За пределом. Том 2 (СИ) - Кири Кирико

— Томас. А тебя…

— Стелла. Я так посмотрю, ты шаришь в алгебре, да?

— Есть немного. Тебе нужна помощь?

— Мне? Помощь? — она демонстративно фыркнула. — Мне не нужна помощь.

Сейчас бы послать её, но это ничем хорошим не кончится, поэтому я лишь терпеливо и безэмоционально продолжил.

— Но что-то ты хочешь узнать.

— Да, хочу узнать. Ты сделал домашку?

Глава 55

Меня заметили. Причём заметила одна из местных чирлидерш, как называли такой типаж в школе. Яркая, красивая, в центре внимания у всех или большинства, пользуется уважением. И видимо, обладает силой за спиной, раз даже парни с осторожностью, скрытой за улыбками, обращались с ней.

Для меня она представляла опасность. И чтоб знать, с кем я имею дело, пришлось немного разговориться с ней, не открывая себя, но давая рассказать о себе ей. Не сразу, конечно, ведь кто будет разговаривать с обезображенным парнем, верно? Но вот ей понадобилась алгебра, а на следующий урок уже биология, потом физика. Пока давал ей списывать, проявил немного интереса к её личности, немного восхищения в глазах, и получил мощную дозу информации, которая была лишь отчасти важной. Некоторым людям достаточно лишь увидеть интерес к своей личности, чтоб разболтать почти всё о себе, и Стелла была одной из таких.

Единственное, что меня действительно интересовало, была сила, которая стоит за ней и которую надо остерегаться. И в итоге между делом она наконец сказала, что её парень — крутой человек. Сказала это в контексте, что если я попытаюсь ей что-то делать, он меня тут же найдёт и закопает.

— Ты понял? — с угрозой спросила она меня.

— Меня больше интересует, с чего ты вообще взяла, что я попытаюсь тебе что-то сделать, — спокойно ответил я, на что она лишь победно улыбнулась, словно чего-то добилась.

— Естественно, не сделаешь, — хмыкнула Стелла. — Так, а что это за хрень вот здесь, — ткнула она пальцем в формулу ускорения свободного падения.

И я начал ей объяснять, тем самым укрепляя знакомство. Знакомые всегда важны, ведь никогда не знаешь, что может произойти в следующее мгновение, верно? Что касается парня, то можно было логически дойти до того, кто он такой.

Если его остерегаются, значит, имеет силу, а таковую имеют местные бандиты. Вот и всё. Кто конкретно — из банды или наркоторговля, уже не имело значения. Они были одинаково опасны для меня.

Я не набивался в друзья к Стелле и не был навязчивым, отзываясь лишь когда меня звали. Но проблема заключалась в том, что раз заметила меня она, заметят и другие. Что и произошло через день, когда ко мне подошёл лысый парень, сидевший справа от меня, и попросил дать списать.

Ну как попросил…

— Дай списать, Томас, — протянул он руку. — Ты делал домашку?

— Сделал, — взглянул я на него. — Хочешь сказать пожалуйста?

— А в зубы не хочешь? — оскалился он сразу, словно какое-то животное, которое только и умеет, что лаять.

И почему люди не могут быть людьми? Может быть потому что они никогда ими и не были?

В своё время я общался и с более агрессивными людьми типа него. Куда более опасными и непредсказуемыми. Я ненавидел такие разговоры, меня тошнило от такого общения, и я, естественно, всегда боялся, так как не знал, что случится в следующее мгновение. Боялся, что всё может выйти из-под контроля и мне будет больно.

Да, я боялся боли.

Но я знал, что будет, не ответь я достойно. Будет ещё хуже. Значительно хуже простой боли. Меня растопчут вместе с моей самооценкой и сделают таким же, как и тех забитых, над которыми все издеваются. Таких людей надо отбивать в самом начале, иначе потом сделать это будет очень сложно. Они сядут на шею, откуда сбросить их уже не получится.

Поэтому мне надо было взять себя в руки и…

— А ты хочешь, чтоб я вогнал тебе ручку в ногу вот на столько, — я демонстративно сжал в руке ручку, показывая длину, на которую вгоню ему в ногу.

При этом на моём невозмутимом лице играла лёгкая улыбка, словно этот разговор меня забавлял, и я его не боялся ни капельки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я его боялся очень сильно. Боялся, что он меня ударит, и тут же налетят его дружки, что сидели рядом. Пусть виду и не показывали, но боковым зрением я их видел. Как видел, что Стелла искоса наблюдает за нами, при этом общаясь с подружками. Повалят и испинают. Я уже жалел, что вообще оказался в этой школе, и едва сдерживался, чтоб не задрожать. Те дни, когда я боролся со Стрелой, теперь казались очень давними и ненастоящими, так как в данный момент я откровенно опасался безоружного подростка. Потому что это было здесь и сейчас, а Стрела — там и тогда.

Но я продолжал совершенно спокойно смотреть ему в глаза, одаряя очень умиротворённой улыбкой и красноречиво сжимая в руке ручку. Знал бы он, сколько мне стоило усилий держать маску.

Может для него это была игра, а может он точно так же боялся, но просто виду не подавал.

Но после молчания на фоне повседневного гула класса он хмыкнул, сменив волчий оскал на улыбку. Отнюдь не доброжелательную, а скорее говорящую «окей, признаю, что у тебя есть яйца». Я таких улыбок уже успел насмотреться за своё время.

— И что потом, будешь писать моей кровью?

— Главное, чтоб не своей. Так тебе нужна домашняя работа? — осведомился я, словно ничего и не произошло.

— Да, а то старая сука всю плешь проест.

Пусть он и не сказал «пожалуйста», однако это было сказано уже совершенно другим голосом без каких-либо приказных ноток, будто я один из его парней на побегушках. А это и было самым главным для меня. Хотят домашку? Пусть, мне несложно, раз уж сделана, но пусть просто не трогают и не пытаются подмять меня под себя.

После этого ко мне обращалась едва ли не половина класса.

Забавно то, что ни от одного я «пожалуйста» так и не услышал, как и не услышал приказных ноток. Им гордость и авторитет мешали, видимо, сказать «пожалуйста», но интонацией и постановкой вопроса они давали понять, что это просьба. А я никогда не шёл на принцип, ведь главное, что сами это понимают.

Уже через неделю тот же самый парень, которого звали Ким, теперь сам наседал мне на уши, пользуясь тем, что я больше молчал, чем говорил. К нему иногда присоединялся парень с татуировками на шее, который вообще не замолкал. Его звали Брюс, если не ошибаюсь. Они точно не выглядели друзьями — один был прямо конкретно быдловатый, когда второй всё же относился к разряду более харизматичных гопников, который становились душой компании.

— Ну что, сделал эту муть? — кивнул Ким на тетради.

— Да, — подтолкнул я ему тетрадь. — Было просто.

— Ой, блять, не выёбывайся. Физика не может быть простой, — отмахнулся он, подтягивая к себе тетрадь. — Да и похер на неё, главное — бланк получить.

— Аттестат, — поправил я его.

— Да плевать, хоть бюллетень независимости.

— Декларацию независимости.

Он посмотрел на меня исподлобья и ничего не ответил.

— А ты где учился, Том? — спросил меня Брюс.

— В другой школе, — пожал я плечами, открывая учебник по физике, которая у нас была следующим уроком.

— Это понятно, — хохотнул он, хлопнув меня вроде как по-дружески по спине. Но вот не видел я в нём ничего дружеского. В отличие от того же Малу, этот был… совершенно невесёлым. Взгляд как у какого-то хладнокровного расчётливого подонка. — И всё же?

Я знал, что некоторые могут заинтересоваться моей историей, на что сразу придумал себе легенду. Без конкретики, всё примерно, если не будут спрашивать точнее. Заранее всё узнал в библиотеке, где был компьютер, вычитал, выучил, чтоб, если спросят, от зубов отскакивало, словно я уже не раз это говорил другим.

— Читу знаешь?

— Это…

Не знает… Боже, они даже основных городов Маньчжурии не знают.

— На западе Маньчжурии, практически на границе с Сибирией. Я оттуда.

— Это там такое большое озеро… вроде… — вставил свои пять копеек Ким, усиленно думая.

— Да, Байкал называется.