Рейтинговые книги
Читем онлайн Афган: русские на войне - Родрик Брейтвейт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 94

Как бы то ни было (а пока архивы КГБ не будут раскрыты, ничего нельзя утверждать однозначно), афганские коммунисты сразу стали для русских настоящим кошмаром. Хотя в 1968 году в партии состояли всего полторы тысячи человек{39}, советские коммунисты не могли их игнорировать. НДПА объявила о своей приверженности марксизму и Советскому Союзу, и, учитывая всю сложность внутренней политики Афганистана, партия должна была стать ценным активом. Однако политические взгляды лидеров НДПА были грубы и безыскусны. Исповедуемый ими вариант марксизма был малоприменим в стране, ситуация в которой предельно далеко отстояла от классической революционной и где отсутствовал ключевой, в теории, атрибут революции — городской пролетариат. Но у них был ответ и на это: отставить теорию и сосредоточиться на захвате власти и управлении.

Что еще хуже, с самого начала партию раздирала губительная вражда между двумя фракциями — «Парчам» и «Хальк». Крыло «Парчам» объединяло в основном городских интеллектуалов, и руководил им Бабрак Кармаль, пуштун и генеральский сын. Кармаль изучал право в Кабульском университете и несколько лет отсидел в тюрьме за участие в студенческой политической деятельности. Потом он работал в Министерстве образования и Министерстве планирования. Он участвовал в создании НДПА в 1965 году, позднее стал депутатом парламента. Советские военные, собиравшие досье на афганских лидеров, указывали, что Кармаль «эмоционален, склонен к абстракции в ущерб конкретному анализу. Вопросы экономики знает слабо и интересуется ими в общем плане. Свободно владеет английским языком, немного знает немецкий»{40}.

«Хальк» черпала поддержку в сельской местности и среди пуштунских племен. Ее лидерами были Hyp Мухаммед Тара-ки и Хафизулла Амин. Тараки выучил английский, в молодости поработав клерком в Бомбее, и изучал политэкономию в Кабульском университете. Амин тоже учился в Кабульском университете, затем в аспирантуре Колумбийского университета в Нью-Йорке, а по возвращении на родину работал учителем.

Внутрипартийный раскол имел и теоретическое измерение. Обе фракции верили в идею социалистического Афганистана. Однако приверженцы «Парчам» считали, что Афганистан еще не созрел для социализма. Этой цели следовало добиваться постепенно, в союзе — хотя бы на первых порах — с националистическими и прогрессивными силами. Лидеры «Хальк», напротив, полагали, что первоочередная задача — взять власть силой, и, следовательно, социализм мог утвердиться в Афганистане в кратчайшие сроки, с помощью методов, которые Сталин и Мао успешно применили в своих отсталых странах.

Каждая фракция создала отдельную организацию для работы с армией. В 1974 году полковник Кадыр, который сыграл важную роль в смещении короля годом ранее и был твердым сторонником «Хальк», организовал в армии секретный «Объединенный фронт коммунистов Афганистана». «Хальк» стал влиятельной силой среди военных.

Поскольку советское правительство ценило отношения с правительством Дауда, послу СССР и главному военному советнику было запрещено вести дела с лидерами НДПА. Отношения с ними выстраивались через представителя КГБ в Кабуле. В январе 1974 года он получил инструкции встретиться с Тараки и Кармалем по отдельности и выразить «глубокую озабоченность» советского правительства продолжающейся внутренней борьбой «Парчам» и «Хальк». Вражда, должен был передать он, играла на руку внутренним и внешним врагам. НДПА следовало «объединить усилия и оказать всестороннюю поддержку республиканскому режиму» президента Дауда{41}.

Сам Дауд тоже был встревожен интригами НДПА в армии и бюрократическом аппарате. В апреле 1977 года он сообщил русским о своей обеспокоенности информацией о планах отстранения его от власти, которые предположительно вынашивают левые. Начались аресты как левых, так и правых активистов. Их помещали в печально известную тюрьму Пули-Чархи на восточной окраине Кабула. Ее построили немцы по чешским чертежам. Тюрьма была выстроена в форме подснежника: восемь блоков исходили из центра. Концы этих «спиц» были соединены каменной стеной. В местах, где спицы соединялись со стеной, стояли сторожевые вышки. С воздуха тюрьма выглядела как тележное колесо. Крыши «спиц» были крыты медью, на закате приобретавшей зловещий красный цвет. Тюрьму охранял специальный батальон — триста солдат и четыре танка. Казни происходили на небольшой площади в центральной части тюрьмы. Жертв укладывали лицом вниз и стреляли им в голову, так что на стенах не оставалось следов от пуль. В тюрьме, рассчитанной на пять тысяч заключенных, к моменту советского вторжения содержались минимум двенадцать тысяч человек{42}.

Под давлением СССР фракции НДПА наконец согласились воссоединиться. В июле 1977 года лидеры «Парчам» и «Хальк» собрались в Джелалабаде. Это была их первая встреча за десять лет. Они выбрали новый ЦК и Политбюро, назначили Тараки генеральным секретарем, Бабрака Кармаля — его заместителем. А вот кандидатура еще одного из лидеров «Хальк», Амина, была поставлена под сомнение. Некоторые оппоненты обвинили его в связях с ЦРУ во время учебы в Нью-Йорке. Амин ответил, что тогда ему не хватало денег и он лишь водил ЦРУ за нос. (Русские заполучили стенограмму того заседания и раздули это обвинение через два года, когда решили выступить против Амина{43}.)

Тревога Дауда была оправданной: НДПА действительно планировала переворот, и полковник Кадыр был одним из главных сторонников этой идеи. Семнадцатого апреля ведущий идеолог «Парчам» Мир Акбар Хайбар был убит при подозрительных обстоятельствах: некоторые говорили, что правительственными агентами, другие — что это была провокация, устроенная Амином. В любом случае это послужило сигналом. Похороны Хайбара закончились масштабной демонстрацией с участием десятков тысяч человек. Полиция грубо разогнала митинг, а Дауд приказал арестовать ряд лидеров НДПА. Вечером 25 апреля взяли Тараки, Кармаля и других. Амину удалось оттянуть арест и подать сигнал к перевороту своим людям в армии через Сайда Мухаммеда Гулябзоя, молодого лейтенанта ВВС, сыгравшего важную роль в афганской политике перед советским вторжением и в течение многих лет после него.

Коммунисты берут власть

На следующий день начали действовать сторонники «Хальк» в армии. Первой выступила 4-я танковая бригада, размещенная у тюрьмы Пули-Чархи. Бригадой командовал безусловно верный Дауду офицер. Однако начальник его штаба Мухаммед Рафи и двое командиров батальонов — Мухаммед Аслам Ватанджар и Ширьян Маздурьяр — были членами НДПА и ключевыми участниками заговора. Ватанджар убедил своего командира, что, поскольку в городе беспорядки, следует приготовить к бою десять танков, чтобы их можно было в случае необходимости отправить Дауду на выручку.

Около полудня первая колонна приблизилась к президентскому дворцу Арк в центре города. Дворец был настоящей крепостью, и его охраняли две тысячи солдат с танками. Ровно в двенадцать Ватанджар приказал совершить первый выстрел в сторону дворца. Дауд в это время проводил заседание кабинета. Он велел министрам спасаться бегством. Министры обороны и внутренних дел выскользнули с черного хода, пытаясь организовать сопротивление. Но войска, лояльные «Хальк», уже захватывали ключевые объекты по всему городу, а вечером к 4-й бригаде присоединились десантники. Войска, верные Дауду, были нейтрализованы, арестованные лидеры НДПА освобождены, а самолеты, вылетевшие с базы в Баграме, начали бомбить дворец.

Советское посольство на южной окраине города попало под перекрестный огонь. Женщины и дети укрылись в подвале. Пули уже летали вокруг зданий посольства, а один противотанковый снаряд попал в дерево. Никто, однако, не пострадал{44}.

Вечером группа десантников ворвалась во дворец и потребовала от Дауда сложить оружие. Дауд выстрелил и ранил их командира, но в последовавшей перестрелке погиб, как и все члены его семьи (по данным некоторых источников, их убили хладнокровно, когда бой уже закончился). Министр обороны погиб, когда дивизия, которую он вел к городу, попала под бомбы. На следующее утро, после интенсивных боев по всему Кабулу, сопротивление прекратилось. НДПА заполучила власть ценой жизни сорока трех военных и ряда гражданских лиц. Среди раненых был Гулябзой. На тот момент это был самый кровавый случай смены власти в Афганистане.

Хотя многие обвиняли СССР в причастности к перевороту, не ясно, знали ли о нем вообще советские власти. Несмотря на тревогу, вызванную заигрываниями Дауда с Западом, советская политика — дружить с тем афганским правительством, которое в данный момент у власти, — в прошлом оправдывала себя, и не было никаких оснований полагать, что она не даст удовлетворительных результатов в дальнейшем. Для советских чиновников в Кабуле, в том числе для представителя КГБ, переворот явился громом среди ясного неба. Лидеры НДПА не предупреждали их и не советовались, будучи уверенными, что Москва план не одобрит{45}. Дипломатический советник Брежнева, Андрей Александров-Агентов, позднее утверждал, что Брежнев узнал о перевороте из иностранной прессы. Генерал-лейтенант Горелов, главный военный советник, говорил, что узнал о путче, когда пришел в свой кабинет в Кабуле и услышал стрельбу. Он позвонил советнику из СССР при 4-й танковой бригаде, чтобы выяснить, что случилось{46}. Другие источники утверждают, что КГБ сотрудничал с людьми из НДПА и участвовал в подготовке переворота, но его не предполагалось устраивать раньше августа. Возможно, в очередной раз правая рука советских властей не знала, чем занимается левая. Но это оказалось неважно. Как только переворот произошел, у советского правительства не было иного выбора, кроме как оказать новому правительству поддержку.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 94
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Афган: русские на войне - Родрик Брейтвейт бесплатно.
Похожие на Афган: русские на войне - Родрик Брейтвейт книги

Оставить комментарий