Макото. Том первый (СИ) - Шмаков Алексей Семенович

Придя в себя, я первым делом прислушался к организму. На удивление не было уже столь привычной для меня боли. Я чувствовал себя отлично отдохнувшим, вот только что-то сковывало мои движения. Активировав зону маны, увидел себя лежащего на больничной койке. Мои руки, ноги и грудь были покрыты чем-то наподобие гипса. Вот только это что-то было чёрного цвета и больше походило на пластмассу. На виски были налеплены какие-то датчики, а из шеи торчало несколько трубок, ведущих к стоящим рядом капельницам.

К собственной радости отметил, что сдерживающий свечение купол полностью восстановился после того, как я забрал от него часть энергии. У меня получилось создать самовосстанавливающийся защитный конструкт, да на такое способны лишь мастера псионики, не меньше. Получается, я всего за несколько минут смог перепрыгнуть сразу на три ступени мастерства? Да ну, бред. Такое просто нереально.

Кажется, что зона маны малость увеличилась, а это может означать лишь одно. Я подрос не только в мастерстве, но и в силе.

С этим разобрались, теперь нужно налаживать контакты с местным населением. А для этого нужно найти это самое население.

Почти сразу нашёл красную кнопку над изголовьем кровати. При желании, не будь я ограничен в движениях, с лёгкостью дотянулся бы до кнопки, даже не вставая. Пришлось импровизировать. Собрав как можно больше пси-энергии рядом с кнопкой, я постарался сжать её как можно сильнее, а после просто бросил получившийся комок в кнопку. Бедняга не выдержала столь грубого отношения и решила уйти в соседнюю палату, прихватив с собой кусок стены.

Толком нажать на кнопку у меня не вышло, но нужное внимание я привлёк.

Помимо, пожилого мужичка в белом халате в палату зашёл молодой. Сейчас на нём была надета простая синяя футболка без надписей и рисунков, чёрные джинсы и красные кеды. Только сейчас я смог его спокойно разглядеть. На вид ему было лет двадцать. Довольно высокий, спортивного телосложения. Лицо, типичного аристократа портила пара шрамов на правой щеке, которые не могла скрыть густая тёмная щетина. Чёрные, непослушные, давно не встречавшиеся с расчёской волосы торчали во все стороны. В зубах он держал тлеющую сигарету. Вижу его второй раз и постоянно он с сигаретой в зубах.

Молодой что-то спросил, обратившись ко мне. Я лишь замотал головой, типа не понимаю. После чего он махнул рукой и вышел, перед этим бросив пару фраз доктору.

Мой осмотр закончился довольно быстро. Пожилой доктор несколько раз что-то спрашивал у меня. Но не изменено получал отрицательный кивок головой. И похоже, смирился, с тем что я не собираюсь отвечать на его вопросы.

Как только ушёл доктор, вновь нарисовался молодой. На этот раз он пришёл не с пустыми руками, принеся воды и фруктов.

После чего взял мою руку, запаянную в пластик, приложил к своей груди и очень чётко произнёс.

– Гриша.

Услышав знакомое имя, я сперва даже не поверил и переспросил парня ещё несколько раз. Он только улыбнулся и коснулся на это раз моей груди.

– Василий.

Получается, в этом мире меня зовут Васей. Я усмехнулся. Именно так переводится моё настоящее имя, полученное в детском доме, с французского. Хотя бы в плане имён я точно не запутаюсь.

После того, как мы разобрались с именами, Гриша ещё с час проводил урок местного языка. На удивление я с лёгкостью усваивал новые для меня слова. Хватало буквально пары повторений и я легко мог произнести название того или иного предмета.

В госпитале я провалялся почти два месяца.

Меня знатно переломало после той аварии, подстроенной охотившимися на меня ублюдками. Тринадцать переломов и больше двух десятков трещин едва не стоили мне жизни. Как сказал Мустафа, именно так звали пожилого доктора, я выжил вопреки здравому смыслу. Все рёбра были либо сломаны, либо имели трещину. Первых две недели я провёл в медикаментозной коме. И лишь когда моё состояние стабилизировалось, мне дали возможность очнуться.

Гриша не отходил от меня ни на секунду. Он даже жил в соседней с моей палатой. Всё время, что я провалялся в госпитале, он учил меня местному языку. За эти месяцы я практически в совершенстве овладел северным диалектом, а именно так назвал свой, вернее, уже наш, родной язык Гриша. Ругаться я научился быстрее всего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

К слову, сам Гриша оказался тем ещё грубияном и любителем жёстких подколок. Он постоянно обзывал меня. Называя: кротом, слепым котёнком, мелким говнюком, задницей дохлого кузнечика – фантазия у него работала как надо. Самое обидное для меня обзывательство – слепошарый тюлень. Даже не знаю почему.

Из-за этого я на полном серьёзе собирался вдарить по его мозгам, оттянув побольше энергии с защитного кокона. Чтобы навсегда избавится от его подначек. Но в последний момент, что-то внутри остановило меня. Я понял, что не могу причинить этому увальню вреда. Похоже, предыдущий владелец этого тела считал Гришу своим старшим братом. И эти чувства передались мне. А меня вообще кто-нибудь спрашивал?

Ещё Гриша постоянно курил, практически не вынимая сигарету изо рта и бухал чуть ли не каждый день. И таскал постоянно с собой меч. Помнится, именно этот меч был окутан тьмой, когда Гриша отбивал нападение ублюдков, убивших мою семью. На мои вопросы по поводу меча он сказал, что это его концентратор, но не стал больше ничего объяснять.

– Если соберёшься поступать в одну из высших академий, там всё и узнаешь. – сказал он мне.

Но нужно отдать ему должное, постоянно старался находиться рядом, когда я бодрствую и выполнять все мои хотелки. Основными из которых, была информация, а я хотел знать всё. Про этот мир, про себя , про него, про людей что дважды напали на нас. На что Гриша мне каждый раз отвечал, что госпиталь неподходящее место для подобных разговоров. Максимум, на который я мог рассчитывать это общеизвестная информация.

Забрав из госпиталя, Гриша отвёз, меня на базу наёмников, что помогли вывезти меня из империи.

Мы находились в свободных землях. Как я понял – это была ничейная территория, на которой проживали очень неблагонадёжные слои общества и люди которыми не было места на их родине. Ну или отряды наёмников, вроде того, к которому мы следуем. Конечно, здесь были и крупные поселения, но они редко пускали на свою территорию посторонних. В основном такие города были вотчиной крупных кланов., которых в свободных землях были единицы.

К базе мы подъехали часа через четыре. По дороге Гриша рассказал о моём прошлом и что послужило причинами нашего бегства из северной империи.

Конечно, занесло меня так занесло. На дворе сейчас шёл 2036 год. Ещё точнее 11 сентября, ровно через девять дней мне должно исполниться семь лет.

По рождению я являюсь настоящим князем – Василием Дмитриевичем Лопухиным. В прошлой жизни меня просто воротило от аристократов с их замашками и манерами, а в этой я и сам стал аристократом. Причём наивысшей пробы, как объяснил мне Гриша, выше князей в северной империи стоит только император.

Мой отец был одним из сильнейших владеющих в империи.

– Кто такие владеющие? – перебив рассказ Гриши, спросил я.

– Владеющие – это люди способные управлять природной энергией, что разлита вокруг нас. – ни капли не обидевшись, начал объяснять Гриша. – Организм владеющего отличается от обычного человека наличием специального приёмника и преобразователя для этой силы. Помимо этого, в организме каждого человека имеется энергетический каркас, от которого отходят закрытые силовые линии. Всего таких линий в нашем организме больше трёх сотен. И чем больше линий способен открыть человек, впитывая в себя силу, тем он сильнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На базе Чёрной Сотни тебе расскажут всё более подробно. У них проживают несколько отличных учителей, во много раз лучше меня разбирающихся в этих вопросах.

Своим рассказом Гриша породил ещё больше вопросов. А понял я, что тут подобно моему миру, есть люди способные управляться с энергиями мироздания. Мне обязательно нужно будет пообщаться с этими учителями.

Дальше Гриша продолжил рассказ о моей семье. Оказывается, у меня было пять старших сестёр. Именно они вместе с мамой и папой закрыли меня своими телами в тот день. После их смерти, в империи у меня осталось три племянника и племянница, которые были гораздо старше меня.