Повести о казаках Алтая - Евгений Киринчук

Деревня Зудилова была дворов двадцать пять и тянулась вдоль реки Черемшанки, окруженная со всех сторон сосновым бором. Лет двадцать назад казак Сафон Зудилов приглядел это место и женившись переехал сюда. За это время из заимки Зудилова превратилась в деревню, обросла избами и людьми. Новосёлы выкорчевали поляны под поля и огороды и зажила деревня не бедней других. Селились в Зудиловой белоярские казаки вышедшие в отставку и переселенцы из Томска городка, Кузнецкой крепости, Бердского острога и крестьяне из России – искавшие волю в Сибири. Места хватало всем.

– Проехав два дома от околицы, казаки завернули ко двору Сафона Зудилова. У ворот встречал сам хозяин, казак лет пятидесяти. Сафон Зудилов был одним из тех казаков что ставили Белоярскую крепость. Сафон через два года женился на дочке переселенца из Томского городка, выпросил землю под заимку и с тех пор жил вне крепости, но на службу выходил как и все казаки гарнизона. Уже на заимке у Зудилова родился старший сын Иван, после ещё два сына и дочь. Так и жили казаки Зудиловы то на службе, то на пашне, то в бору бортничали, медок у диких пчёл добывали.

– Здорова Сафон! – обрадованно крикнул Кирила Белых, спрыгнул с коня и обнял Зудилова.

– Здорова Киря, односум ты мой старый, – Сафон с радостью собрал в охапку Белых.

– Ты Сафон свата то не забыл? – Улыбаясь весь рот, подходил Кротов.

– Тебя сват забудешь! Ты и мёртвого поднимешь и напомнишь о себе! Здорова Стёпа!

Молодые казаки поздоровались и скромно стояли у коней.

– Ванька! Самовар созрел? Веди станичников чаёвничать.

– Всё готово батя! Проходите казаки к столу под навес, за чаем согреетесь. – Молодой Зудилов уже в сухой одежде, (успел приодеться) повёл казаков под навес у дома где стоял стол с лавками.

За чаем казаки рассказали Зудилову куда едут. Сафон вспомнил, что тоже видел в пойме чужие конские следы.

– Я Кирила, капканы на ондатру ставил у протоки, по вдоль камыша глядь, следы. В сторону Повалихинской деревни пошли. Присмотрелся, а кони то не кованные, не наши. Думал сёдни к обеду в Белоярскую к приказчику, а тут Ванька сын прибёг, говорит вы сами едете искать кто шалит.

– Ты Сафон давай – ка с нами. Укажешь где следы видал. – Заговорил Белых и шутливо добавил. – Хватит за юбку жёнину, да за плуг держаться. Ты покаместь дома – смотрю пузу наел. На коня то залезешь, казак?

– Да задержится он дома то! – К казакам из избы, вышла жена Сафона, Марья, статная казачка лет пятидесяти. – Здравствуйте станичники! Он Кирила, то в лесу медок качает, то в пойме капканы ставит, то сетёшки на протоках ставит. По неделе дама то не бывает, а как свои дела бросит так и на службу в крепость собирай его.

– Здорова сватья! – юркий Кротов первый подскочил к Марье и поцеловал троекратно. – Ты всё цветёшь, любезная. Эх зря я тогда тебя сватать ездил Сафону! Надо было самому с тобой поженихаться! Я бы Маня только возле тебя бы и сидел, и на службу бы не ходил!

– Да все вы казачки перекати-поле, какая разница. Вам дом родной – хуже плена калмыцкаго! Только сабелькой махать да с ружья пулять в свет Божий! Одно слово – казаки.

– Да забирай ты её сват! – шутя проговорил Зудилов. – Достала своим хозяйством сил нет! Говорил я ей, бабе неразумной! Нельзя мне на огороде да в поле уставать, вдруг басурмане нападут – а я уставший? Как врага победю, ежлив не рукой, не ногой пошевелить не смогу? Или ешё хужее, руки в мазолях – как я саблюку то держать буду и тебя с добром твоим обороню?

– Балаболка ты Сафон, ох и балаболка. Ладно пойду управляться. Служите уже вояки! – Марья с улыбкой пошла в сторону хозяйских построек. – Ты домой то Сафон когда явишси?

– Ты Мария не волнуйся! – ответил вместо Зудилава Кирила Белых. – Как следы в плавнях проверим – так верну тебе и мужа и сынка. Не сумливайся!

– Ну Бог вам в подмогу станичники!

Сафон пошёл собираться и наказал сыну Ивану седлать коня. Через полчаса тронулись вшестером в сторону поймы Оби.

Часть 2

Выехав за околицу Зудилова, казаки нагнали конного тогула Барку. Барка был человек лет семидесяти и проживал в деревне Зудилова на заимке. Годов пятнадцать назад приехал он в деревню и сразу пошёл к Сафону Зудилову и попросился поселится рядом с деревней в бору.

Сафон тогда удивился и спросил тогула, «А что это ты у меня то просишься, я здесь не хозяин. Селись если хочешь, только в Белоярскую съезди и у приказчика запишись в ясачные». На что Барка ответил, «Ты здесь первым стал жить у тебя и спрашиваю». На следующий день тогул поехал в крепость и вернувшись выбрал поляну в бору, в полуверсте от дома Сафона и построил небольшую избушку.

Занимался старый тогул зимой охотой, летом пропадал на протоках в пойме, ловил рыбу и собирал травки всякие для лечения. Ни одного жителя деревни поднял на ноги и излечил от хворей всяких. Барку уважали в Зудиловой и побаивались, многие думали что он колдун или шаман, но мальчишки деревенские часто бегали со старым тогулом на рыбалку и помогали ему собирать травку всякую. Сафон Зудилов больше других сдружился с Баркой, у него научился добывать мёд диких пчёл и другим премудростям жизни в бору.

– Здорова сосед! – не доезжая сажень пять до тогула, крикнул Сафон.

– Здравствуй Сафон и всем казакам здраствовать и удачи на охоте! – Сильным не старческим голосом ответил тогул.

– Куда старина направился? – спросил Кирила Белых.

– На протоки, думал порыбачить, да говорят люди немирные из за Оби пришли. Посмотрю что за люди. – отвечал Барка.

– Ты старой не боишься? А ну как заарканят тебя разбойные и уволокут в степи свои!

– Я старый, меня не продашь и работать шибко не могу. Не не боюсь.

Зудилов наклонился к Белых и сказал.

– Давай Кирил возьмём с собой старика. Лучше него не кто следы не читает. Да и шутит Барка насчёт старости, силища в ем как в медведе.

– Дедушка айда с нами, – заговорил с тогулом Белых. – Мы как раз по тому же делу в пойму и бегим. Ты же там все ручейки и кочки знаешь, поможешь?

– Помогу Кирила! Казакам всегда помогу. Вы мне помогали и не раз.

Белых вспомнил, как годов десять назад напали на Барку в пойме киргизы и уволокли бы тогула, но на его счастье услышали казаки шум драки и отбили Барку. Потом дивились станичники, на месте драки нашли троих убитых тогулом кочевников. «Как ты старый троих бугаёв, сумел завалить»? Но что Барка отвечал «Случайно, они с коней попадали и зашиблись». Подивились казаки и с того случая ешё больше зауважали тогула.

– Вот и ладно старина! Айда станичники! – Белых первым тронул коня и казаки с Баркой последовали за ним.

Вдруг из бора выбежал огромный волкодав и с рычанием кинулся на казаков пугая коней.

– А ну цыц Табет! Свои это! – крикнул Барка.

Пёс успокоился и зарысил рядом с тогулом. Казаки с изумлением осматривали собаку.

– Вот это псина! Что твой телок годовалый! Иде ты такого волкодава урвал Барка! – с восторгом сказал Кротов.

– У киргизов за Обью поменял на нож. Шибко хороший пёс, за такого и ружья не жалко. Он у них пораненный был, киргизы думали помрёт, я выходил. Шибко хороший! Один на волков ходит не боится. Его даже рысь обходит.

– Да годов пять назад я таких у киргизов видал. Когда за Алей бегали. – подержал разговор Белых. – Я у них просил продать, да не в какую. Друзей говорят не продаём!

– Вона как! Друзей! – удивился Кротов.

– А что Стёпа, иной человечек хужее пса. Собака не продаст и не убежит при беде. – задумчиво проговорил Белых.

– Так то оно так, Киря. Вот помню с Кузнецкого купцов провожал до Змеиной горы, так в степе, за Чарышом, на нас разбойные напали. Мужики, что подрядились охранять добро купеческое, все по кустам попрятались. Мы с Ефимкой Назаровым вдвоем отбивались. – ответил Кириле Белых Кротов и замолчал.

– Ну и как? Дядька Степан, отбились? – спросил молодой Зудилов.

– Аюшки? А да, отбились. Только Назарова стрелой басурмане поранили. Через неделю помер казак. Добрый был товарищ Ефимка. Мы с ним ещё Бердский острог вместях ставили. – ответил Степан.

Дальше казаки ехали молча, поглядывая по сторонам, только старый тогул что-то тихо напевал себе под нос.

В Повалиху въехали к вечеру и решили тут и заночевать. Заодно и расспросить местных мужиков, каких чужаков они видели.

Деревня Повалиха находилась в пятнадцати верстах от Белоярской крепости вниз по течению Оби. Деревня раскинулась по берегам речки Повалихи, в четырёх верстах от впадения её в Обь. Петляя по лугу змеёй, речка приютила на своих берегах незамысловатые крестьянские дворики с обязательными кустами черёмухи и сирени.

Первым здесь поселился Филип Попов с семьёй, лет двадцать назад. Следом пришёл Михайло Дедюхин с домочадцами и пошли за ними переселенцы со всех острогов сибирских, застраивая домами рубленными в связь, берега Повалихи и кромку бора соснового. Зажила, задымила печками, деревня Филипа Попова на речке Повалихе.