Что видела собака: Про первопроходцев, гениев второго плана, поздние таланты, а также другие истории - Малкольм Гладуэлл

Молодежная христианская организация располагается в центре Денвера на 16-й улице, к востоку от деловой части города. Главное здание — красивое шестиэтажное строение — было построено в 1906 году, а в 1950-х к нему добавили пристройку. На первом этаже — тренажерные залы. На верхних этажах — несколько сотен однокомнатных квартир, каждая рассчитана на одного человека. Стены выкрашены в яркие цвета, обязательно есть микроволновая печь, холодильник и кондиционер. Последние несколько лет этими квартирами владеет и распоряжается Колорадский союз помощи бездомным.

Даже по меркам крупных городов проблема бездомных стоит в Денвере очень остро. Относительно мягкая зима и не такое жаркое, как в соседних Юте и Нью-Мексико, лето привлекают сюда бродяг. В Денвере проживает около 1000 хронически бездомных людей, 300 из которых обретаются на 16-й улице и в центральном городском парке. Торговцы в центре недовольны тем, что близкое соседство бездомных отпугивает покупателей.

Несколькими кварталами севернее, возле больницы, располагается скромное приземистое здание клиники для наркоманов и алкоголиков. Ежегодно через нее проходит 28000 человек. Многие из пациентов — бездомные, потерявшие сознание на улице от отравления алкоголем либо — и таких случаев становится все больше — жидкостью для полоскания рта. «Они используют жидкость марки Dr. Ticnenor's, или Dr. Tich, как они ее называют, — поясняет Роксана Уайт, руководитель городской службы социальной помощи. — Представляете, что такая штука творит с желудком!»

Восемнадцать месяцев назад город заручился поддержкой Ман-гано. Благодаря федеральному и местному финансированию Колорадский союз помощи бездомным запустил новую программу, в которой на сегодняшний день приняли участие 106 человек. Она рассчитана на марри барров города Денвера, на людей, которые обходятся государству дороже всего. Союз ищет тех, кто живет на улице дольше других, имеет криминальное прошлое, страдает наркотической зависимостью или психическим расстройством. «У нас была одна пациентка, чуть за шестьдесят, но на вид ей можно было дать все восемьдесят», — рассказывает Рейчел Пост, отвечающая в Союзе за лечение от алкогольной и наркотической зависимости. (Она изменила некоторые сведения о своих пациентах для сохранения конфиденциальности.) «Эта женщина — хроническая алкоголичка. Ее день начинается с того, что она встает и ищет, что бы выпить. Она часто падает. Есть еще один пациент, поступивший в первую неделю. Он лечился по метадоновой программе и получал психиатрическую помощь. Одиннадцать лет он провел за решеткой, потом три года жил на улицах, и ко всему прочему у него обнаружился порок сердца».

Стратегия привлечения была столь же проста, как и та, что Мангано предложил в Сент-Луисе: вы хотите жить в бесплатной квартире? Бездомные получают либо однокомнатную квартиру в здании Молодежной христианской организации, либо квартиру, арендованную в любом другом месте, но при условии, что они согласны работать в соответствии с условиями программы. В цокольном этаже здания, где раньше помещались корты для ракетбола, союз организовал свой центральный офис. Пять дней в неделю с половины девятого до десяти утра десять социальных работников усердно проверяют статус каждого участника программы. На стене вокруг большого стола развешано несколько белых досок с прикрепленными к ним напоминаниями о визитах к врачам, датах судебных заседаний и графиком приема лекарств. «Чтобы эта система работала, на каждых десятерых участников должен приходиться один социальный работник, — поясняет Пост. — Ты ходишь по адресам и проверяешь, как всем этим людям живется в своих квартирах. С некоторыми мы связываемся каждый день. В идеале нам бы хотелось выходить на связь раз в несколько дней. Но на данный момент у нас есть пятнадцать человек, за которых мы очень беспокоимся».

Годовая стоимость такой социальной помощи — 10000 долларов на каждого бездомного. Аренда однокомнатной квартиры в Денвере стоит в среднем 376 долларов в месяц, или 4500 в год. Другими словами, обеспечить постоянную крышу над головой и уход за одним хронически бездомным можно самое большее за 15000 долларов. Это всего одна треть от суммы, которая тратится, если он живет на улице. Идея в следующем: как только участники программы обретают твердую почву под ногами и находят работу, они постепенно начинают оплачивать аренду самостоятельно, что со временем может снизить расходы по программе примерно до 6000 долларов на человека. На сегодняшний день для работы по программе добавлено 75 квартир, и городской план помощи бездомным предусматривает в течение ближайших десяти лет еще 800.

На деле, разумеется, все не так радужно. Было бы утопией думать, что все хронически больные бродяги-алкоголики смогут наладить свою жизнь и устроиться на работу. Кто-то просто не доживет до этого дня: ведь речь, в конце концов, идет о трудных случаях.

«У нас есть один молодой человек лет двадцати с чем-то, — рассказывает Пост. — У него уже развился цирроз печени. Однажды анализ показал содержание алкоголя у него в крови 4,9 промилле. Для нормальных людей это смертельно. Мы предоставили ему квартиру, а он назвал туда друзей, и они устроили пьянку, все разгромили, выбили окно. Мы выделили ему другую квартиру, но и там повторилась та же история».

По словам Пост, этот парень не пьет вот уже несколько месяцев. Но в любой момент он может сорваться и тогда наверняка разнесет очередное жилище. Поэтому им нужно определиться, что же делать с ним дальше. Пост только что созванивалась с людьми, которые руководят аналогичной программой в Нью-Йорке, и говорила с ними о том, не поощряют ли они участников вести себя безответственно, давая им столько шансов. В некоторых случаях действительно так и происходит. Но что делать? Если отправить этого парня обратно на улицу, он будет обходиться государству еще дороже.

Согласно современной философии социального обеспечения, помощь правительства должна быть временной и предоставляться лишь при определенных условиях, чтобы не вызывать зависимости. Но человек с содержанием в крови смертельной дозы алкоголя и с нажитым к двадцати семи годам циррозом печени не реагирует на стимулы и санкции так, как обычные люди. «Сложнее всего работать с теми, кто бродяжничает так долго, что возвращением на улицу их уже не напугаешь, — замечает Пост. — Приходит лето, и они заявляют: "Плевал я на ваши правила!"»

Политика борьбы с бездомностью, подчиняющаяся степенному распределению, является прямой противоположностью социальной политики, подчиняющейся нормальному распределению. Она должна вызывать зависимость: вы рассчитываете на то, что люди, существующие вне системы, станут ее частью и перестроят свою жизнь под руководством десятерых социальных работников, сидящих в цокольном этаже здания Молодежной христианской организации.

Но это и смущает больше всего. С экономической точки зрения такой подход абсолютно логичен. Но с точки зрения морали он кажется несправедливым. В Денвере тысячи людей с трудом сводят концы с концами, работают на двух или трех работах и, безусловно, заслуживают помощи — но никто не предлагает им ключи от новой квартиры. Зато их получает парень, выкрикивающий непристойности и пьющий жидкость для полоскания рта. Когда заканчивается срок действия пособия для одиноких матерей, женщин вычеркивают из списка. Но когда бомж громит свою квартиру, ему предоставляют другую. Предполагается, что социальные пособия имеют морально-этические обоснования. Они выделяются вдовам, недееспособным ветеранам и неработающим матерям с маленькими детьми. Выделение квартиры бездомному, теряющему сознание на улице, обусловлено иными мотивами — минимизацией затрат.

Мы также полагаем, что распределение социальных благ не должно производиться в произвольном порядке. Мы выделяем деньги не только отдельным матерям-одиночкам или случайным ветеранам-инвалидам. Мы помогаем всем, кто соответствует установленным критериям. А денверская программа не помогает абсолютно всем хронически бездомным. В список ожидания жилищной программы включены 600 человек. Пройдут годы, прежде чем все они получат жилье, а некоторые могут так и не дождаться его. Денег выделяется не так много, и пытаться помогать всем по чуть-чуть — ради соблюдения принципа универсальности — экономически не так целесообразно, как оказать существенную помощь лишь некоторым. Действовать по справедливости в данном случае означает создавать приюты и столовые, но приюты и столовые не решают проблему бездомности. Когда дело касается нескольких трудных случаев, от наших моральных представлений мало толку. Здесь мы стоим перед выбором. Мы можем либо хранить верность принципам, либо решать проблемы. Но мы не можем гнаться за двумя зайцами сразу.

4

В нескольких километрах к северо-западу от здания Молодежной христианской организации, в центре Денвера, на Спир-бульваре, на краю дороги стоит большое электронное табло, подсоединенное к устройству, которое на расстояние измеряет объем выхлопных газов, выделяемых проезжающим мимо транспортом. Если в машине есть оборудование для нейтрализации вредных выбросов, на табло высвечивается «хорошо». Если выхлопы из проезжающей машины превышают допустимые нормы, табло показывает «плохо». Постояв на Спир-бульваре и понаблюдав за табло некоторое время, можно увидеть, что почти каждая машина получает оценку «хорошо». Audi A4 — «хорошо». Buick Century — «хорошо». Toyota Corolla — «хорошо». Ford Taurus — «хорошо». Saab-95 — «хорошо». И так далее. Но вот минут через двадцать появляется какой-нибудь видавший виды древний Ford Escort или навороченный Porsche, и на табло загорается «плохо». Представление о проблеме вредных выбросов, которое дает электронное табло на Спир-бульваре, очень похоже на представление о проблеме бездомных, которое дают утренние совещания сотрудников в здании Молодежной христианской организации. Автомобильные выхлопы подчиняются степенному распределению, и пример с загрязнением воздуха служит еще одним объяснением тому, почему мы тратим столько сил на борьбу с проблемами, сконцентрированными в нескольких трудных случаях.