Девочка-мебель - Евгений Енин

– Как слон!

Мама посмотрела на дочь и завыла громче. Доктор сорвал с красного лица очки и размахивал ими, будто отбивался от пчёл.

– Я так понимаю, вас волнует размер вашего ребёнка, а не его здоровье? Хотите, чтобы я что-то сделал с размером? Ну что же, я могу рекомендовать резекцию, если пожелаете. Хотите?

Доктор принялся нервно складывать и раскладывать дужки, как будто пытался очки сломать.

– А… а… а… что такое резекция? – спросила мама.

– Усечение. Что будем усекать? Руки? Ноги? Или сразу голову? Какой размерчик желаете?

Доктор снова надел очки и теперь размахивал руками. Янка упёрла ему в грудь указательный палец и выдавила доктора в коридор. Он что-то ещё кричал, пытаясь убрать палец с груди, но даже двумя своими руками не мог с ним справиться.

– Вы это самое… – разбавил общую истерику спокойный голос водителя доктора, до сих пор стоявшего, подперев плечом стенку в коридоре. – Вы бы это самое своё на улицу бы вывели. А то, это самое, ещё полчаса – и стены ломать придётся.

– Я тебе сейчас устрою «это самое своё»! Это не «это самое», это моя дочь!

Мама наконец-то нашла себе занятие, подходящее её состоянию. Она полезла убивать хама-водителя.

– Тихо, тихо, дамочка, – отбивался водитель, – дочь так дочь, мне-то что. Только у вашей дочи одна нога в кухне, другая в зале, она скоро в вашей квартире будет как черепаха в панцире.

Мама упала водителю на грудь и снова разрыдалась.

* * *

Из квартиры Янке пришлось уйти, если так можно сказать. Она из неё еле выбралась, по подъезду на улицу она ползла как удав по кроличьей норе. Мама шла за ней и причитала:

– Осторожнее, милая, не ударься, ой, ты не ушиблась? – это когда она оторвала перила.

На улице Янка взяла маму в одну руку, другой погладила по голове. Указательным пальцем. Мама плакала, закрыв лицо руками. Выбежавшие на улицу соседи, разбуженные сотрясением дома, кричали:

– Смотрите, Кинг-Конг!

Мама пыталась их перекричать. Янка услышала про дачу. Ну да, может быть. Дома точно оставаться нельзя. Потому что это никак не дома, это возле дома. Спортивную площадку у подъезда она нечаянно растоптала, можно и устроиться на этом месте. И спать, свернувшись калачиком. Ага, как собака возле будки. Нет уже, спасибочки. И на дачу она не пойдёт. Это мама как-то не подумав сказала. В коттедж она не влезет. И на участке целиком не поместиться. Только если руки-ноги на соседские участки сложит. Соседи так обрадуются, что разбегутся. Те, конечно, кого она не задавит. Янка вздохнула. Ближайшее дерево заколыхалось. Нет, она лучше куда-нибудь подальше пойдёт. А домой вернётся, когда обратно сдуется. Ну, уменьшится. Не может же она всю жизнь так вот великанить.

* * *

Машины гудели гудками, рычали моторами, а когда понимали, что происходит, с визгом выпрыгивали на тротуар и поджимали колеса. Три больших чёрных джипа с мигалками, тупо ехавшие посередине дороги, пришлось пнуть. Они отлетели, перевернулись, и лежали на спинах, вращая колёсами. Снизу, с тротуара, послышалось что-то вроде аплодисментов. Ещё одна зазевавшаяся машина с визгом метнулась в переулок.

Янка шла по Ленинградскому проспекту. Уходила из Москвы. Честно старалась ни на кого не наступить. В основном это ей удавалось.

Через час она уже пересекла границу Московской области, о чём, конечно же, не подозревала.

Через день она перешла границу России. Перешагнула. Маленькие зелёные человечки, смешно суетившиеся внизу, были не инопланетянами, а пограничниками. Янка не то чтобы специально решила уйти за границу, она просто гуляла. А с её размером гулять в одной стране скучно, быстро всё прогуливаешь вдоль и поперёк.

Она дошла до Северного Ледовитого океана, погладила белого мишку, которого едва поймала, такие они оказывается вёрткие, замёрзла, чихнула, перепугав полярников, развернулась и пошла на юг.

Слоники ей очень понравились. Это когда она в Африку пришла. Слонами их назвать она не могла. Слоны, они большие, а этих она по пять штук ставила на ладонь, поэтому слоники. На ладони они задирали вверх хоботы, трубили и жались друг к другу, опасаясь подходить к краю.

Янка осторожно встала на колени, и обдула участок саванны. Это чтобы никого не задавить. Антилопы, гиены и прочие страусы полетели вверх тормашками в клубах пыли, непрерывно благодаря Янку за заботу. Она разобрала что-то вроде: «Чтобы калебас размером с луну упал на твою глупую голову, безобразно большая белая девочка». Янка присмотрелась: кричал крокодил. Она двумя пальцами вытащила его из общей мычащей, рычащей и стонущей кучи спасённых ею животных, хорошенько размахнулась и кинула в сторону Мадагаскара. Улетая, крокодил пытался помогать себе коротенькими лапками, и кричал: «Чтобы мой глупый рот ел только камни, раз уж не может вовремя помолчать».

Расчистив саванну, Янка расчертила её на квадратики и попыталась поиграть в классики. Надо же как-то себя развлекать. Она не успела допрыгать до «неба», как у её головы закружился вертолёт, и усиленный мегафоном испуганный мужской голос начал умолять её прекратить. «Девочка Яна, девочка Яна, убедительная просьба от всех жителей Земли: прекратите прыгать, прекратите прыгать. По всему земному шару землетрясения. Я прошу вас от имени всего человечества: прекратите прыгать».

– Ладно, ладно, – легко согласилась Янка. – Извините!

– Ладно! – крикнула она погромче, решив, что в вертолёте из-за шума винтов её не слышно.

Вертолёт от её крика полетел как самолёт, и быстро скрылся из виду. Янка, вздохнув, потопталась на месте.

Она не знала, чем себя занять.

Чтобы она могла посмотреть мультики, пришлось бы привезти в Африку и сложить вместе все телевизоры Земли.

Чтобы она могла почитать книжку, пришлось бы собрать все книги мира и превратить обратно в бумагу, чтобы напечатать книгу, буквы которой она могла бы разглядеть. Только сначала пришлось бы построить печатный станок размером с город.

Янка вздохнула, встала на колени, нарисовала вырванным из земли баобабом квадрат, расчертила его на клеточки, восемь клеточек на одну сторону. Получилась шахматная доска. А вот шахматные фигуры поначалу норовили разбежаться. Слонов Янка назначила слонами, зебр – конями, бегемотов – ладьями, львов – королями, а каких-то мужиков в шортах, которых вытащила из перевёрнутого «Лендровера» – ферзями. На пешки пошли обезьяны. Но, стоило ей поставить фигуру на место, как та удирала с максимально возможной скоростью, причём все почему-то делали это на задних лапах, даже бегемоты. Янке пришлось набрать полные лёгкие воздуха, от чего полсаванны чуть не задохнулось из-за нехватки кислорода, и крикнуть:

– Стоять!

Теперь фигуры не разбегались, только дрожали и покачивались. Янка начала играть в шахматы сама с собой. Но через несколько ходов все звери начали отчаянно подсказывать:

– Лошадью ходи! – трубил слон.

– Слон по диагонали! – ржала зебра.

Кто лучше играл: Янка или Янка, так и осталось неизвестным. Фигуры, которые «съедались», действительно начали есть, и после потери одной зебры и двух обезьян Янке пришлось прекратить это безобразие.

На закате она пошла купаться в океан. До берега было недалеко, всего полтысячи километров, так что дошла минут за пятнадцать. Но потом ещё полчаса пришлось брести по колено в воде, пока не вышла на глубокое место. Разогнав руками корабли, Янка поплыла по оранжевой дорожке заходящего солнца. Где-то в районе мыса Доброй надежды к ней присоединились синие киты, и они играли до восхода луны. Янка подбрасывала китов в воздух, и они ныряли, сделав три оборота. А киты брызгали на неё своими фонтанами. Когда совсем стемнело, Янка нашла пляж, достаточно широкий, чтобы не ломать пальмы, и уснула, разглядывая звёзды.

Проснувшись, Янка села, и попыталась расчесать волосы. Она легла спать с мокрой головой, да ещё мокрой от солёной воды, поэтому расчесаться у неё не получилось. Хорошо хоть песок из волос вычёсывать не надо. Песок стал для неё в десять раз мельче, чем раньше была, например, сахарная пудра. Так, пару брёвен и одну подводную лодку из головы вытащила, и хватит, будем считать, что умылась. Янка встала, потянулась… Ой. Только что был день! И тут же ночь – чёрное небо, звёзды горят. Ой. Янка посмотрела вниз. Внизу отыскался земной шар. Именно шар, она и раньше не сомневалась в том, что Земля круглая, а теперь и сама в этом убедилась. Облака плыли у неё на уровне живота. Одна нога занимала всю южную оконечность Африки, другая стояла в воде. От чего уровень мирового океана поднялся, и вода начала затапливать прибрежные города.

– Да, кажется, я переросла эту планету, – она тяжело вздохнула.

Янка с чпоком выдрала правую ногу из Африки.

«След на миллиард лет теперь останется, – подумала она, – как кратер от гигантского метеорита».

Левую ногу она вытащила из воды, попыталась отряхнуть, нечаянно вызвав ураган. И пошла дальше. В космосе она пока помещается – и то ладно.