Мертвый Шторм. Зарождение - Ракс Смирнов

кто подъедет внаглую на транспорте и выйдет из него только здесь.

Завершив установку защиты, Павел вернулся к катеру, закинул пустую сумку и наполнил свой рюкзак предметами первой необходимости. Достал из одного из ящиков трофейный АК-74 своего павшего знакомого и повертел оружие в руках. Держать огнестрел было крайне непривычно, Павел не стрелял уже лет пятнадцать. Раньше ему это было просто не нужно, до того, как он полностью растерял свои способности. Теперь же предстояло снова привыкать к жизни обычного человека и надеяться, что навыки стрельбы, натренированные за прошедший год в убежище Олега, не подведут.

Смолов еще немного подумал и захватил упаковку батареек. Он понятия не имел, какую валюту использовать в этом городе, но в Волгограде это были именно батарейки. Кто знает, может, и тут мышление людей сработало похожим образом. Теперь можно выдвигаться.

Он взял посох, который использовал как ручное оружие, и произнес:

— Ладно, я пошел.

Быстро пробежав по набережной до выхода, Павел оказался на дороге у самых кремлевских стен. Башня с часами, которую было заметно с воды, как и вход на станцию, находилась ровно с обратной стороны Кремля. Обойти можно как по часовой стрелке, так и против — расстояние было примерно одинаковым, так что Павел выбрал идти по часовой.

Он взял энергичный темп.

Дорогу завалила груда машин. На них Павел обратил особое внимание, потому что заметил, что почти все они стояли с разобранными движками, без колес, зияя пустыми салонами и открытыми бензобаками. Характерное состояние для транспорта вблизи активной, живой станции. Покрышки и обшивка салона шли на обогрев, запчасти двигателя на ремонт и обслуживание генераторов, ну и топливо также использовалось по назначению. И чем больше таких машин было разобрано, тем больше народу проживало на станции. А здесь не нашлось ни одной целой. Хотя, судя по ржавчине в салоне, разбирали их далеко не вчера, скорее всего в первые дни, и поэтому не факт, что на это действительно стоило ориентироваться.

Еще один момент в автомобилях, который привлекал внимание — это то, что, несмотря на типичную «вечную пробку», которая занимала всю улицу, ровно в центре дороги отчетливо проглядывалось пространство подозрительно удачной ширины, будто бы машины двигали к обочине, освобождая улицу для проезда. Это означало только одно: по поверхности в этом мире на транспорте перемещались очень часто.

С левой стороны дороги Павел заметил красивое здание, похожее на роскошный дворец. Это явно какая-то достопримечательность, возможно, институт или вроде того. В центре здания от пола до потолка прорастало огромное дерево, только не настоящее, а искусственное, являющееся частью архитектурной композиции. Смолов не помнил этого места — видимо, здание было относительно новым на момент Катастрофы. Стало даже немного грустно, что знакомство с городом происходит только сейчас и при таких обстоятельствах.

Миновав метров триста, Павел поднялся по склону и остановился. Отсюда был достаточно хороший обзор, чтобы осмотреть северную часть города за рекой. Предположения, выдвинутые еще в катере, оказались верными: от этого района сохранилась только первая линия жилых домов, и та довольно сильно обгорела. Сразу за ней начиналась идеально ровная выжженная земля, засыпанная барханами бетонной пыли и обломков. Понятно, почему тут такой высокий фон.

Павел опустил взгляд к реке, потому что заметил какое-то движение.

С такого расстояния ему сложно было разобрать детали, но он понял, что от разрушенного здания с поваленной набок крышей в форме чаши едет автомобиль. И судя по тому, что его получилось распознать с такого расстояния, это было что-то большое, вроде микроавтобуса.

Неужели катер привлек чье-то внимание?

Однако машина доехала до перекрестка и повернула в сторону пустоши.

— Какие-то странные у вас тут движения, — уже вслух сказал Павел и направился к башне.

Оказавшись рядом, он осмотрел площадь перед входом. Это место уже имело свой след в воспоминаниях Павла, потому что именно здесь останавливались все экскурсионные автобусы с туристами. У него даже была фотография, где ему то ли тринадцать, то ли пятнадцать лет, и он пытается изобразить, будто прислонился к этой башне спиной. Сейчас часы замерли на отметке в 17:25. Время, которое электромагнитный импульс запечатал в момент ядерного удара.

Вдали снова затарахтели мотоциклы. Павел встряхнул головой, прогоняя лирические мысли. Времени мало, не стоило тратить его на осмотр достопримечательностей. Он начал спуск по склону с обратной стороны Кремля. Насколько он помнил, вход на станцию возможен как через главный вестибюль, так и через подземный переход, который находился ближе всего, поэтому нет смысла идти слишком далеко, сначала стоило попробовать ближайший. Спустившись в переход, Павел тут же уперся в стальную стену с небольшой дверцей и маленьким окошком. Это не было похоже на герму, скорее всего помещение с той стороны использовалось как буферная зона.

— Ну что же, была не была! — набрался решимости Павел и постучался.

Удивительно, но ответ последовал незамедлительно. Буквально через пять секунд после удара прикладом, окошко открылось. Через узкую щель получилось разглядеть только какой-то суперкрутой шлем на голове встречающего.

— Кто такой? — послышался голос через динамики громкой связи в шлеме.

Сначала Павел хотел сочинить какую-то историю, что он челнок или торговец, но по снаряжению обычного дозорного понял, что на этой станции работает какая-то серьезная организация, и такая наивная ложь может стоить ему жизни. Поэтому он честно ответил:

— Приветствую! Возможно, вы не поверите, но я прибыл к вам из другого города.

— Чего? Ты пока радгрибы собирал, обожрался ими, что ли?

— Не понимаю, о чем вы, я говорю абсолютно серьезно.

— Ты на себя посмотри, чепушила. Без защиты, в каких-то обносках из другого города он приехал! — дозорный повернулся назад: — Серег, иди сюда, тут какой-то клоун обдолбанный к нам нарисовался….

После этих слов окошко резко захлопнулось и послышался звук открывания засовов. Павел хотел было побежать обратно, но понял, что уже поздно. На поверхности на сотни метров вокруг только открытое пространство — если побежит, его пристрелят, как мишень в тире.

Дверь отворилась и на улицу вышли два бойца. Их броня не уступала шлему, который удалось разглядеть в окошко. Мощная, стильно пошитая, черного цвета с