Суперлуние - Елена Степная

попятили их в закуток. Двери приоткрылись и тогда мы услышали этот шум.

Я держала за рукав куртки самого кучерявого с дурацкой химической завивкой на тупой башке.

Его черные мелкие глазки и квадратное лицо с пренебрежительным оскалом, выдавало его очень плохое желание. Я стала высвобождать подругу из кучерявых лап.

И тут он меня так толкнул, что я чуть не упала, но подскочила и опять вцепилась в замок рук. Вскипевший возмущением, что какая-то пигалица скачет перед его носом этим и… выпустив Катю из захвата рук — кааааак размахнулся, да кааааак врезал мне пощёчину, что я отлетела в песок.

Всё это действие было каким-то секундным делом.

В это время девочки орали, вызывая из раздевалок наших парней

и они, услышав ор своих однокурсниц, высыпались во дворик.

Завязалось чёрте что…

Они еще дрались, когда выскочил наш физрук и разогонал эту свору. Девочки отряхнули спортивные костюмы, и пошли умываться, шморгая своими мокрыми носами.

Так вышло, но попало мне знатно и от тех недоумков и от преподавателя…

Я вернулась в общежитие с красной щекой.

Мы сидели тихо, сложив ручки на коленях и склонив головы, выслушивали причитания нашего физрука и воспитателя.

Остальные дни были спокойными, без потрясений и эксцессов.

Вроде, все уже угомонилось.

Мы продолжали работу, вечерами не стали ходить в город, ребята нам запретили. И мы все сидели в общаге, болтали о жизни, читали книжки, скучали.

Заметила, что мои соседки по комнате что-то стали скрывать от меня. Почему я это заметила?

Мы обычно вечерами перед сном обсуждали все нюансы отношений с нашими парнями, с которыми встречались в студенческом городке. А тут, когда я начинала рассказывать про свои чувства и волнения, то мои сводницы замолкали или переводили тему.

Один раз заметила, другой раз, потом, заподозрила что-то неладное.

— Что происходит? — поинтересовалась я у Сони, когда мы заполняли журнал по ТБ. — Может, вы знаете, то, что я не знаю? Так! Колитесь!

— Та, ничего, — не поднимая своих четырёх глаз, ответила подруга.

Такие ответы меня не устраивали. Девочки, либо что-то задумали, или возникла ситуация.

Оксана на меня смотрела жалостливым взглядом, свернув губки бантиком.

— Пиши, давай! Или я сейчас буду тебя лупить, — отшутилась я, швырнув в Оксану тетрадкой.

Вот именно на практике они стали вести себя странно по отношению ко мне. Они прямо как курицы над цыпленком возились со мной.

А однажды неожиданно Катя предложила:

— Мой солдатик предложил, познакомить тебя с его самым лучшим другом. Он такой классный, — и протянула фото её парня с другом.

— Я чего-то не поняла. Тут, по-моему, уже меня кто-то познакомил и я, вроде бы, встречаюсь. Нет? Девочки, глянув на фото, одобрительно покачали своим головами и посмотрели на меня.

— Что!?

— Ну, это… — протянула Оксана.

— Продолжай!

Я захлопнула перед ней амбарную книгу и ожидала продолжения истории.

…Возможно, я бы в другой ситуации ревела в подушку и выжимала её время от времени по причине горьких рек моих слёз.

Но не сейчас прям. Новость я приняла со спокойным сердцем. На что мои сводницы удивились. Они боялись, что целостность моих вен на руках может быть нарушена и помочь будет некому, потому что они все попадают в обморок.

Убрали с глаз долой нож для заточки карандашей.

Оказалось.

Паша проболтался перед практикой.

Группа Саши попала по распределению на практику в посёлок, где он жил. Это на две недели.

Ситуация оказалась банальной, киношной, заезженной.

Парни его группы, оказывается, тоже решили помочь в беде своего дружбана.

Итак: у Саши была девушка, там дома. Они встречались со школы. Родители семей между собой дружили и решили, что будет хорошо, если после окончания Саша устроится на должность мастера в конторе, где работает начальником отец девочки. Семья хорошо устроена, живут в центре, имеют последнюю "Ладу", виды — на квартиру в строящемся кооперативе.

Вобщем, хорошее будущее будет обеспечено. У него родители учителя в школе. Вроде тоже все хорошо, но надо устраивать жизнь детей. Дети между собой вроде и дружили, но Саше явно вариант этот не подходил. То есть особых чувств не было. Родительский расчет. Ну, а как ты попрешь против этой системы.

После института Сашя собирался в Морфлот, чтобы не сразу попасть в семью и быт. С решением родителей он был согласен, потому что был безволен перед такой явно благополучной перспективой.

Я так думаю, что вся эта история давила на мозги молодому организму и пыталась вырваться наружу.

А пока они, там, в курилке размышляли ночами и подыскивали вариант на ком можно снять стресс перед армией.

Подружка должна была иметь особые параметры: скромная, одинокая, доступная, не психичка, немного дура, но "симпотная".

Паша решил, что это будет однокурсница Оксаны. Ну, чтобы наверняка. Надо же перед тем как подкатить, подготовить почву.

Саня должен быть готов к взрослой жизни!

Выбор пал на меня.

Ах вы, боги — боги, какие вы…

Глава 11

Ну, всё хватит.

Я вспомнила, что у меня есть запасной вариант. И, чтобы не чувствовать предательство по отношению к своей мечте — быть когда-то в будущем очень рядом с моим идеалом, разревелась таки в подушку. Но эта слабость, лишь только по причине, что его, спасителя, нет рядом. А не из-за этой якобы "новости".

Девочки меня в тот вечер успокаивали. Но, дуры, так и не поняли они, что за смятение заставило меня так реветь.

Они чувствовали себя виноватыми и обязанными исправить ситуацию.

— Вот приедем в общагу! Вот я им всем покажу, вот отомщу! — кричала и топала ногами рассерженная Катюша.

Как в кино, ей богу.

Возможно, прожигательница сердец Катюша вспомнила все свои драмы.

Она бросилась ко мне на спину, обхватила мои плечи и зарыдала со мной.

Ревели мы всю ночь.

"Только ты меня не можешь предать, моя мечта. Ты всегда со мной", — скулила я и крепче сжимала мокрую подушку.

Нет, обидно не было, просто…

Такой красивый…

Такой бывает только раз в жизни. Что ж.

Интересно, а ставки были? Сколько понадобится времени на то, чтобы она (я) позволила себя для начала просто поцеловать…

И вот с таким багажом девичьих треволнений, мы вернулись домой в студгородок.

Пока длилась зашита нашей практики я, деликатно, отказалась от встреч.

Ну, и чтобы не заподозрили, что я — в курсе.

Честно. Не верилось во всю эту историю. Иной раз казалось, что это шутка, выдумка. Да, ребячатся парни, играют.

А не сыграть ли тоже?

Прикинусь, что не было этого разговора.

Что я