Королевство Саудовская Аравия. История страны, народа и правящей династии Аль Са’уд - Игорь Петрович Сенченко

породнились, то эмир просто выслал проповедника из своего удела, и тот перебраля в Эль-Дир’иййу. Там у него уже была группа последователей, в том числе два брата эмира Мухаммада ибн Са’уда и одна из его жен. Они-то и помогли ему сблизиться с эмиром. Вслед за Ибн ‘Абд ал-Ваххабом ушли в Эль-Дир’иййу и многие из его последователей в Эль-‘Уй’айне.

Историки называют Мухаммада ибн ‘Абд ал-Ваххаба «человеком большой жизненной силы». Сообщают, что он «любил женщин, и имел двадцать жен», подаривших ему 18 детей. «Пятеро его сыновей, — пишет в своем сочинении „История Саудовской Аравии“ российский историк-востоковед А. М. Васильев, — и многочисленные внуки стали известными богословами». После смерти Ибн ‘Абд ал-Ваххаба муфтиями Эль-Дир’иййи служили его сыновья: сначала Хусайн, а затем ‘Али, прославившийся своим женолюбством (2).

Помимо богословия, отмечает А. М. Васильев, Ибн ‘Абд ал-Ваххаб «снаряжал армии, занимался внутренними и внешними делами, переписывался с богословами Аравии». Принимал также деятельное участие в дележе военной добычи. Эмир ‘Абд ал-‘Азиз распределял ее только после совета с проповедником. Рассказывают, что себе при этом Ибн ‘Абд ал-Ваххаб не оставлял ни одного дирхама. И после взятия Эр-Рияда полностью посвятил себя «делам веры» (3).

В Эль-Дир’иййе обучение таухиду было поставлено на широкую ногу. Всем слушателям в школах, где изучали тау-хид, выдавали паек из казны эмира, а наиболее способных еще и одаривали — деньгами и одеждой. Из их числа отбирали проповедников-эмиссаров и отправляли в сопредельные уделы. В землях Неджда, довольно плотно изолированных в то время от внешнего мира, ваххабизм пророс очень быстро.

Одним из основных источников доходов ваххабитов были набеги (газу) на дайры (места обитания) «многобожников». Так ваххабиты звали всех тех, кто не следовал их, «истинных мусульман», учению. Одна пятая от добычи, взятой во время набега, отходила эмиру Эль-Дир’иййи, четыре пятых — его воинам (пеший боец получал одну долю, а всадник — две).

На ваххабитов, пишет известный русский дипломат-востоковед Александр Алексеевич Адамов (1870-?), служивший консулом Российской империи в Басре и Багдаде, «напоминавших своим поведением карматов, многие смотрели как на продолжателей вероучения последних». Но это неправильно, так как ваххабиты, «в противоположность карматам, были строго правоверными мусульманами, и опирались на Коран и сунну» {сунна — это поступки и высказывания Пророка Мухаммада, являющиеся для мусульманина образцом в решении всех жизненных проблем) (4). Заявляли, что «Коран ниспослан на землю прямо с неба»; не допускали «никаких посредников между Богом и людьми». Считали идолопоклонством почитание мусульманами «многочисленных мусульманских святых, к могилам которых те совершали ежегодные паломничества». Воздание почестей, «подобающих одному Аллаху», кому бы то ни было еще, тем же мусульманским святым и пророкам, не исключая самого Пророка Мухаммада, нарушало, в их понимании, саму идею о Боге Едином, Всемогущем и Всемилостивом (5).

Какое-то время союзником дир’иййцев выступал эмир Эль-‘Уй’айна шейх ‘Усман. Он со своими воинами участвовал в набегах ваххабитов на племена и уделы арабов Неджда, еще не принявших к тому времени ваххабизм. Но вскоре они разругались и разошлись — из-за претензий шейха ‘Усмана на лидерство в зарождавшемся в Неджде государстве ваххабитов. После убийства шейха ‘Усмана (1750) удел его семейно-родового клана, Эль-‘Уй’айн, в течение последующих десяти лет сник, как гласят сказания, и зачах, утратил свою независимость и подпал под власть эмира Эль-Дир’иййи.

Развернув борьбу за утверждение своей власти среди племен Неджда и Северной Аравии в целом, ваххабиты во главе с родом Аль Са’уд приобрели со временем такую силу, что стали представлять реальную угрозу для Османской империи в ее владениях в Аравии и Месопотамии. В 1749 г. наместник султана в Багдаде, а также губернатор Джидды и тариф Мекки получили предписание, повелевавшее сообща принять меры к тому, чтобы уничтожить ваххабизм, «искоренить эту нечистивую ересь», подтачивающую «основные устои ислама». Однако сделать это они не смогли.

Обеспокоенность владыки Османской империи можно понять, отмечает А. Адамов. Ведь в стремлении создать самостоятельное арабское государство род Аль Са’уд невольно придавал движению ваххабитов «характер пробуждения нации», а открытым выступлением против турок — «облик беспощадной и кровопролитной борьбы за независимость» (6).

1750–1753 годы в истории эмирата Эль-Дир’иййа ознаменовались крупным мятежом, одновременно вспыхнувшим в эмиратах Манфуха, Дурма и Хураймала, возжелавших отпасть от ваххабитов и освободиться от Са’удов. Вдохновителем бунта в последнем из них хроники Неджда называют Сулаймана, брата Ибн ‘Абд ал-Ваххаба. Мятеж этот подавил сын правителя Эль-Дир’иййи эмир ‘Абд ал-‘Азиз. Зачинщик мятежа бежал в Судайр (7).

Большое внимание оценке роли и места ваххабизма в истории ислама уделял в своих информационно-справочных материалах управляющий консульством Российской империи в Джидде надворный советник Георгий Васильевич Брандт (1854-?). Движение ваххабитов, писал он, возникникло на религиозной почве. Со временем, превратившись из течения мусульманского пуританизма в консолидирующую, собирательную силу арабов Аравии, поставило под свое знамя большую часть разрозненных и враждебных друг другу племен Центральной Аравии. Это способствовало образованию на Аравийском полуострове сильного централизованного государства во главе с эмирами из династии Аль Са’уд (8).

Следует, думается, упомянуть о том, что в конце 1764 г. «удел Саудов», как эмирт Эль-Дир’иййа фигурирут в сказаниях арабов Аравии, подвергся жесткому набегу со стороны кочевых племен Наджрана. Верховный вождь этих племен, шейх Хасан, предпринял поход на Эль-Дир’иййу по просьбе старшин ряда дайр (мест обитания) арабов Южного Неджда и вождя племени бану ‘аджман. Войско дир’иййцев было разбито. Договорился о перемирии, «проявив на деле присущие ему таланты переговорщика и посредника», как сообщают хронисты Неджда, Ибн ‘Абд ал-Ваххаб — на условиях выплаты контрибуции и обмена пленными.

В начале 1765 г. Эль-Дир’иййу осадило войско эмира Эль-Хасы, который, как гласят сказания, «всячески противился таухиду». Присоединился к нему и правитель Эр-Рияда шейх Дах-хам ибн Даввас, основной тогда соперник Са’удов. Во время этой кампании эмир Эль-Хасы перевез через пустыню на верблюдах пушки для осады города. Построил для штурма городских защитных стен специальные деревянные «коробки-черепахи», как их прозвали дир’иййцы, в которых помещались по 10–12 воинов, защищенных от стрел и пуль «деревянным панцирем». Взять город им не удалось.

С приходом к власти в эмирате Эль-Дир’иййа шейха ‘Абд ал-‘Азиза ибн Мухаммада Аль Са’уда (правил 1765–1803) ваххабиты быстро оправились. Захватили Судайр, большую часть Эль-Касима (1769/70) и заняли Эр-Рияд (1773), поставив на колени их непримиримого противника, эмира Давваса. Прекратил свою деятельность после всех этих побед и самый ярый проповедник антиваххабизма, как о нем отзывается историк-востоковед А. М. Васильев, — Сулайман ибн ‘Абд ал-Ваххаб. Вместе с семьей он возвратился в Эль-Дир’иййу, где и прожил до конца жизни.

Расширяя пределы своего удела в Неджде, повествуют хронисты, шейх ‘Абд ал-‘Азиз носился по землям Неджда из конца в конец, «подобно дождю —