Чуть больше мира - Катерина Снежинская

разберись. Вон опять из-за тебя солдаты передрались. Сколько будешь хвостом вертеть?

— Да пусть дерутся, — беспечно отозвалась девушка. — Им лишь в радость. А хочешь уговор? Как только ты кого-нибудь в свою постель пустишь, так я тут же остепенюсь.

— Нет, уж, никаких уговоров, — буркнула Лан, подставляя спину.

— Ты просто не представляешь, какой тихой, смиренной и послушной я могу быть, — намекнула блондинка.

Кайран ничего не ответила, упорно глядя куда-то в стену. Мильена только коротко вздохнула.

— А, может, его ты себе тоже просто намечтала? — осторожно поинтересовалась герронтийка.

— Кого? — рассеянно спросила аэра.

Девушка опять вздохнула и замолчала. Может, и вправду сердце госпожи изо льда слеплено, как об этом слуги шушукались? И ничего там нет, кроме холодного расчёта. А она — Мильена — просто всё напридумывала, потому что сама без любви жить не в состоянии? Ведь все элвы разные.

Подруга помогла аэре подняться и отереть воду, передала тёплую ночную сорочку, откинула одеяло на широченной, как поле, постели. Задула все свечи, оставив только одну.

— Тебя когда будить? — спросила почти обречённо. — Как обычно, с петухами?

— Вопросы, не требующие ответа, называются риторическими, — улыбнулась Лан. — Спокойной ночи. Точнее, в твоём случае, неспокойной.

— И тебе…

Дверь за девушкой бесшумно закрылась. Кайран завернулась в одеяло, натянув его по самые уши. Растолкала затылком подушки, устраивая гнездо. И замерла, глядя на дрожащий огонёк свечи, прислушиваясь к ночным звукам. Поскрипывали половицы, негромко трещал сланец в камине, кидая в дымоход целые фейерверки мелких искр, едва слышно перекликались часовые на стене.

Проклятый духами Натери! Сколько времени отнял. Не сумела себя измотать до такой степени, чтобы глаза сами закрывались. Лежи теперь, таращься. Может, удастся уснуть хоть под утро. Хотя от всей ночи осталось часов пять, не больше. Но это как раз хорошо. Чем меньше времени наедине с собой, тем лучше.

А, может, и вправду не короля к себе для переговоров пригласить, а самой к нему поехать? Плюнуть на все опасности и… И что? А вдруг старая Мирка[8] права. И на расстоянии да со временем всё может не угаснуть, а как раз наоборот? Ведь с Райлом же так и получилось. Так, если вдруг…

Лан резко перевернулась на спину, разглядывая полог над кроватью.

Никаких вдруг! У сердца мозгов нет, вот и ноет по поводу и без. Ему только дай пострадать да помучиться. А последствие разгребать ей — Лан. Хватит. Ещё раз через такое проходить, лучше сразу с обрыва в море. Не стоит оно того. «Простить. Отпустить. Забыть» — новый спасающий от всех невзгод припев.

Надо же: намечтала! Это ещё придумать нужно. Вот уж точно: тут и выдумывать нечего. Говорят, душа тянется не из-за чего-то, а вопреки чему-то. А в данном случае этих вопреки столько, что на огромный свиток хватит. И все будут начинаться на «бес»: бессовестный, бессердечный, беспринципный…

Равнодушный. Единственное слово, не начинающееся на «бес». И самое каменное, непробиваемое даже лбом.

Нет! Простить. Отпустить. Забыть. Хватит потакать собственным слабостям.

Лан решительно перевернулась набок, сгребла подушки, задула свечу. Снова закуталась по самые уши. Замок продолжал жить собственной жизнью. Только ночные звуки стали слышнее. За ними тихих всхлипов никто не расслышит. Особенно если закусить костяшки пальцев.

Глава третья

Провожая гостей, хозяева становятся радушнее и доброжелательнее, чем при их встрече

(Поговорка Северных Островов)

Даже в вечной замковой толчее не заметить Райла было невозможно. Он светил, как маяк, возвышаясь над окружающими на добрых полголовы. Учитывая же тот факт, что эти полголовы отливали лисьей рыжиной, неприметным Натери стать не мог даже при очень большом желании. А он и не старался.

Лан вздохнула и жестом подозвала мальчишку, скалывающего лёд на площадках для стрелков.

— Приведи сюда, аэра, пожалуйста, — хмуро попросила элва. — А то он сейчас ещё кого-нибудь до колик доведёт.

Служка согласно кивнул, даже глянул на хозяйку сочувственно. И со всех ног бросился приказ выполнять. Потому что рыжий за время своего пребывание в Ис’Кай не успел допечь разве что мышей в зернохранилище. Убедившись, что у Лан мозгов не больше, чем у курицы и следовать его советам аэра не собирается, Райл решил подойти к делу с другой стороны. То есть, научить солдат, как на страже стоять, каменщиков стены ремонтировать, оружейников ремни клепать. И всё это с обязательными приговорками, что в Горном гнезде[9] делается по-другому.

— Вот дурак, — проворчал Редгейв, вместе с госпожой сверху следя за рыжим.

— Не скажи, — не согласилась Кайран. — Он вовсе не дурак. Просто слишком уверен в себе. Считает, что Ис’Кай уже ему принадлежит. И, естественно, Райл, как хозяин, может наладить здесь свои порядки.

— Позволишь ли спросить, хозяйка? — помявшись, прогудел меченый.

— Обоснована ли его уверенность? — Лан сложила руки на груди, задумчиво глядя во двор. — Честно говоря, я не готова ответить. В резонах Даймонда есть смысл. Этот брак действительно способен помочь и Островам, и Арану, и моим собственным планам.

— Откуда тебе знать его резоны? — медвежьей тенью шевельнулся за спиной элвы охранник.

Островным прозвищем вояка Греха не называл никогда. Потому как Лан, принимая Редгейва обратно, непрозрачно намекнула: ей это не нравится. А с тем, что не нравится, она уживаться не намерена. Вот с тех пор для меченого аэр Даймонд и стал просто «он» и «этот» — без уточнений.

— Догадалась, — усмехнулась элва. — В принципе, просчитать несложно. Грех носится с проектом перехода Островов под полный контроль Арана, как курица с яйцом. А уж раз он считает, что нужен союз меня и Натери, то…

Дальше Лан продолжать не стала. И так всё понятно. Если же непонятно, то и не надо.

— И ты готова согласиться? Вот просто, потому что выгодно? — пробасил Редгейв.

— Не просто так, а потому что выгодно.

Поправила его Кайран, следя за Райлом, поднимающимся по лестнице на крепостную стену. Получалось у него ловко — даже не поскользнулся ни разу на обледенелых ступеньках. Кажется, откуда ловкость в такой громадине? А поди ж ты, двигается, как ласка. Да, знатный мужчина из рыжего получился. По островным меркам.

— Я искал тебя! — раздражённо оповестил Натери, ещё даже не дойдя до Лан.

— По-моему, ты последние две недели только этим и занимаешься, — спокойно отозвалась аэра. — У тебя что-то срочное или опять хочешь рассказать, что я делать не должна?

— Прилетел голубь от моего отца, — отмахнувшись от элвы, как от мухи, сообщил Райл. — Он будет здесь со дня на день. Причалит к твоему форту.

— Голубь? — удивилась