Шёлк лоскутный - Майкл Улин

Затем текст продолжался, но был не отформатирован и перевод перестал читаться до того места, в котором повествовалось о проблемах экипажа (популяции астронавтов во главе с Аватаром особи Б) – внезапном инфицировании и гибели культуры растения N-купуажу, а вернее приведшего к потере её плодоношения. Употребление незрелых завязей других растений и продуктов биомассы было опасным для экипажа, ввиду эволюционной потери защит от чужеродной наследственной информации геномов планеты в пищевых продуктах. Возможно за сотни поколений из филогенеза популяции Астронавтов, последние потеряли исходную защиту своих давних предков к приему природной пищи на клеточной основе.

Далее следовали постановка задания и методические описания евгенных экспериментов на объектах Существа Х и человеке. Одна из первых глав была посвящена интродукции и последующей экстрадукции новой органеллы, с азот-ассимилирующим свойством, как продукту биосинтеза, так и энергонакопления. Этот фактор был востребован для созидания популяции на планете* (далее идёт непереводимая игра символов, очевидно имевшая отношение так же к метаболизму газообразных углеводородов, типа СН4, С2Н6) с азотной атмосферой. Удачным в этом аспекте оказался как раз тот самый объект Существо Х, который успешно ассимилировал эту экспериментальную органеллу, и приведение комплекта других реакций ввода нового продукта в метаболизм также произошла довольно успешно. Единственным печальным последствием такого экспериментального вмешательства стало постепенное вырождение митохондрий и, через несколько поколений, Существо Х превращалось в облигатного жителя этой далёкой планеты-спутника или пока только инкубатора с азотной атмосферой в безразмерном боксе-отсеке корабля пришельцев. Суть трансформации была в замене липофильной части мембраны, атакуемой в иных условиях обитания растворяющими жиры летучими углеводородами этих иных атмосфер. Энергия, кроме световой, вырабатывалась благодаря внушительному запасу кислорода, сжиганием местного углеводорода. Таким образом, восполнялся обменный углерод (СО2) и вода.

У человека (завершающие работы велись с учётом именно женских особей, в подклассе внеядерной наследственности, осуществляемой на клеточных органеллах аминохондриях, относящихся к митохондриальным) наступало лёгкое психологическое нарушение от одного из продуктов этого синтеза-окисления, которое уже и известно поэтому, как веселящий газ, N2O. Эффект был суперустойчив, и по большому счету именно поэтому человек подпал под другую, более узкую схему преображения без его экспорта в другие миры. Миры, в которых этот процесс связывания азота происходил через его восстановление, через аммонийные производные, связываемые с метаболизмом с участием органических кислот. Существенную проблему составляла также активная регуляционная роль другого окисла азота – NO, однако удовлетворительное её решение было найдено и внесено в ядерный геном, в составе одной из хромосом.

… Энн, как и брат, любила сказки, и с удовольствием рассказывала их дочери, чувствуя мудрость контекста в таком детском литературном фольклоре, однако для взрослой жизни сказка всё же была заменена инструкциями к различным приспособлениям к механизмам и т. п. А тут!!! Конечно, текст был не таким гладким и однозначным, как в настоящем повествовании – восприятии собственно Энн. Он был испещрён пропусками и, следовательно… предположениями и догадками, так как около 70 % его оставалась непереводимой, неизвестной дословно, а половина переведённой части вообще не интерпретировалась никак. (В переводе практически отсутствовали объёмные и малопонятные тексты, описывающие особенности работ с Существом Х, как объектом со встроенным доминантным потенциалом иного пространственного, но не временного) измерения, отчёты по оценке и «отбраковке» других видов, геномных доноров. Были и не совсем понятные сообщения о редком и спонтанном эффекте проявления в геноме синтетического человека цивилизации тел, жизнеспособных в ином измерении – своеобразных двойников – антиподов. Эта тема, похоже, была под некоторым табу. Даже предположительно тема изложения отсутствовала. Эти «кусочки» приводились в виде многочисленных приложений во второй части в виде уменьшенных рисунков оригинала манускрипта. Давление от выпитого кофе, и такой информации подскочило до той границы, когда уже началось прослушиваться сердцебиение в ушах. Вскользь упоминалась «ошибка», а вернее намеренная аберрация от планируемой цели – введение частично генома пришельцев – астронавтов своих эпигенов. Эти гены кодировали некоторые, не свойственные данной форме жизни качества. За такую провинность или «оплошность» исполнители были отстранены от дальнейших работ и примерно наказаны.

/Процесс наказания был запротоколирован для будущих поколений создаваемых элементов новой цивилизации через особую форму записи./ Однако «процесс» был уже запущен. Выявить, изъять все случаи такого внепланового внедрения было практически невозможно.

Затем следовало упоминание о неком протоколе разборок по небрежности – последствий неполного удаления препаратов, попавших таким образом в биосферу планеты. Вплоть до подозрений о тайной намеренности таких «провалов».

Отстранение провинившихся исполнителей, их замена, привели к недостаточной шлифовке конечного варианта, его незавершённости, его нестабильности и генной нестыкованности с некоторыми другими объектами, вводимыми для этой планеты (с тем же «деревом жизни», например). А также феномену спонтанного возврата витаминной зависимости, как связанной с обменом азотсодержащих веществ метаболизма. Пришлось остановиться на неполном в своей регуляции, хрупком и неустойчивым, но минимально «достаточном» обменном уровне генома. Эта упрощённая схема была принята из-за дефицита времени, прежде всего.

Энн отложила текст. – Надо будет перечитать, на свежую голову, завтра – подумала она. – А сейчас – пора спать, 3 часа ночи! Скоро светает. – Застелив кровать и почистив зубы на ночь, она прилегла, выключив свет, затем через несколько минут свет снова был включен. Манускрипт снова оказался в её руках… Однако, через несколько минут, Энн уже спала с текстом в руке и включенной лампой. Она помнила, что как раз подошла к самому главному, как ей казалось, результатам евгенетики человека и следствию этого, проявляющуюся в его онтогенезе, пренатальном периоде развития.

* * *

Как бы мы не старались, пробуждение ребёнка всегда небольшая неожиданность. Либо для самого ребёнка: – от резкого звука, например, либо для окружающих, родителей, например, ожидающих этого и, как правило, успевающих «позабыть» или расслабиться к тому моменту. Элл проснулась, всё ещё неся в себе остатки сна – странного необычного – ей снился полуночный полёт с всякими периодически происходящими «не столкновениями» с летучими мышами, нетопырями, которые, приблизившись к ней – вдруг испуганно метались прочь; – и так до самого рассвета… потом что-то ещё… и, наконец, перед самым пробуждением она видела свою куколку, как она маленькой крылатой феей выпорхнула из кокона, её кокона и, полетав по спальне, вылетела в форточку. Ощутив свою виртуальную потерю, она воспротивилась. Слабое по энергетике чувство собственности заставило, тем не менее, вернуть виртуальный образ назад в кокон, где её чудная фея, сложив крылышки, устроилась на отдых в кроватке. Первой мыслью Элл после пробуждения – была её куколка. Она встала и, не одеваясь, подошла к своей игрушечной кроватке, в которую положила кокон. Она была пуста! Элл вспомнила, что ещё вчера кокон был пуст, и они даже с дядей Фре пытались найти куколку при пустом коконе. Она сразу вспомнила об этом… однако сейчас и пустого кокона тоже не было. Она тщательно, слегка импульсивно, осмотрела детскую – под кроватью, в первую очередь: – почему-то ей казалось, что именно туда «прячутся» все пропажи. Затем на подоконнике, на полу, на столе, ещё раз в своей сумочке – нигде не было её прежней куколки и даже пустого кокона, не говоря уже о той самой фее с крылышками. Второпях, натянув колготки, полосатую пижамку, а также тапочки, она выскочила за дверь.

На секунду задержавшись на развилке дорог, Элл направилась вверх, к дяде Фреду – вдруг он знает! Дверь была приоткрыта, но дяди Фре не было. Она вошла и осмотрела комнату. На столе лежала «дес», экран слабо отсвечивал в режиме энергосбережения. Кровать была небрежно застелена. На подоконнике стоял искусственный кактус, членистые зелёные части которого были (она недавно узнала об этом в группе) на самом деле флэшками. Информация передавалась по проводу от горшка к антенне, а от каждой флэшки в энергоавтономную память, вмонтированную в горшке. Под столом, под кроватью и тут было пусто, вернее её куколки, или кокона не было. Оставалось – только шуфляды стола, всего 4 штуки. Элл начала открывать, начиная с нижней.