Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Обидно, да… – подумав, согласилась Маруся.
– Вот я и говорю – совесть у этих актеров есть?!
– Есть. Они сами рекламу не любят, – ответила Маруся, памятуя недавний разговор с Арсением Бережным. – Но это не актеры виноваты, а те, кто рекламу заказывает.
– Э, да что там… – Кристина шумно вздохнула и убежала.
Маруся вошла в лифт – в нем стояло густое одеколонное амбре, от которого сразу же защипало глаза, и, стараясь не дышать, поднялась на свой этаж. Против воли перед мысленным взором возникла Кристина в неглиже, рекламирующая колготки пятьдесят восьмого размера…
Дома был только Виталик.
Он выглянул в коридор, услышав, как щелкнули дверные замки, и с сонным удивлением вытаращил ярко-карие круглые глаза.
– Ты? – спросил высоким голосом.
– Я.
– А говорила, в конце октября только приедешь…
Соседу было под сорок, но все упорно называли его Виталькой, а никак не Виталием Семеновичем Завитухиным. Он был еще не совсем пропащим, добрым мужиком, но сила воли в нем напрочь отсутствовала. Не человек, а нечто вроде студня из свиных ножек, не успевшего схватиться к приходу гостей…
– Вот, соскучилась по дому! – засмеялась Маруся. – А ты, говорят, тут пожар устроил?
– Уже накапали… – уныло вздохнул Виталик. – Подумаешь, коврик один сгорел!
– А Алевтина где?
Алевтина Климовна Попцова была их третьей соседкой.
– На рынок, что ли, отправилась… – Виталик с треском поскреб затылок. Волосы у него были морковно-рыжего цвета, нестриженые, а на макушке – маленькая круглая плешь, напоминающая тонзуру. Виталик был большим, рыхлым, с пивным пузцом. С него вечно сваливались штаны, обнажая верхнюю часть поясницы, что неизменно вызывало у Алевтины Климовны дрожь отвращения.
Голос у Виталика был высокий, горловой – «бабский», как с тем же отвращением констатировала Алевтина Климовна.
Больше всего он боялся смерти. А ко всему остальному Виталик был совершенно равнодушен.
– Ладно, я спать пошла. Я очень, очень хочу спать… – Маруся зашла в свою комнату и, не раздеваясь, упала на кровать. Силы у нее моментально кончились.
Открыла она глаза только к вечеру и не сразу поняла, где находится. «Ах, ну да, я же дома!»
Золотыми блестками переливалась пыль в лучах закатного солнца…
У Маруси было такое чувство, что ей накануне преподнесли какой-то необыкновенный, очень хороший подарок – именно такой, о котором она мечтала всю жизнь.
Арсений Бережной – блондин с синими глазами. Актер! Добрый и милый. С которым можно было говорить о чем угодно – как с родным.
Людмила всегда пилила Марусю за то, что подруга не умеет планировать свою жизнь, что не делает никаких попыток изменить ее. «Дурочка! Ты живешь одним днем и совершенно не думаешь о том, что время-то уходит! С Журкиным так и не развелась, никого нового не ищешь, работу поменять не хочешь… Ты думаешь, все тебе на блюдечке с голубой каемочкой преподнесут – и мужа, и квартиру нормальную и карьеру за тебя кто-то другой сделает? Нет, нет и еще раз нет! Ты сама должна трудиться над каждым днем своей жизни, сама должна налаживать связи и заводить знакомства, сама искать себе нормального спутника жизни! Вот что твоя мама нагадала, когда тебе пятнадцать лет было?»
«Что в двадцать я выйду замуж, а к тридцати у меня будет двое детей. Да, и что жить я буду в загородном доме у реки, а муж мой, олигарх, к пятидесяти станет президентом страны!» – с хохотом вспомнила Маруся мамин астрологический прогноз.
«Вот именно! Ты ничего не делаешь для того, чтобы эти прогнозы сбылись, – упрекала ее Людмила. – И ничего смешного тут нет, главное – поставить цель, какой бы невероятной и странной она ни казалась!»
И теперь, лежа в своей комнате, Маруся стала придумывать, как опровергнет все Людмилины теории. Она, Маруся, никого специально не искала, а все решилось по воле случая. Арсений Бережной – чудо, само свалившееся на голову…
«Когда же он позвонит?» – вдруг забеспокоилась она.
Проверила сотовый. Потом выскочила в коридор и забарабанила в дверь к Виталику. Без ответа. Из-за двери раздавался мерный храп, напоминающий работу автомобильного двигателя… Тогда Маруся сунулась к Алевтине Климовне.
– Добрый вечер! – заглянула она в комнату к соседке, тоже предварительно постучавшись.
Алевтина Климовна разбирала мотки ниток, сидя за большим полированным столом.
– А, Маша, приехала… – кисло отозвалась она. – Удачно?
– О, очень! – не вдаваясь в подробности, отозвалась Маруся. – Мне звонил кто-нибудь сегодня?
– Нет. Да, Маша… – Алевтина сунулась в раскрытый журнал. – …Что такое – те… тераконовый? Вот у меня тут план будущей картины, а тут написано, что углы надо вышивать из бисера именно этого цвета. Я прямо голову сломала!
– Тераконовый? Нет, скорее всего – терракотовый! – догадалась Маруся. – Терра – земля в переводе. Терракотовый – это рыжевато-коричневый.
– Минутку, – Алевтина снова заглянула в свои записи. – А что такое – пурпуный… Пурпурный, то есть? Как он хоть выглядит? Тут все словами написано, ни одной картинки, а я не понимаю! – с досадой воскликнула она.
– Ярко-красный.
– Вот так бы и написали – ярко-красный, рыжевато-коричневый! – с досадой воскликнула соседка. – А то понапридумывали каких-то непонятных слов!
Высокая, худая, сутулая, Алевтина Климовна поднялась из-за стола. Была она не злой, а скорее – брюзгливой, и выражение ее лица всегда было недовольно-кислым, раздраженным, а очки с серебряной цепочкой, болтающейся вдоль щек, делали ее похожей на старорежимную учительницу. Этому же и способствовал жидкий пучок на макушке из темных, с сильной проседью волос – со стороны голова Алевтины Климовны вместе с этим пучком казалась похожей на чернильницу, только пера в пучке не хватало… Было ей на самом деле не так уж много лет – всего пятьдесят четыре.
Маруся снова ушла к себе. Включила электрический чайник, достала пакет с сушками, который лежал в ящике чуть ли не с весны.
«Надо в магазин завтра сходить. И пыль вытереть, что ли…» – равнодушно подумала она. Чем дальше, тем сильнее терзало Марусю беспокойство. А ну как не позвонит ей синеглазый красавец Арсений Бережной?! У него, поди, своих актрис хватает…
Но Маруся вспоминала его простодушную улыбку, ту горячность, с которой он за ней ухаживал в самолете и после, выражение его лица – и ей становилось стыдно за свои сомнения.
Она села за стол, принялась уныло грызть сушки. На кухне в их квартире есть было невозможно – Виталик, по выражению Алевтины Климовны, «развел сплошную антисанитарию». Дело в том, что одинокий Виталик готовил себе сам – у него вечно что-то пригорало, убегало, чадило, брызгало во все стороны жиром, проливалось… И даже если кулинарный процесс проходил без особых катаклизмов, то все равно – запах готового блюда разил наповал, не хуже духов Кристины Песковой с пятого этажа.
- Роза прощальных ветров - Татьяна Тронина - Современные любовные романы
- Марусина любовь - Вера Колочкова - Современные любовные романы
- Страсти по Адели - Татьяна Тронина - Современные любовные романы
- Этим летом будет жарко - Екатерина Аверина - Короткие любовные романы / Современные любовные романы / Эротика
- В постели со Снежной Королевой - Татьяна Михайловна Тронина - Современные любовные романы
- Измена в подарок на свадьбу. Тайная беременность - Александрия Роза - Современные любовные романы
- Моя милая эскортница - Гостья - Периодические издания / Современные любовные романы
- Злюка - Татьяна Тронина - Современные любовные романы
- Странная пара - Татьяна Тронина - Современные любовные романы
- Милая неженка - Галина Куликова - Современные любовные романы