой? А что делают на вашем заводе?

– Выпускаем электродвигатели для всей страны. А теперь ты скажи, где так хорошо научился русскому языку?

Лицо Соата засияло, когда он услышал похвалу от столичного человека, да еще большого начальника. Соат гордился этим, потому что образованных людей в ауле очень мало, а это прямой путь к высокой должности. Об этом мечтал каждый сельчанин, ведь труд пастуха тяжел и не дает высоких доходов.

– Русскому языку меня научил Тимофей Николаевич, он начальник милиции. Сейчас мы идем к нему. Это очень хороший человек, он мне как родной отец. Это он взял меня мальчишкой на станцию и обучил слесарному делу. После работал с геологами, а когда Тимофеевича поставили начальником милиции села, он взял меня к себе. Я горжусь такой работой, потому что земляки уважают меня. Еще мечтаю в институте учиться.

– Знание – это великая сила, особенно сейчас, когда страна возрождается и без образованных людей заводы, фабрики не построишь.

– Тимофей Николаевич сказал, что через два года, когда я закончу вечернюю школу, меня отправят учиться в Москву. Мне не терпится туда. Москва уже во сне снится. Вы далеко живете от Красной площади?

– Как тебе сказать: не далеко и не близко.

– А с крыши вашего дома виден Кремль?

– Нет, не видно.

Милиционер вел гостя по улицам поселка. Пыли здесь было меньше. И все же штиблеты Семена утопали в горячем песке. Глянув на ноги гостя, милиционер, обутый в кирзовые сапоги, усмехнулся:

– Здесь такая обувь не годится. В наших песках имеется черный мураш, каракурт. Если укусит, то человеку конец. Вам нужны сапоги или ботинки. Я попрошу наших геологов, они дадут.

– Спасибо. А местных ребятишек не кусают каракурты, ведь они бегают босиком.

– Иногда случается, и они тихо умирают. Жалко. Что поделать, если обувь дорогая и не каждый семье по карману. Вообще-то, в таких случаях наш народ не сильно переживает, люди говорят: «Бог дал – Бог и взял». Мы привыкли к смерти детей, потому что наши женщины рожают почти каждый год и многие дети умирают. Я заметил, у русских не так. Два года назад работал у нас один геолог с женой, учительницей. Их сыну было лет пять, и вот как-то в темном сарае его укусила гюрза и бедный мальчик умер. Родители так страдали, что его жена заболела, говорят, с головой что-то случилось. Потом они уехали в Ярославль, но каждый год приезжают на могилу сына, представляете, из такой дали. Наши женщины редко бывают на могилах, да и уже не помнят имена своих детей.

Рассказ Саота напомнил ему о дочери: неужели сейчас Леночка там, у кочевых пастухов? Что она делает? Опять стало страшно. Чтоб как-то отвлечься от тяжелых мыслей, Семен принялся изучать поселок. Дома в ауле были столь обветшалые, что со стен осыпался песок. Дворы были не огорожены, и жизнь людей текла на виду. Женщины в старых платьях до пят занимались во дворе по хозяйству: кто-то стирал в корыте, другие крутились возле очага, третьи чесали овечью шерсть, расстелив ее на циновках. Их головы были повязаны платками, а лица – иссохшие от жары и ветров, и все же глаза смотрели на чужака живо. Их дети с шумом выбегали на дорогу и спрашивали у Соата: «Это новый геолог приехал?» Милиционер лишь кивал головой, чтобы детвора отвязалась. Гордо шагая, Соат был приветлив со всеми: улыбка, легкий поклон, прижав руку к груди. Как такого не уважать: молод и уже при власти. Ему навстречу двигались два старика верхом на ослах. Они тоже спросили о незнакомце. Соат не мог соврать и сказал почтенным людям: «Он приехал к Кириллову по своим делам». По инструкции, милиционер не должен разглашать информацию без разрешения начальника. Как объяснил Кириллов, это может нанести вред делу построения социализма, и особенно сейчас, когда врагов народа становится больше. По теории товарища Сталина, с развитием социализма классовая борьба усиливается.

Ближе к центру картина аула сменилась, и Семен увидел ряд современных домов из жженого кирпича, стены, крашенные в белый, голубой цвет. На этой улице находилась местная власть, милиция, больница и контора геологов.

Там Семен заметил русскую девушку, светловолосую, с короткой стрижкой. Она явилась из соседней улицы. На ней было желтое платье в черный горошек и соломенная шляпа. Лицо Соата вмиг расцвело, и его понесло к ней, он только успел сказать гостю: «Я сейчас, всего минуту». Оставшись один, Семен укрылся в тени низенького карагача и не сводил с них глаз. Соат что-то говорил ей, а девушка мило улыбалась. Даже издалека были заметны сияющие глаза юноши. Впрочем, Семена это мало интересовало, и он стал разглядывать улицу. Так прошли минуты, и его начинали злить их любовные разговорчики. «Для этого он мог найти другое время. Мне бы скорее отыскать Леночку, тогда я буду самым счастливым человеком на свете», – сказал себе Розенталь.

– А я подумала, что вы геолог, – и Семен услышал женский голос за спиной.

– О вашем горе мне поведал Соат. Я весьма сочувствую вам, хочется быть чем-то полезной. Такое горе… Зовут меня Света, я из Самары, мои родители работают здесь геологами.

– Спасибо за теплые слова, за помощь. Вы тоже геолог?

– Будущий геолог, а пока студентка. Каждое лето приезжаю к родителям на практику. Приходите к нам – будем рады. Извините, мне надо идти: спешу в школу. По вечерам я еще даю уроки русского языка для местных жителей.

– Очень благородное дело – давать знания.

– Дело-то важное, а вот люди не понимают этого. Многие опять не ходят.

– Надо было мне сразу сказать! – возмутился милиционер. – Завтра же все будут ходить на занятия.

– Соат, мне не совсем по душе, что ты делаешь это насильно, под угрозой.

– Зато, когда станут образованными людьми, скажут мне спасибо, как я говорю Кириллову, что выучил меня грамоте. Семен поддержал Соата:

– По-своему, но Соат верно мыслит. Разве эти люди виноваты, что родились не в Москве, а здесь, в пустыне? Разве они виноваты, что их родители не знают, что такое образование, культура? Если их не заставлять, то в этой пустыне никогда не зацветут сады. Так что в этом случае сила оправдана. Надо быстро строить социализм, затем коммунизм, чтобы как можно больше людей увидели этот рай на земле.