Беззаветные охотники - Greko

артельному хозяйству, — попробовал защитить своего любимца Лосев.

— Старший комитета? — недовольно поморщился полковник.

— Никак нет. При артельной повозке.

— От службы освобождаем только старшего! — отрезал Пулло. — Назначаю унтера командиром команды охотников.

— Не справлюсь, вашвысбродь! — скороговоркой промямлил Милов. — Да и не нужен всей группе начальник. Группы по два-три человека. Не более. А коли толпой по лесу шататься, толку выйдет мало.

— Вот! Соображаешь! Короче! Вам, поручик, отобрать людей и поставить задачу. По тактике обсудите в роте со старослужащими. Они плохого не посоветуют. Может, кто в настоящей охоте что понимает. Разница небольшая — что на крупного зверя ходить, что на чечена. Тот же хищник, по моему разумению. С чего-то нужно начинать, а там будем корректировать. Подберем опытным путем оптимальную тактику засад. И — вперед! Как, Девяткин, думаешь: выйдет толк из затеи? Отвечай, как на духу! Забудь, что перед тобой командиры!

— Думаю я, Вашвысьбродь, людей нужно вдумчиво готовить. Одежа ни к черту не годится. Навыков скрытного движения через лес никто не имеет. А лес ныне листву уронил. Особо не попрячешься.

— Не знаю, как вашей беде помочь. Не в горцев же вас наряжать? Так и свои за милую душу пристрелить могут.

— Это вряд ли. Ружья-то — таво, чистое недоразумение. Что на человека, что на зверя.

— Чем тебе ружья не угодили? — изумился полковник.

— Так дрянь наши ружья для охоты!

— Ты кабана что ли собрался валить в лесу? Хотя… Ежели дичь какую из леса принесете, тоже неплохо! Добавка к канонической скотине роте не помешает. Я прав, поручик?

— Сытый солдат — хороший солдат! — улыбнулся Лосев.

— Вот и я про тож! Кстати! Раз уж это дело для нас новое и исход его не определён, поступим хитро. Я издам приказ по вашему батальону: отрядить команду из солдат для охоты на лесного зверя для улучшения питания в ротах. Но задачу устно поставим людям отстреливать зверя двуногого. Получится — грудь в крестах. Не выйдет — хоть приварок к столу добудем. Все понятно⁈

Лосев хмуро кивнул. Не было печали — черти накачали! А с кого спрос, если чечены солдат в лесу ухлопают⁈

— Насчёт ружей… Я тебя, Девяткин, услышал. Есть у меня одна задумка. Добудешь в лесу пару чеченов, вернемся к твоему вопросу!

Коста. Тифлис-Манглис осень 1838 года.

Микри и Мика… Эта парочка была для нас с Тамарой даром небес. Очень своевременным даром! Ибо их появление закрывало вопрос, как быть с гостиницей в наше отсутствие. Осталось лишь уговорить Мишу взять на себя бразды правления (куда ему деться? Согласится!). А Микри — опытным путем нащупать кулинарные пристрастия тифлисских гурманов, взращенных на персидских роскошествах. Вечерний визит четы Тамашевых был очень кстати. В том, что Адашина кухня придется по вкусу русской колонии, я не сомневался. Проверено Одессой!

Кстати, насчет русских! Гостиница изначально задумывалась именно для них. В Тифлисе с номерами достойного уровня напряженка. Стало быть, нужно оригинальное название. Такое, чтобы любому петербургскому чиновнику или армейцу сразу было понятно: мне сюда!

— Над вывеской думала? — спросил я Тамару, утолив первый голод.

— Думала. Ничего путного пока не вышло, — печально призналась она.

— Пушкинъ!

— Что Пушкин? Причем тут Пушкин⁈

— Пушкинъ! — повторил я. — Только так и никак иначе! Для русской образованной публики — это как знак качества! Еще и табличку у входа повесим: «здесь останавливался великий русский поэт»!

Я не стал объяснять Тамаре, что со временем все вокруг станет пушкинскими местами — улицу и сквер назовут в его честь. А мы этому поспособствуем!

— Умный муж! — удовлетворенно кивнула Тамара. — Чем еще порадуешь?

— То есть возвращения из тюрьмы и известия о новом доме тебе мало⁈

— Какого дома? — тут же у всех собравшихся, кроме Томы, округлились глаза.

— Косту император наградил арендой дома, осталось только выбрать, — как о чем-то само собой разумеющимся выдала царица. — Вечером с тетей Ануш и ее мужем посоветуюсь. Уверена, они подскажут. Ну, так что? Я же вижу, что ты еще не все ножи метнул.

«С кем поведешься! — усмехнулся про себя на выражение супруги. — Бахадур теперь у нас еще и поставщик литературных сравнений!»

— На! Читай! — я протянул жене письмо императора. Пока она его изучала, сообщил собравшимся последнюю новость. — Мы едем в Лондон!

Нет, сегодня просто день дублеров Катенина. Снова широко распахнутые глаза и открытые рты. Один Бахадур удержался. Он уже был в курсе.

Тамара прочитала. Подняла на меня растерянный взгляд.

— Лондон⁈

— Ну, да, — как можно безразличнее ответил я. Мол, подумаешь!

— Нет! — как отрезала.

— В смысле⁈ — я заорал.

— В смысле, да, — Тамара волновалась. — Но нет!

— Тамара!

— Я не поеду туда такой замарашкой! — воскликнула женушка, наконец, толково объяснив. — Без… Без одежды, туфель.

— Так купим.

— Коста! Оглянись! — Тома указала на нашу собственность. — Здесь все наши деньги.

— Так я в Манглис поеду, — я говорил уверенно, вселяя спокойствие и в супругу. — Мне там задолжали, помнишь? А, во-вторых, мы скоро в золоте купаться будем. Поверь! Как только откроемся. Так что, успокойся, пожалуйста. И, пока я буду в Манглисе, найди нормального учителя танцев.

— Для чего⁈

Тут я перечислил все танцы, которые мне следовало выучить. Все долго хохотали.

— Да, да, да! — я смеялся со всеми. — Настигла меня кара божья!

— Ты поел, танцор? — невинным тоном осведомилась Тамара.

Я кивнул.

— Так чего сидим⁈ А ну марш в полк за жалованием!

… Манглис за год не сильно переменился. Те же казармы и те же хмуро-наглые рожи в канцелярии. Но права поговорка: новая метла по-новому метет. Вместо Дадиани полком командовал барон Врангель, за которым зорко приглядывал новый бригадир и мой знакомый, генерал-майор Андрей Михайлович Симборский. Ему не хотелось повторить судьбу генерала Гессе, отставленного от службы из-за проделок своего подчиненного полковника. Вернувшись в Тифлис с экспедиционным отрядом Эриванского полка, Андрей Михайлович не вылезал из Манглиса и замучил всех строевыми смотрами. Причем, сам он пехотных уставов не знал, ибо всю свою военную жизнь провел в артиллерии. Это обстоятельство сыграло с генералом злую шутку. Его пребывание в Манглисе сопровождалось рождением все новых и новых анекдотов. И ропотом