Рейтинговые книги
Читем онлайн Избранное - Станислав Родионов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 135

Ребята, конечно, завеселились. Ну и мне потеплее стало.

— Тогда почему он работает с автобусами, а не на заводе роботов? — спросил белобрысенький, улыбчивый.

— Отвечаю: чтобы доехать до завода роботов, надо сперва автобус иметь.

Вопрос, что был на лице завуча, разросся до восклицательного знака. Ученый глядит на меня обидчиво, будто я из его робота винтик вывернул. Механик с макаронки — между прочим, тощий и длинный, как макаронина, — остался при лице серьезном и как бы безжизненном. Только знатный бригадир улыбается и как бы намекает: мол, давай, Фадеич, шуруй.

— Теперь возьмем Валерку. Тоже парень — золотые руки, хотя иногда бывают как крюки. Та?{ ему всего двадцать два. Что он делает по ночам? Изобретает вечный аккумулятор. Чтобы давал ток, пока не развалится. Недостаток есть: у него рот до ушей, хоть завязочки пришей.

— Так он несимпатичный? — жалостливо спросила девчушка с сережками.

— Это почему? У клоунов в цирке рты до ушей, а мы их любим.

— Вечный аккумулятор теоретически невозможен! — умненько крикнул сзади кто-то умненький.

— А ты приходи к Валерке и растолкуй.

Шуму в зале прибыло. Ребята вроде бы заспорили, только уж я не вникал, не до этого.

— Расскажу про Матвеича, плотника. К нему на квартиру заходить не советую. Такие рожи из дерева понаделаны, что волосы на голове дыбятся от страха. Но есть чучела и приятные. Дай ему бревно — вытешет ракету, дай полено — будет кукла, дай щепку — сделает ложку. Есть, правда, недочет: любит пиво бочковое.

— А что он у вас делает? — засомневался белобрысый хохотун.

— Кузова для грузовиков. Конечно, у него не кузова выходят, а чистые фаэтоны.

Скосился я на своих товарищей: завуч дробно и нетерпеливо постукивала карандашом по столу, будто я не выучил урок; ученый теперь глядел на меня так, будто я робот, позабывший все команды; макаронщик сидел хмуро, как макарон сырых поел; а знатный сборщик улыбается — весело ему, как и ребятам.

— Теперь про Эдика, электрика. Голыми руками берет провода в двести двадцать и не моргнет. Не обедает по три дня, как верблюд. Фонарик у него сделан карманный — может самолет ослепить. Машину личную приобретает. Но, само собой, есть недостаток: дипломатом хочет заделаться.

— Разве это недостаток? — спросил курчавый в очках.

— А кто ж за него в бригаду? Ты, что ли?

— Почему он не обедает? — какая-то девчоночка заинтересовалась.

— За границу же поедет, а бизнесмены нынче тощие.

И я глянул на механика с макаронки, который сидел

и наверняка переваривал свою продукцию.

— А вот моторист Василий по звуку скажет, что и где барахлит в двигателе. Сильный, как кран-тельфер. Столитровую бочку с бензином перышком бросает в кузов. В дружине ходит. Шпань и пьянь от него рассыпается. Вот, мол, Васька-Дизель идет. Ну и недостаток имеется — от него жена ушла.

— Почему ушла? — спросили сразу три барышни.

— Брюнет подвернулся. Да была бы умной, не ушла.

Я перевел дух — у меня, слава богу, один неучтенный остался, но для характеристики человек трудный.

— Ну и есть в бригаде окрасчик Николай. Работу держит, краску с закваской не спутает. Но, скажу вам, ни читать, ни писать, ни считать не умеет. Чистый пень.

— Не может быть! — отозвалось несколько голосов.

— У нас же обязательное среднее образование, — уже сердито встряла завуч.

— Миновало его среднее образование. Скажу вам по секрету, Николай-окрасчик вроде бы не человек, а инопланетянин. Поэтому и не знает ни грамма.

Ребята зашумели все и враз, требуя пояснений.

— Мы, конечно, его не проверяли, но Валерка утверждает, что этот Николай к нам с луны свалился.

— А какие лично у вас интересы? — скоренько спросил паренек в очках.

Я, конечно, подумал, что не дай бог он и верно станет доктором, зубным, но отвечать начал обстоятельно.

— Я интересуюсь элементарными частицами. Они ведь теперь всюду. Частицы в физике, частицы в веществах, частицы в пыли, не считая частицы черта в нас…

— Достаточно! — оборвала завуч, — Спасибо за информацию.

— На дому стоит антенна, под антенною труба; приходите, наша смена, будем рады завсегда, — попрощался я с ребятами.

Из школы мы шли со знатным сборщиком.

7

Ребят приучаю выходить кучно из проходной: коли вкалываем вместе, то и нечего ползти по одному. Прошли мы своей компанией метров пятьдесят — и рты поразинули от явления пивного ларька народу. Какой-то умник смекнул соорудить его поближе к автопредприятию. Из любопытства мы подошли. Я, как бригадир, купил всем по кружке пива, а потом вертлявую пивную барышню попросил запомнить всех в личность и в дальнейшем никому этого мочегонного напитка не выдавать, включая и меня. Все позубоскалили. А Кочемойкин пробурчал что-то в том смысле, что мое бригадирство до пива не касаемо. Касаемо не касаемо, а ларек я ковырнуть пообещал, — не дело человеку нервы после работы испытывать. Мы-то все пойдем домой, а каково Матвеичу?

На перекрестке порукопожатились и разошлись. А с Эдиком нам по пути до автобуса.

— Скоро машину-то купишь?

— Думаю, в следующем году, Фадеич.

Раньше коли Эдик, то и стиляга. По одежде и наш сильно моден: просторная на нем шубейка до колен, вроде бы цигейковая, шапка меховая в два обхвата, на ногах индейские сапоги-мокасины. Но лицо худое, в обтяжку и скулы с черепом выпирают.

— Эдик, отец у тебя кто?

— Дипломат, уже второй год в Латинской Америке.

— А мать?

— Ученая, доктор наук.

— По какой части?

— Физик.

— Ага, элементарные частицы, — понял я. — А чего ж ты при таких родителях подался в ремонтники?

— А куда надо было, Фадеич?

— Детки таких родителей идут по стонам или на тепленькие местечки.

— Да ведь я тоже временно.

— Знаю, намереваешься по отцовой линии.

— Хочу поступить в Институт международных отношений.

— Ага, понял я твою мечту, Эдик… Хочешь на собственной машине подкатить к институту, а?

— Точно, Фадеич, — засмеялся Эдик, да и не засмеялся, а как бы зажмурился от удовольствия.

А я прикидываю. Эдик уйдет в дипломаты, Валерка в какой-то изобретательский институт намыливается. Я пенсионного возраста, Матвеич на подходе. Николай-окрасчик хоть и старается, но стопроцентно все ремонтные специальности пока не охватил ввиду природной неграмотности. Василий-моторист из-за жены работает без смысла — ему хоть грузовик искупать, хоть слона подковать. Остается один Кочемойкин.

— Эдя, а бригада как же?

— Я еще поработаю.

— Ну а как ты чувствуешь дальнейшее развитие бригады?

— А у нее должно быть развитие?

Глянул на меня искоса, но умно — лоб его широкий эмалированный светится от остатков мартовских снегов. Ну что я вижу-то в нем, кроме этого лба да шапки боярской? Что знаю о нем, кроме хотения дипломатом сделаться? И копнул ли я поглубже своих соратников по ремонту, чтобы глядеть да видеть? Эх, бабка-ёжка, кривая ножка…

— Эдя, смысл жизни как понимаешь?

— Фадеич, тебе бы социологические опросы вести, — усмехнулся он.

— А все ж таки?

— До автобусной остановки не успею объяснить.

— А ты в двух словах.

— Было бы счастье, Фадеич, а без смысла жизни обойдемся.

— Хорошо. А в чем счастье?

Он прямо-таки засмеялся. И то: идет по улице махонький мужичок в ватном пальто с воротником из векши, в шапочке с кожаным верхом, в бурках скрипучих — их после войны носили, теперь позабыли… И этот мужичок, то есть я, который ему верхом кожаной шапочки до плеча достает, интересуется смыслом жизни и счастьем… Приносите хохотушек, напечем из них ватрушек.

Эдик достал из коричневой коробочки с золотой верхушкой длинную сигарету кофейного цвета, потом зажигалку не то в форме бутончика, не то в форме унитазика белого металла… И закурил — смотреть любо. Я представил его за рубежом — какого хочешь бизнесмена за пояс заткнет. Девушки, что встречались, смотрели на него зырко и млели, как снежок мартовский. Правда, заприметив меня, несказанно изумлялись, зачем это я прилепился сбоку. Я и говорю: приносите хохотушек, напечем из них ватрушек.

— Смысл жизни, счастье. Зачем тебе это, Фадеич?

— Для бригады.

— Бригаде нужны работа и деньги.

— А счастье, Эдя?

— Идеалист ты, Фадеич.

— Только на деньгах да работе хорошей бригады не взрастишь. Вот тебе пример живой. Работы у нас навалом, заработки неплохие и будут еще повыше. Чего ж ты в дипломаты вознамерился? Чего Валерку другие дела манят?

— Есть места поинтересней бригады.

— Я вот и хочу, Эдя, чтобы наша бригада была поинтересней иных мест.

Не доходя до остановки, он погасил свою красивую сигарету.

— Фадеич, я в другую сторону.

— Разве не домой?

— Халтуру нашел — «Жигули» у частника.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 135
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Избранное - Станислав Родионов бесплатно.
Похожие на Избранное - Станислав Родионов книги

Оставить комментарий