Властелин на час - Анна Данилова

– Ей позвонили? Но кто?

– Конечно, не я. Я звонила ей только один раз. Вполне возможно, что ей позвонили, чтобы сказать о Саблере что-то такое, что расстроило все планы вашей жены и вывело ее из себя…

– И она помчалась к своему любовнику, выхватила пистолет и застрелила его. Как в кино. Она что, носит в сумочке вместе с бутылкой молочной смеси и губной помадой пистолет? И это вы говорите о моей Наде?

– Возможно, она и раньше что-то слышала о нем…

– О чем? Что вы говорите загадками?

– Ей могли позвонить и сказать, что у Саблера есть другая женщина… Соседка утверждает, что женщина, находившаяся в его квартире накануне убийства, обвиняла его в связи с другой женщиной… Понимаете, после вашего звонка, в котором вы просили заняться поисками убийцы Саблера, мы не сидели сложа руки…

– Я поехал на место преступления и сам лично беседовал со свидетельницами, – вступил в разговор сидевший до этого молча Игорь Шубин. – Это две женщины, и обе живут на одной лестничной клетке с Саблером. Они утверждают, что к нему ходили две женщины… Первая – ваша жена, которую видели неоднократно, и он, обращаясь к ней, называл ее Надей. Она в день убийства была там и обвиняла его в том, что он разбивает семью, что он негодяй, что у него, оказывается, есть еще одна женщина, что она видела ее, крашеную блондинку… С блондинкой, которая тоже реально существовала или существует, поскольку ее тоже видели, когда она покидала квартиру Саблера, у этого героя-любовника были сложные отношения… Во всяком случае, свидетельница утверждает, что слышала, как эта блондинка колотила в дверь квартиры и клялась, что не потерпит другую женщину, что удушит своими руками и ее, и ее малолетних детей… Так что картина постепенно проясняется.

– Меня зовут Василий, – вдруг подал голос молодой человек, сидящий на подоконнике и куривший уже вторую сигарету. Земцова и Шубин удивленно переглянулись. – А я думаю, что позвонил Наде в ту минуту, когда она находилась у Юли дома, сам Саблер, который сказал ей самое немыслимое и ужасное, что только могло вывести ее из себя: он передумал брать ее в жены, понимаете? Саблер мог, к примеру, позвонить ей за несколько часов до назначенного времени, когда он должен был приехать за ней и детьми на машине, и сказать, что… что он не любит ее, что женат, что у него есть другая. Да мало ли что… Главное – он бросил ее. Понимаете? И тогда она едет к нему, сама не своя, у нее истерика… Да, раз свидетельница слышала, что речь идет о какой-то блондинке, значит, Саблер предпочел ее… Дмитрий, я думаю, что вашей жене нужен хороший адвокат…

– Ну, Василий, ты и даешь, – покачала головой Земцова. – Если честно, мне это даже в голову не пришло… Ну, конечно, ей мог позвонить сам Саблер!

– И тем не менее, – твердым голосом, медленно повторил свою просьбу Аджемов, – я прошу вас найти настоящего убийцу этого мерзавца… Вы не знаете Надю, поэтому и предполагаете такое… Она не могла его убить, понимаете? Не могла, и все. Но доказательств у меня никаких нет. И это просто чудо, что у меня на момент убийства оказалось алиби… Я был на работе…

– Да, нам об этом известно. Хорошо, Дмитрий, мы будем работать.

– А этот звонок… Ведь у Нади есть телефон, можно посмотреть, кто ей звонил… – Дмитрий выглядел растерянным и подавленным.

– Посмотрим… Постарайтесь взять себя в руки. Не в моей компетенции давать вам психологические советы, но все равно: попробуйте даже в этой сложной и тяжелой для вашей семьи ситуации найти что-то полезное, хорошее для себя. Ведь ваша жена, которую вы так любите, уже завтра утром будет дома. Разве это не то, чего вы добивались и с чем пришли к нам? Вы попросили нас придумать что-то такое, чтобы Надя поняла, что ее настоящая семья – это вы… Но жизнь сама без нас расставила все по своим местам…

– Не жизнь, а смерть, – поправил ее упавшим голосом Аджемов. – Но я не хотел ничьей смерти. И не такой ценой я хотел вернуть себе жену… Думаю, что не открою вам тайны, если признаюсь, что когда я узнал об убийстве Саблера, то подумал…

– …что это мы пристрелили его… Надеюсь, теперь ваше мнение изменилось?

– Да, изменилось. Понимаете, я был не в себе… Но разве мог я предположить, что в убийстве обвинят Надю? Знаете, у меня голова кружится от всего этого…

– Где ваши дети?

– Они у мамы. Сонечка сегодня не получит материнского молока, Алиса с мамой кормят ее молочными смесями… Но завтра, уже завтра Надя будет дома…

Юля подумала вдруг, что Дмитрий не уходит, хотя уже все сказано, по одной-единственной причине: ему страшно возвращаться домой, где сейчас нет ни жены, ни няни с детьми. Но в то же время ему страшно встретиться с женой, он не знает, в каком состоянии она находится и как вообще ему себя с ней вести. Ведь она потеряла самого близкого ей, после детей конечно, человека. Мужчину, которого любила, с которым собиралась жить и защищая которого ударила камнем по голове мужа…

А что, если его алиби – блеф? Что, если его как раз в момент убийства на работе не было? Ведь Аджемов – единственный человек из окружения Нади и Саблера, кого Юля знала, у него был самый веский мотив… Если Надя – не убийца, то и она в первую очередь будет подозревать мужа, и тогда их жизнь в одной квартире превратится в ад…

– Я знаю, о чем вы все сейчас подумали, – вдруг несколько истерично произнес Аджемов и, встав, судорожным движением схватил со стола перчатки и меховую шапку, – что его мог убить я… Но это не так. И алиби у меня настоящее… Поэтому-то я и прошу вас – найдите убийцу Саблера, вы не представляете, как это для меня сейчас важно! Надя не должна считать меня убийцей, так же как и я ее… Мы нормальные люди, понимаете?

– Дмитрий, подождите, Игорь вас отвезет, вам сейчас опасно садиться за руль… И не отказывайтесь, пожалуйста, речь идет не столько о вас, сколько о ваших детях… Теперь, когда ваша жена задержана по подозрению в убийстве, им, вашим детям, очень нужен отец…

– Дмитрий, а что вы можете сказать о вашей няне? – вдруг спросил находящегося уже на пороге Аджемова Василий. – Она не могла убить Саблера?

– Зачем? Вы что такое говорите, молодой человек?

– У меня метод такой: подозревать всех. Что, если ваша Алиса, к примеру, была бывшей женой Саблера или подружкой? И только и ждала момента, чтобы отомстить… Он хотел жениться на ее хозяйке, счастье его было близко, и вот Алиса решает нанести свой удар… вернее, выстрел!

– Вася! – ахнула Земцова, испытывая стыд за Китаева перед клиентом. – Ну что ты говоришь?

– Да человека убили, понимаете? Как раз в тот день, когда к нему должна была переехать его любимая. Кому-то это было как ножом по горлу…

– Игорь, Дмитрий, поезжайте, а то Василий придумает еще что-нибудь…

– Молодой человек, – устало проговорил Аджемов, нахлобучивая шапку по самые брови и натягивая коричневые перчатки, – я понимаю, это ваша работа – подозревать всех, но вы просто не знаете Алису, какой это человек… Больше того, должен вам сразу сказать: эта милая девушка влюблена в меня… Вы же собираетесь беседовать с моей женой, а потому рано или поздно сами узнали бы об этом, потому что Надю это забавляло… Нет, жена не ревновала меня к няне, потому что очень верила в то, что я люблю только ее и что для меня другой женщины просто не существует, но забавлять – забавляло, это именно то определение ее отношения к этой романтической истории… Алиса посвящает мне свои стихи, пишет записки, пытается как-то обратить на себя внимание… Но я не могу быть с ней резок, я понимаю ее чувства и не смею насмехаться над ними… А относительно того, что вы, Василий, включили ее в круг подозреваемых… Она была не заинтересована в смерти Саблера. Если он жив, значит, Надя живет у него, а я остаюсь один, понимаете? Вы улавливаете мою мысль?

– Думаете, у нее был шанс прибрать вас к рукам? – недоверчиво спросил Китаев.

– Кто знает… Во всяком случае, двери моего дома всегда были бы открыты для нее… Я допускаю, что Алиса продолжала бы оставаться няней и жила бы у Саблера, но все равно приходила бы ко мне и рассказывала про детей, помогала бы устраивать встречи с ними… Я думал об этом. Кроме того, у нее алиби. Она же все время находилась с детьми! Можете спросить у моей мамы. Предлагаю не тратить время и силы на эту версию…

Он закончил говорить, посмотрел на Шубина, переминавшегося рядом с ним с ноги на ногу, извинился:

– Я отнимаю у вас слишком много времени…

– Не забудьте, что завтра я жду вашего звонка… Как только почувствуете, что Надя готова к разговору, позвоните, и мы приедем… Если она ни в чем не виновата, то сама будет заинтересована в нашей встрече… Дмитрий, присмотритесь к своей жене, к ее поведению, послушайте, что она будет говорить… Все это крайне важно для расследования. Возможно, она знает имя любовницы Саблера…

5

Гала предложила хозяйке борщ, но Юля сказала, что выпила бы чаю. После горячей ванны, закутавшись в теплый халат, она забралась на диван в гостиной, посадила рядом с собой Машу и, прижимая дочку к себе, подумала о том, что все ее личные проблемы остались позади и что никакие силы не заставят ее поступить с Ги так, как поступила со своим мужем Надя Аджемова. И, слава богу, нет уже в ее жизни того раздражающего момента, того «черного» человека, который так отравлял ей жизнь прежде, наполняя ее постоянной тревогой, неуверенностью в себе и болью предательства, – нет Жени Крымова. Вернее, он есть, конечно, жив и здоров, причем продолжает появляться время от времени у нее дома, играет с дочкой, иногда водит ее в парк на аттракционы или в кукольный театр, но его присутствие уже не действует на нее так, как прежде, и, к счастью, не доставляет беспокойства, чего она так боялась. Просто пришел Крымов, вот и все. Ги, понимая, что девочка должна видеться со своим родным отцом, относился к его визитам с пониманием, встречал его с вежливой улыбкой и всегда (чего Юля не понимала) оставлял его в этот день пообедать вместе с семьей или поужинать, причем делал это очень естественно, спокойно, как если бы тот не был бывшим мужем Земцовой, а он, Ги, не знал, что такое ревность.