Конец эпохи. Часть вторая (СИ) - Ефремов Андрей Николаевич "Брэм"

— Отлично, — обрадовался Смоук, когда мы спустились на пол комнаты. — Когда выступаем?

Парень в нетерпении потирал руки.

— Не раньше, чем у Кира слетит смертельное проклятье, — вступила в разговор Найт.

Чёрт, уже все в клане в курсе этого? Как быстро разлетаются слухи.

— Нет времени, Властелин может в любой момент узнать о смерти ученика и тогда переместит туда отряды проклятых, ведь скрываться больше не будет смысла. Я думаю, что именно поэтому разломы у границы свободных земель не активны, но очень скоро всё изменится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не обсуждается, Кир, — безапелляционно ответила подруга. — Если попрут проклятые, то будем искать другой путь. Рисковать твоим персонажем нельзя, на него очень много всего завязано, слишком много уникальных плюх ты собрал, и во время финальной битвы без тебя у нас будет мало шансов.

Да, Соня права, но как не хочется терять время.

— Выходи в реал, поспи, ты больше суток на ногах, и это вторая причина, по которой не стоит нападать прямо сейчас, уставший человек совершает ошибки. Мы пока всё спланируем и организуем.

— Хорошо, — согласился я

— Смоук, лови подарок от некроманта, — я кинул парню свиток, позволяющий выбрать умение. Как-то забыл отдать ему при встрече.

— Уважаемый Фаерон, ко мне попало вражеское плетение пятого ранга. Вы сможете в нём разобраться? Чрезвычайно важно научиться его блокировать.

— Я попробую, мне уже доводилось работать с вражеской магией, но столь сложных заклинаний я не видел. Сделаю, что смогу.

— Отлично, спасибо. И последнее. Передайте эти рецепты кузнецам, — я отдал выпавшие с некроманта рецепты. — Там какой-то очень интересный сплав, возможно, это наведёт на мысль о выплавке адамантита, я слышал, что мастера зашли в тупик, а металл, способный менять свою форму, нам бы очень пригодился.

Я попрощался со всеми и нажал кнопку выход.

Реал встретил меня болью в груди и висках и странным состоянием опустошённости. Такого после выхода из Альфы со мной ещё не случалось. Чёрт, всё же это совсем не игра, если меня так корёжит после перенапряжения. В очередной раз я убеждаюсь, что не всё так просто.

— Ты чего не встаёшь? — спросила Наташа и эффектно вылезла из капсулы, сделав при этом колесо и забрызгав пол гелем. Это действие выглядело столь соблазнительно, что все посторонние мысли сразу покинули мою голову. Но тут пришла неожиданная волна боли, и я поморщился. Чёрт, очередной тик дебаффа прошёл, как же мне это надоело, подумал я и тут вдруг осознал, что нахожусь я не в игре. Моё выражение лица заметила Наташа и, нахмурившись, спросила:

— Что случилось?

— Сам не пойму, такое ощущение, что очередная волна дебаффа прошла.

— В реале? — изумилась жена.

— Сам в шоке.

— Так сиди тут, я на минуту зайду в Альфу.

И она вновь нырнула в капсулу.

Я выбрался из виртуального гроба, в котором стал проводить большую часть своей жизни, и начал обеспокоенно расхаживать по комнате. Через пять минут в груди вновь на секунду полыхнул пожар и паника усилилась. Почти сразу после этого крышка капсулы Наташи начала открываться, и девушка с ходу заговорила:

— Так, Кир, дела обстоят не очень хорошо. Твой персонаж после выхода из игры остался на месте и не исчез. Ребята уже хотели писать Танку, чтобы он вышел в реал и сказал об этом тебе, но тут появилась я. Дебафф работает, даже когда ты находишься оффлайн, и к тебе будет прикреплён хил, чтобы восполнять очки жизни. Скоро у меня пройдёт откат потока жизни, и я вновь применю это заклинание, возможно, как и раньше, время между приступами увеличится.

— Понятно, что ничего не понятно. Ты говорила всем, что меня накрыло в реале?

— Нет, я сказала, что забыла отправить сообщение и вернулась на минутку.

— Отлично, не стоит пока никому об этом говорить.

— Но брату-то сказать надо!

— Надо, но позже. Вот через полчаса ослабишь дебафф, и тогда решим, что делать.

Ожидание прошло напряжённо. После того как мы быстро смыли с себя гель, спустились в гостиную, чтобы перекусить, но аппетита не было. На моей памяти это был первый случай, когда после более чем суточного погружения в Альфу я не хотел есть. Я вяло ковырялся вилкой в тарелке и каждые пять минут морщился от очередного приступа жара в груди. За две минуты до положенного срока Наташа поднялась и молча направилась к своей капсуле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я замер в напряжении. Почувствую ли я изменения? Ведь персонаж всегда растворялся в Альфе, и только потом открывалась капсула, сейчас же я как будто раздвоился. Может, поэтому я ощущаю опустошённость? Потому что частичка меня осталась там, в магическом мире? Вопросы, одни вопросы. Неожиданно пришла волна прохлады. Она хлынула живительным потоком и немного притушила пожар в моей груди, но я чувствовал, что он не исчез полностью.

— Дебафф ослаб ещё больше, — крикнула сверху Наташа, и я бросил недоеденный то ли обед, то ли ужин, то ли вообще не пойми какой приём пищи, и быстро взбежал по ступенькам на второй этаж. — Твоя шкала хп позеленела, но не более, теперь перерыв между тиками десять минут. Если ничего не изменится, то ещё два или три применения потока жизни, и я смогу победить болезнь.

— Значит, придётся потерпеть всего от четырёх до шести часов? Раз плюнуть, — нарочито бодрым и весёлым тоном проговорил я.

— Нужно всё рассказать твоему брату, — не повелась Наташа.

— Зачем, Нат, я знаю, что он скажет. Начнёт нудеть, что мне надо быть осторожнее, от меня многое зависит, а того и гляди, вообще закроет в замке.

— Чёрт, Кирилл, ты реально не понимаешь, насколько это всё серьёзно? — не на шутку разозлилась жена, видеть её в таком состоянии мне ещё не приходилось. — Если верить Катарине, то у тебя выгорела часть души, ДУШИ, КИР! — уже в голос кричала она. — Я врач, и с медицинской точки зрения не могу объяснить, как прогресс в игре влияет на реальное тело, для нашей науки это пока непостижимо, но я смирилась с этим, так как заметна огромная польза от такого взаимодействия. Но если игровые дебаффы начали калечить реальные тела, или не тела, а души, чёрт, я совсем запуталась…

Я подскочил к девушке, которую била крупная дрожь, и обнял. Может, я действительно изменился? Раньше я не замечал за собой такого пофигизма.

— Хорошо, ты права, — согласился я с Наташей. — Расскажем Саше, когда он вынырнет из Альфы. А сейчас нужно поспать, очень скоро предстоит опасный рейд.

— Ты отдыхай, а мне каждые два часа нужно будет входить в игру.

Последовав совету жены, я лёг и почти моментально провалился в сон. Нормально отдохнуть у меня получилось не сразу, снилась какая-то ерунда на грани кошмара. Казалось, что я просыпался каждую минуту, но, скорее всего, в реальности промежутки были несколько больше — десять минут. Через какое-то время кошмары отступили, и я смог нормально уснуть.

Открыв глаза, я увидел рядом с собой Наташу. Она положила себе на колени планшет и что-то печатала на виртуальной клавиатуре.

— Что пишешь? — заинтересовался я, раньше не видел, чтобы она занималась чем-то подобным.

— Ой, ты проснулся? Я и не заметила. Я веду дневник, привычка с детства. Пишу о значимых событиях в моей жизни. Иногда люблю перечитывать ранние записи. Ну и дурёхой же я была когда-то. Как себя чувствуешь?

— Да почти так же, — честно признался я. — В груди по-прежнему печёт, как возле кузнечного горна. Сколько я провалялся? Не пора в Альфу?

— Нет, ещё есть время. До того, как спадёт проклятье смерти, ещё пять часов.

— Это я продрых 15 часов?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, я успела максимально ослабить дебафф, поговорить с Сашей, поспать и всё равно проснулась раньше тебя.

— Какой теперь интервал?

— Полтора часа. Пробовала применить поток жизни в четвёртый раз, но толку не было. Попробую ещё раз, когда войдём в игру, но не думаю, что поможет.

Чёрт, если каждые полтора часа будет выгорать частичка моей души, то за месяц мне предстоит пережить 480 тиков дебаффа. Это много? Сколько уже сгорело? Сколько осталось? Чёрт, как всё сложно. Где бы раздобыть информацию?