Любовь за гранью 8. Его мертвые Звезды - Соболева Ульяна "ramzena"

Едва вернулся в дом, как ему навстречу вышла Фэй, и он недовольно поморщился. Наверняка будет просить за девчонку. Он совсем про неё забыл за эти дни. После того, как получил «подарок» от Асмодея и уехал в Лондон, не думал о ней. И напрасно. Из–за ее проклятого папаши они лишились нескольких нефтяных скважин и теперь Ник вынужден налаживать поставки из Азии. Попадись она ему сейчас под руку, лично бы взял в руки кнут и за каждую скважину – по шраму. Удивительно, что именно к ней он испытывал изощрённое желание причинить боль. Никогда раньше он не замечал за собой ничего подобного, но дочь Асмодея…в ней словно воплотилось все, что было ему так ненавистно.

– Влад, нам нужно поговорить.

– Я думал, ты поздороваешься для начала, – бросил он и швырнул пиджак на кресло, дёрнул галстук, ослабляя узел, и провёл пятерней по растрепавшимся волосам, заглаживая их назад. Фэй подошла к нему, стала на носочки и чмокнула в щеку. Раньше это его успокаивало, но сейчас в нем словно тикал запущенный часовой механизм атомной бомбы. Огромным усилием воли он заставлял себя не взорваться.

– Проблемы? С Ником, как всегда?

– Ничего необычного, все в его репертуаре. Сдержанность и дипломатичность –не конек моего брата.

– Ничего, скоро они приедут в гости, и вы помиритесь.

– Даже не сомневался. Упрямый осел через время осознает свою ошибку и приедет с бутылкой виски раскурить трубку мира.

– Нам нужно поговорить, Влад. Я ждала, когда ты вернёшься.

– Конечно нужно, – Влад отвернулся и посмотрел в окно на круглый диск луны, – я так понимаю, она все еще в доме. Не в подвале. Слишком отчётливо чувствую ее запах. Не удивлюсь, если даже разгуливает по дому.

Он устало прошёлся по кабинету и бросил взгляд на шкафчик, в котором пряталась бутылка шотландского виски.

– Она в моей комнате и нигде не разгуливает. Алекс не вернётся в клетку. Она будет прислуживать мне.

Влад с иронией кивнул и достал портсигар, повернулся к Фэй.

– Алекс…похвально, ты даже знаешь ее имя. Я так понимаю, что в эти обязанности входит болтать с тобой и иногда приносить тебе чашку чая в библиотеку? Почему бы уже не назвать ее гостьей, не поселить в комнате моих дочерей? Давай устроим прием в ее честь. Фэй, эта девка –моя заложница. Мой козырь против Демона. Асмодей пытается связаться с Альбертом за моей спиной. Ищейки поймали гонца и обезглавили. Но сколько может быть таких гонцов? Всех не изловишь. Нейтралы спят и видят, как свергнуть меня с трона. Любая заварушка – и клан Черных Львов лишится власти, и может быть истреблён. Или нам придётся прятаться как Носферату. Она – наша гарантия, что никакого заговора за моей спиной не произойдёт. У нее в этом доме нет никаких прав, и твоя защита оскорбительна для меня. Хоть раз можно уважать мои решения?

– А как же твоя дипломатичность? Я уважаю твои решения. Но ты воюешь с девочкой. С ребёнком. Она не виновата в том, что Асмодей…

Влад вдруг швырнул портсигар о стену и повернулся к Фэй:

– Черт возьми, Фэй! Мы что пристанище для военнопленных? Я не брал ее в плен – она моя добыча, трофей, который я собираюсь выгодно использовать. Но в мои планы не входит оказывать ей гостеприимство. Если ты хочешь, чтобы она прислуживала, так тому и быть. Но это не значит, что ты сделаешь из меня идиота.

Влад посмотрел на Фэй и почувствовав, как от ее осуждающего взгляда в нем закипает ярость.

– Она – мой личный враг…для меня она насекомое, недостойное ступать по полу в этом доме, дабы не замарать память тех, кто умер из–за ее проклятой семейки. За последние годы мы похоронили троих. Это очень много для бессмертных. Это невосполнимая утрата.

– Смерть и мучения этой девочки не вернут нам тех, кого мы потеряли, – сказала Фэй, а могут отнять, тех, кого мы любим, и кто нам дорог.

– Не вернут…ты права. Никто и ничто не вернёт моим дочерям мать, а мне моего отца и друга, как тебе брата и мужа. Но ее мучения вернут мне способность дышать воздухом, а не серной кислотой. И еще! Мы больше никого не потеряем! Я даю слово Короля! Никто не умрёт в нашей семье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Фэй смотрела на него с недоверием.

– Потеря не означает смерть. Ты мстишь, и тебе могут мстить. Так же жестоко и безжалостно. Подумай об этом. Ведь месть коснётся не только тебя!

– Я сумею защитить мою семью. Если хоть кто–то пострадает – я лично живьём сдеру с нее шкуру и отправлю папочке в подарок.

Фэй несколько секунд смотрела на короля, а потом сказала:

– Ты жесток. По–настоящему. Это не всплеск эмоций, это не сгусток скорби, это ледяная жестокость. Ты никогда таким не был, но она жила в тебе и сейчас ты дал ей волю, и не видишь дальше своей жажды мести.

– Возможно, ты права. Не стану перечить.

Он решительно налил себе виски и залпом осушил бокал.

– Ее место в темнице, Никаких поблажек.

Когда Фэй сообщила Алекс о пожелании короля, она не удивилась, этого можно было ожидать. Увидела, как слегка побледнело лицо её новой подруги и покровительницы, и ей стало не по себе. Видимо, Фэй все же старалась ради нее и ничего не вышло. Значит, такова ее участь. Придёт время и она выйдет отсюда. Отец сделает все, чтобы так и было.

– Ваш король так благороден, передай ему мою личную благодарность я рада, что поживу еще какое–то время. Он очень великодушен.

Дверь в спальню резко открылась – и она увидела самого Воронова, собственной персоной. Он стоял на пороге, в распахнутой белой рубашке с ослабленным галстуком, слегка растрёпанные волосы падали на его идеальное лицо, вызывая в ней приступ восхищения и ненависти одновременно. Он посмотрел на демоницу невыносимо тяжёлым взглядом.

– Какая покорность – признаться, удивлён, – вкрадчиво сказал он, – ты вернёшься в свою клетку. Твой тюремщик с удовольствием проследит, чтобы тебе было комфортно среди крыс и тараканов, и чтобы тебя не забывали кормить раз в трое суток. Когда ты уже почти сдохнешь от голода – тебе дадут несколько капель крови…вампирской крови. Она неимоверно ценная для таких, как ты.

Алекс судорожно глотнула воздух. В спальне стало тесно, как только он появился. Словно занял собой все пространство и этот взгляд. Она никогда не испытывала такой тяжести от мужского взгляда. Чувствовала себя ничтожно маленькой рядом с ним. Пылинкой. Она могла ненавидеть его как угодно, но, несомненно, в нем чувствовалось величие, которое порабощало его собратьев. Он умел показать своё превосходство даже взглядом. И да, Алекс его боялась. Впервые в жизни испытывая непреодолимый страх перед кем–то.

Фэй смотрела на короля, стиснув челюсти, не смея ему перечить.

– Вы можете запереть меня хоть на вечность, заморить голодом, но я не склоню головы, и вы не поставите меня на колени.

Он вдруг оказался возле нее, очень близко, настолько близко, что ей захотелось зажмуриться от ужаса.

– Я поставлю тебя на колени, если захочу этого. Я заставлю тебя валяться у меня в ногах и умолять хоть о капельке крови, если мне это будет нужно и интересно. Твоё мнение и твои желания в этом доме никого не волнуют. Ты здесь значишь не больше, чем грязь на моих сапогах.

– Это взаимно, для меня вы и ваше племя значите ровно столько же, – ответила Алекс, вздёрнув подбородок и осмелившись нагло посмотреть в его черные глаза. Зрачки короля слились с радужкой, он прищурился.

– Ты упрямая, да? Ты все еще думаешь, что твой папочка придёт за тобой?

Он вдруг щелкнул пальцами и словно из ниоткуда появился Артур, склонился перед королем в поклоне.

– Принеси мне конверт, который мне прислали до моего отъезда в Лондон, – он не смотрел на слугу, он смотрел на демоницу, – твой отец не только не придет за тобой, он сделает все, что я ему прикажу.

Алекс истерически засмеялась:

– Для моего отца вы – ничтожество и просто грязь на его ботинках, как вы сами выразились, он не согласится не на одно ваше условие. Он будет искать меня и найдет.